Китай, Европа, Соединенные Штаты: 2012 год станет годом перемен

ИноСМИ

О текущем экономическом кризисе известно много, но мало ясных анализов, которые объединяют экономические факты с силовыми отношениями. Ясно, что геоэкономические отношения превращаются в социальные и политические, но отсутствует четкое понимание стратегической картины, поэтому мы тонем в море ежедневных известий, среди которых спред, биржевые показатели, статистические данные с минимальными процентными значениями, бесконечные дискуссии по поводу статьи 18. Создается впечатление, что спасение может прийти в результате искупительной жертвы за наши грехи, но жизнь общества, к сожалению, не совпадает с жизнью отдельных людей, потому что никакой цезарь не является Богом.


Обсуждаются экономические и политические модели, отношения между тремя основными валютами, отношения между Европой, США и Китаем, между Германией и остальной частью Старого Света. Ясно то, что за экономическими фактами стоит борьба за власть, политика; мы должны понять идеологию, фальшивое сознание, приподнять нейтральный покров, который как туман скрывает реальность; мы каждый раз должны проводить трудное расследование, связывать экономические показатели с суверенитетом, осуществлять поиск истины среди частных фактов, разрозненных известий, пытаясь составить общую картину; мы должны объединить военный аспект и экономический в комплексном и широком представлении о безопасности. Конечно, у демократии есть свои правила, поиск согласия часто делает близорукими правителей; правда и то, что зачастую интересы, видение, расчет могут расходиться в умах лучших статистов, но верно и то, что сейчас у нас нет и минимальных элементов для прочтения судеб мира.

Прежде всего посвятим наше внимание единственной настоящей мировой державе, Соединенным Штатам, где началась предвыборная кампания в Белый дом. Вашингтон после 10 лет войны на разных фронтах и во времена неустойчивого бюджета вынужден пересмотреть свою стратегическую доктрину, менее глубокую, чем ее принято считать. Соединенные Штаты имеют самую сильную армию в мире, на ее силе основывается система мировой безопасности и, следовательно, они гарантируют безопасность для всех. В ближайшем будущем серьезная угроза стабильности исходит от возможного обладания ядерным оружием со стороны Ирана, но разумеется, как уже подчеркивалось, главное внимание направлено  на возможного международного конкурента США, каковым является Китай, который поддерживает с Соединенными Штатами сложнейшие и запутанные отношения: Китай необходим для покупки долговых бумаг США, но он же является опасным соперником, потому что стал почти супердержавой. Очевидно, что  в период экономического кризиса цели США должны быть достигнуты на базе ограниченного бюджета.

Таким образом, мы возвращаемся к доктрине Рамсфелда: супертехнологичная небольшая армия быстрого развертывания с помощью эффективных средств переброски. Эти принципы дали  свои плоды при завоевании Багдада через Кабул. Геополитическое внимание переносится на восток, как доказывает недавнее соглашение с Австралией. Однако ясно, что Соединенные Штаты не могут себе позволить ведение идеологических войн для смены режимов не на центральных театрах действия, а также дорогостоящие конфликты с неясными результатами (остается преодолеть последний барьер до того, как в Ираке может сформироваться второе шиитское государство! После десятилетней войны против талибов Карзай вводит их в правительство). С другой стороны, действенность доктрины Рамсфельда подчеркивает поражение Аль-Каиды с убийством Усамы бин Ладена и сотен военных полевых командиров благодаря соединению технологии, специфических законов и специальных подразделений. Настоящая перемена касается одного из краеугольных камней американской стратегической военной доктрины, которая подразумевала необходимость создания такой армии, которая могла бы одновременно вести две войны на различных театрах военных действий и противостоять угрозе второго уровня.

Сейчас задача уменьшена до возможности участвовать только в одном конфликте, что делает соответственно выбор системы безопасности США более прицельным. По существу, Обама оставляет за плечами 11 сентября, борьбу с исламским фундаментализмом и международным терроризмом, а выражаясь более изысканно, он видит другой стратегический приоритет. Вся американская печать в начале января посвятила, как и следовало ожидать, обширное внимание речи Обамы. В первую очередь можно сослаться на газету «New York Times», которая привела и интерактивную развлекательную игру, полезную для улучшения английского и связанную с урезанием статей бюджета, в чем предлагается поучаствовать читателям.

Либеральная газета, выступавшая против войны в Ираке и критикующая разворачивание военных событий в Афганистане, естественно, аплодирует новой оборонной политике, в то время как диаметрально противоположное мнение высказывается в статьях, опубликованных «American Enterprise Institute», аналитическим центром, поддерживавшим политику Буша, который видит за снижением обороны также и политический отказ от роли супердержавы, гарантирующей свободу миру. «С окончанием холодной войны тогдашнего Госсекретаря США Колина Пауэлла в администрации Джорджа Буша спросили, насколько большой должна быть американская армия. Он ответил: «Мы должны повесить вывеску на нашей двери, которая гласит: «Здесь живет супервласть». Барак Обама снял эту вывеску».

Если судить издалека, из провинциальнейшей Италии о позитивности и способности продолжения существования однополярного мира и дать оценку двум войнам (отличный аналитик Cordesman из Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies) рисует сценарий после вывода войск), то эти вопросы кажутся очень сложными, не коррелирующими непосредственно между собой. Кроме того, ход кампаний в Азии нуждается в анализе разных уровней: от политического и стратегического до тактического и оперативного. Что можно сказать наверняка, так это, что в мире после окончания холодной войны новые войны все более оказываются «войнами без конца», что заставляет забыть центральное представление о западной войне, основанное на идее «решительной победы» по теории Клаузевица и Наполеона. Интересны и статьи в «The Atlantic», которые подчеркивают перемену стратегического центра после падения Берлинской стены. Европа, Россия и Средиземноморье отныне кажутся тылом нового центра мира : Востока.

Возвращаясь к анализу иранской угрозы, можно сказать, что горы бумаги исписываются каждый день во всех уголках мира. Крайний интерес представляют собой мнения, высказываемые в Израиле, в стране, само существование которой находится под угрозой атомной бомбы аятолла. Соединенные Штаты и суннитские страны, в первую очередь Саудовская Аравия и Турция тоже напуганы мощью Тегерана. Оставаясь на американской почве, укажем на аналитическую статью, выпущенную «American Enterprise» в декабре прошлого года  “Conteneing and Deterring a Nuclear Iran” («Сдерживая атомный Иран»), среди авторов которой есть и известный итальянский эксперт по Ближнему Востоку  и вопросам безопасности Даниэль Плетка.

Теперь точка зрения, здесь высказанная, предельно ясна. Ядерный Иран, управляемый параноидальной элитой и фундаменталистами, пребывающими на грани истерики, представляет собой угрозу мировому правопорядку, при этом ни одна западная держава, начиная с Соединенных Штатов, не имеет намерения осуществить военное вмешательство.  Израиль, который располагает как решимостью, так и военными возможностями, не уверен, что у него есть вся необходимая информация для нанесения удара и разрушения объектов. Итак, необходимо, чтобы воссоздалась ситуация между США и Ираном, подобная той, которая существовала  между двумя супердержавами во время холодной войны, то есть Тегеран должен поверить, что Америка может ответить ему атомным ударом.

Чтобы прояснить идеи по поводу природы «арабской весны», можно прочитать весь отчет  или, по крайней мере, его синтез, сделанный организацией «Международная Амнистия» о ситуации, касающейся соблюдения прав человека в Северной Африке.

Леонардо Тирабасси, "L'Occidentale", Италия