ПРОтиворакетный блицкриг

Росбалт

В последние месяцы ситуация вокруг систем противоракетной обороны вновь обострилась. Переговоры с НАТО откровенно зашли в тупик, и со стороны Кремля стали поступать сигналы весьма радикального свойства. В частности, поднимался вопрос о выходе из договора СНВ-3.

Итак, разберемся – в чем суть угрозы со стороны развертываемой ПРО вообще и ее европейского сегмента в частности. Напомним, что траектории МБР пролегают не только через окрестности Северного полюса. МБР, расположенные к западу от Урала, направляются к целям (на восточном побережье США – Вашингтон, Нью-Йорк) через Балтику, Скандинавию и далее через Северную Атлантику. ЕвроПРО представляет собой «забор» на этой дороге – и этот «забор» обещает быть весьма эффективным.

Ракета уязвима на активном участке, однако у «многоголовых» ракет (МБР с РГЧ ИН) есть еще одно окно уязвимости – участок разведения боевых блоков, когда верхняя ступень (развозная – так называемый «автобус») распределяет боеголовки по их «индивидуальным» траекториям и целям. На него приходится около 10 минут полетного времени – то есть треть от общей продолжительности полета ракеты. В случае с ракетами, стартующими к западу от Урала, участок работы «автобуса» находится как раз в пределах зоны действия ЕвроПРО. Соответственно, вместо сбивания уже разведенных одиночных боеголовок, «евроракеты» могут сбить развозную ступень, разом уничтожив несколько боевых блоков. При этом и сами размеры ступени, и наличие на ней работающих двигателей практически исключают проблемы с «дискриминацией» ложных целей. Для ракет без разделяющихся боевых частей этой проблемы не существует – однако завоз противнику ядерных «сюрпризов» по принципу «одна ракета – одна боеголовка» резко снижает эффективность удара и облегчает работу других эшелонов ПРО.

Таким образом, размещенные в Европе системы ПРО действительно представляют собой серьезную угрозу для российского ядерного потенциала, размещенного на западе страны – при условии, что противоракеты будут развернуты в значительном количестве. Между тем, как раз в количественном плане намерения США и их сателлитов не оставляют места для спекуляций на тему «ЕвроПРО как щит против Ирана».

На первом этапе предполагается разместить в Средиземном море корабли, оснащенные перехватчиками Standard-3 (SM-3), а также радар ПРО в Южной Европе. На втором — к 2015 году — разместить мобильную батарею SM-3 на территории Румынии (в данном случае батарея – это три пусковых установки с 24 ракетами) и увеличить «противоракетный» флот.

Чем угрожают российским ядерным силам противоракеты, расположенные в Румынии? Противоракеты – ничем, однако прилагающиеся к ним радары FBX оказываются в очень выгодном положении: Румыния вклинивается далеко на восток, и при этом, в отличие от Турции, расположена не так далеко к югу. В итоге мобильные радары, не обладающие особенно большой дальностью действия, могут весьма глубоко просматривать европейскую часть России.

При этом основная масса SM-3 к 2015-му будет размещена не на суше, а на кораблях ВМС США. Всего к 2015 году планируется закупить 436 перехватчиков (модификаций IA и IB). Американцы уже сейчас располагают двумя десятками кораблей, «адаптированных» для применения противоракет, и намерены увеличить их число еще больше. В 2016-31 гг., например, намечено построить 24 эсминца Arleigh Burke модификации Flight III, оптимизированных для задач противоракетной обороны. Кроме того, SM-3 уже имеются на японских кораблях (два эсминца типа Конго). При этом следует учитывать, что определить наличие на корабле перехватчиков «извне» невозможно – они размещаются в стандартных установках вертикального пуска. Таким образом, отследить концентрацию мобильных противоракет будет крайне сложно – что исключает возможность подготовки к удару во время «угрожаемого периода». Последний попросту станет «неочевиден».

