Горький вечер социализма

Известия

 
Как это ни прискорбно и пугающе, но выборы в Европарламент, итоги которых подводились на минувшей неделе, зафиксировали начало нового этапа в эволюции европейской цивилизации - без ведущей идеологической роли социал-демократических (социалистических) партий. И чем завершится сей исторический отрезок, пока не ясно.

Обозреватели, утверждающие, будто на выборах победили правоцентристы, существенно увеличившие свое представительство в высшем законодательном органе ЕС, или что зримого успеха добились крайне правые (левые) группы, увлекаются формальным и - отчасти - второстепенным. За Христианско-демократический союз, ведомый канцлером Ангелой Меркель и ставший безусловным лидером в Германии, проголосовало на миллион человек меньше, чем в прошлый раз. Расистский Британский национальный фронт, с большим шумом обретший двух представителей в Европарламенте, также получил меньше голосов, чем прежде: партию "вытащила" система пропорционального представительства. "Зеленые"? Что ж, действительно, молодцы, слаженно выступили (честь и хвала харизматичному лидеру - Даниэлю Кон-Бендиту), но очевидно, что главной скрипкой в европейском оркестре им никогда не бывать.

А вот левоцентристское фиаско - всерьез и, вероятно, надолго. Соответствующие партии и объединения были разгромлены во всех ведущих европейских державах, независимо от того, находятся они у власти или нет: во Франции, в Великобритании, Германии, Италии, Испании, Португалии, Польше. Партия европейских социалистов, объединяющая левоцентристов в Европарламенте, сократилась на четверть.

Председатель этой фракции Мартин Шульц назвал итоги выборов "горьким вечером". Казалось бы, на дворе глубочайший кризис капитализма, банки дышат на ладан, безработица растет. Чем не момент для глумления над "жирными котами", всплеска популярности позабытых лозунгов о равенстве и братстве? Не на блюдечке с голубой каемочкой, а на "большой серебряной тарелке", если воспользоваться выражением голландской газеты NRC Handelsblad, социал-демократам был дан шанс доказать свою востребованность и релевантность. Осуществить - нет, не октябрьскую, конечно, но уж июньскую-то - революцию несомненно. Однако этого не произошло.

Голландские лейбористы создали сейчас специальную рабочую группу по анализу предвыборной кампании. Французские социалисты решили озадачиться анализом итогов голосования вообще на полгода. Но главные причины унизительного поражения, по-моему, можно сформулировать без трансцендентного созерцания пупков. Их две.

Во-первых, в последние 15 лет на уровне элит в Европе оформилось скрещивание или - как минимум - перекрестное опыление бывших идеологических противников, которое не привело к появлению у левых более жизнеспособного потомства. Скорее, породило странные гибриды. Нынешние британские лейбористы - большие монетаристы-рыночники, чем германские ХДС/ХСС или Союз в поддержку народного движения Николя Саркози (кстати, одна из причин ослабления социалистов во Франции - согласие многих видных левоцентристов на альянс с нынешним президентом). Как только правые, находившиеся у власти, осознали масштабы экономического кризиса, они и глазом не моргнув бросились реализовывать некогда социал-демократическую повестку дня: увеличивать объемы государственного вмешательства в экономику и государственные расходы, плодить бюджетные дефициты во имя поддержания на высоком уровне социальных расходов, бороться с налоговыми убежищами для богатых и т.д.

Итальянская газета La Repubblica точна в формулировках: "Неолиберализм правого крыла превратился в сверхкейнсианство. Недавние поборники устранения государственного контроля над функционированием рынков... забыли о своем прошлом и по существу умыкнули принципы социал-демократии. Совершив эту кражу, они оставили левых с пустыми руками, вынудив их полемизировать о содержании принимаемых мер и лишив возможности выдвигать серьезные аргументы относительно того, кто изначально виновен (в кризисе)".

Левоцентристы перестали рассматриваться как альтернатива. Для большинства европейцев среднего класса и малоимущих правые выглядели предпочтительнее и "за пределами экономики". Те же Меркель и Саркози открыто выступали против перспективы членства в ЕС Турции, а в манифесте правоцентристской парламентской фракции "Европейская народная партия" открыто говорилось о христианских корнях европейской цивилизации. Левые осмелиться на "дерзость" не решились.

Вторая причина крушения левоцентризма проистекает из первой. На практике встраиваясь (и, как правило, весьма удачно) в систему, придуманную не ими и вроде как им даже в чем-то враждебную, левые оскудели на теоретическом, мировоззренческом уровне. Стало непонятно, что они отстаивают, как собираются отвечать на вызовы XXI века. Ерничает обозреватель The Gardian Мартин Кеттл: "Оптимистический взгляд (социалистов) на человечество не очень подходит к стесненным обстоятельствам". Но пусть хоть какой-нибудь будет, пусть оптимистический. Увы, нельзя не согласиться со словенской газетой Dnevnik: левые политические партии в ЕС обладают "наименьшим количеством идей". Нет осовремененного Маркса, ярких мыслителей, лидеров, идей. Швейцарская Tribune de Geneve сурова, но, похоже, справедлива: "Социал-демократия нашего континента впадает в кому".

Полемику можно вести на уровне цифр. В выборах приняли участие менее 43% избирателей, и на основании первых статистических данных резонно утверждать, что в основном бойкотировал Европарламент электорат левоцентристов. Дескать, пройдет кризис, исчезнут страхи по поводу некомпетентности "идеалистов", - и социал-демократы обретут народную любовь. Некорректно было бы забывать и о том, что социалистический блок по-прежнему остается в Европарламенте вторым по численности.

Но трудно избавиться от ощущения некой смены вех. Некоторые комментаторы указывают, что в 1930-е, когда разразился первый мировой экономический кризис, люди также стали отдавать предпочтение правым, а не левым. Другие заходят еще дальше: "Между крахом Уолл-стрит в октябре 1929-го и приходом Гитлера к власти в январе 1933-го миновало немногим более трех лет". Эти параллели кажутся несколько натянутыми, хотя исключать, что, скажем, в Австрии или Венгрии крайне правые в не очень далекой перспективе могут забрать бразды правления, было бы, по-моему, ошибочно.

Магия социализма, дискредитированная сначала диким советским экспериментом, а теперь и параличом социал-демократии европейского образца, исчезла. Вот это-то прискорбно и пугает, как расставание с надеждами на светлое будущее для всех, как окончательное прощание со сладостной утопией.