Протестное движение в России: это по-настоящему?

ИноСМИ

Ничего похожего на то оранжевое море протестующих, которое привело к власти новое правительство на Украине в 2004 году, конечно, не было, но для России с ее закрытым политическим климатом прошедший в воскресенье 31 октября в центре Москвы митинг стал эпохальным выражением общественного недовольства. За последние полтора года представители оттесненной на периферию российской оппозиции девять раз пытались собраться на Триумфальной площади в Москве, чтобы выступить в защиту конституционного права на свободу собраний и призвать к уходу в отставку правительства Владимира Путина, и девять раз протестующих избивали, выталкивали прочь и брали под арест ОМОНовцы. На этот раз государству явно надоело то, какой плохой имидж ему создают затаскивающие пенсионеров в автозаки ОМОНовцы, и в воскресенье вечером они разрешили общественности на час испытать катарсис. Но, как показал опыт демонстрации, — в России, если немного ослабить ошейник, то возмущение начинается более сильное, чем готовы допустить власти.

Это было ясно уже из того, сколько народу собралось на воскресный митинг. На предыдущие девять митингов, которые запрещались под различными предлогами (например, под предлогом проведения государственного марша доноров на той же площади в тот же день), приходило в лучшем случае по нескольку сот человек. Поэтому установленный властями предел в восемьсот человек казался разумным, более того, была вероятность опозорить оппозицию, если бы пришло совсем мало народу. Но, несмотря на свойственную политической культуре России покорность, послушать выступления диссидентов и покричать лозунг «Россия без Путина» собралось порядка двух тысяч человек. Внезапная эмоциональная разрядка оказалась настолько воодушевляющей, что сотни демонстрантов, преимущественно молодых активистов, отказались расходиться, когда ОМОН через мегафоны объявил, что веселье окончено.

Эти люди попытались устроить шествие в сторону Кремля и выкрикивали гораздо более воинственные лозунги, например, «Смерть этому псу Путину». Их отрезала колонна из порядка сотни ОМОНовцев в шлемах, и впервые в истории группа из по меньшей мере двухсот протестующих смела баррикаду, разбив стеклянный короб с рекламой и повалив на землю по крайней мере одного милиционера. Многие оставшиеся, судя по их виду, пришли в ужас и громко попросили подкрепления. Когда подкрепления прибыло, толпа развернулась и двинулась в другом направлении — к Белому дому, где заседает путинское правительство.

«Конечно, мы ожидали этого. Это должно было случиться», — комментирует Илья Яшин, лидер оппозиции, выступавший перед митингующими с самодельной сцены, устроенной на кузове грузовика, а потом участвовавший в организации незапланированного шествия. «Мы пришли сюда не просто для того, чтобы устроить акцию протеста, а чтобы вернуть свою свободу. Вот этим мы и занимаемся», — сказал Яшин корреспонденту Time.

Несмотря на серьезный тон Яшина, маршировавшие были этакими проказливыми «борцами за свободу», обнимались и смеялись, перекрывая движение на четырехполосном Садовом кольце Москвы, и вскоре их осталось всего около шестидесяти человек — приехали милицейские машины и стали арестовывать всех, кого могли. Те несколько десятков, которые добрались до Белого дома и кричали «Долой режим Путина!», были либо схвачены милицией, либо загнаны в поджидавшие рядом фургоны. Единственным сообщением о беспорядочном шествии в российской прессе стало сообщение информационного агентства «Интерфакс», сославшегося на слова представителя милиции, который сообщил об аресте девятерых человек за попытку «организовать провокацию» у Белого дома. В вечерних новостях на государственном телевидении не сообщили ни о санкционированном митинге на Триумфальной площади, ни о последовавшем за ним несанкционированном шествии.

Лидеры оппозиции, судя по всему, извлекли важный урок из того, как разворачивался митинг: стоит разогреть толпу, и она готова идти туда, куда скажут. Бывший губернатор, а ныне оппозиционный лидер Борис Немцов сказал, что после следующей демонстрации на Триумфальной площади, запланированной на 31 декабря, митингующие опять попытаются пойти на Кремль.

«Мы должны потребовать, чтобы в канун Нового года нам позволили прошествовать в том направлении, где находится Кремль, — сказал Немцов, выступая перед митингующими. — Мы должны сделать все, чтобы свергнуть правительство воров, возглавляемое Путиным».

Путин еще в августе, похоже, предвидел подобную эскалацию.

«Если задача [оппозиции] — вынудить власть пойти на уступки, а власть уступит, то провокации не прекратятся», — сказал он, давая интервью изданию «Коммерсант». Потом он сурово добавил, что если оппозиционеры и дальше будут настаивать на несанкционированных митингах и маршах, то «получат по башке дубинкой».

Так почему же государство вообще разрешило воскресный митинг? Главный фактор — это, возможно, либерализм Дмитрия Медведева, которого Путин, заняв пост премьер-министра, назначил своим преемником в качестве президента в 2008 году. Став президентом, Медведев взял более любезный тон в общении с оппозицией, а заместитель главы его администрации Владислав Сурков в октябре заявил, что отношение государства к протестующим должно измениться «в духе политики президента». Похоже, то уход радикального мэра Москвы, уволенного Медведевым в сентябре, стал для Кремля поводом смягчить свое отношение к митингам в столице.

Но поскольку ранее подобные протесты неизменно запрещались, власти не имеют достаточного опыта, чтобы оценивать их потенциальный размах.

«Это тревожный фактор — слабое понимание недовольства государством, — комментирует директор проекта «Россия и Евразия» при Институте мировой безопасности (Вашингтон) Николай Злобин. — Есть признаки, что потенциал волнений недооценен, и неясно, что может привести к крупным акциям протеста. Этого государство попытается избежать любой ценой».

Таким образом, эксперимент со смягчением отношения к инакомыслию, возможно, окажется скоротечным, потому что государство по-новому оценит соотношение опасности волнений и порчи репутации от избиения протестующих. Впрочем, российская оппозиция уже распробовала, каково это — кричать «Долой Путина» на городской площади и маршировать (пусть совсем слабо) на Белый дом, и не захочет отступать. «У нас есть один успешный опыт. Мы не можем останавливаться на этом», - сказал Немцов, общаясь с журналистами после митинга.

Саймон Шустер, "Time", США