SM-3 будут дополнены 431 «терминальным перехватчиком» THAAD (мобильная система для перехвата баллистических ракет на конечном участке траектории, в атмосфере). Наконец, будет продолжено постепенное развертывание стационарных систем на Аляске и в Калифорнии. Таким образом, уже к 2015 году Пентагон намерен развернуть около 900 перехватчиков – что откровенно избыточно для перехвата иранских ракет.

Между тем, это были только два первых этапа из четырех. К 2018 году планируется развернуть наземные установки SM-3 в Польше — 6-8 батарей SM-3, от 144 до 192 противоракет. Эта группировка также может быть усилена в любой момент — перехватчики весьма компактны и будут размещаться на мобильных установках – или перемещена в район, еще более удобный для перехвата МБР.

К 2020 году Пентагон планирует заменить эти ракеты на более совершенные, способные уничтожать не только ракеты средней и меньшей дальности, но и межконтинентальные ракеты. Нынешняя модификация SM-3 (SM-3 Blok IA) при размещении в Польше перехватывать российские МБР не способна — ее скорость не превышает 3,2 м/с, максимальная досягаемость по высоте 250 км, дальность перехвата 500 км. Иными словами, даже чисто геометрически SM-3, размещенные в Польше, не могут пересечься с траекториями российских МБР, пролегающих через северную Балтику и северную Скандинавию.

Однако при размещении кораблей-носителей непосредственно под траекторией — например, на Балтике — даже такие перехватчики представляют собой некоторую угрозу. Далее, планируется начать производство «полнокалиберных» противоракет SМ-3 «блок II A», дальность перехвата которых — до 1,5 тыс. км. Перехватчики с такой дальностью при размещении в Польше уже с запасом перекрывают зону, где пролегают траектории МБР. Кроме того, утроение «энергетики» ракеты предполагает и «симметричный» рост максимальной высоты перехвата – что сделает возможным уничтожение МБР в пределах большей части их траектории (предельная высота, на которую поднимаются баллистические ракеты большой дальности – порядка 1000 км). Следующей ступенью в развитии SМ-3 должна стать модификация «блок IIB» с разделяющейся головной частью.

Несколько сотен противоракет, безусловно, не способны отразить массовый пуск российских баллистических ракет – однако этого от них и не требуется. Следует понимать, что в случае превентивного удара США по российским стратегическим силам большинство ракет просто не успеет взлететь. Таким образом, в случае развертывания ПРО над Россией повиснет дамоклов меч – что по определению сделает Кремль намного более сговорчивым.

Второй сценарий, в рамках которого ПРО сможет сыграть определяющую роль – это сценарий обмена ограниченными ударами. Пойти на массированный первый удар даже в случае «горячего» конфликта с применением обычного оружия для России равнозначно самоубийству – ослабить ответный удар американских ядерных сил наши СЯС, в отличие от американских, не смогут. Наиболее вероятный сценарий, десятилетиями «разыгрывавшийся» в штабах СССР и США – это вариант, когда проигрывающая в конфликте сторона наносит удар ограниченным количеством ракет по небольшому числу целей, а противник, опасаясь эскалации, отвечает тем же. С одной стороны, это позволяет избежать поголовного самоуничтожения, с другой –  отбить у противника охоту к дальнейшему наступлению.

Развертывание ПРО с сотнями противоракет ставит противника Штатов в ситуацию, когда он должен или идти на поголовный суицид – или не применять стратегическое ядерное оружие вообще, ибо ограниченный ядерный удар будет блокирован ПРО. Иными словами, порог применения ядерного оружия повышается до запредельного – что, мягко говоря, выгодно стороне, обладающей преимуществом в обычных силах.

Отсюда позиция Москвы на переговорах по европейской противоракетной обороне. Концепция секторальной ПРО, в рамках которой защиту Европы от удара с востока должна была осуществлять еще не созданная российская система противоракетной обороны (имеющаяся прикрывает лишь Москву), заведомо неприемлема для НАТО. По сути, это была «артподготовка» для более консервативных предложений – ограничить количество перехватчиков и их характеристики. Однако и в ответ на эту инициативу не последовало вразумительного ответа – по сути, предложения Кремля были проигнорированы.

Евгений Пожидаев