Как украинцы в Спитаке армян спасали

Источник: "Сегодня"

20 лет после сильнейшего землетрясения. Первыми на месте трагедии оказались наши спасатели и журналисты.

Двадцать лет назад, 7 декабря 1988 года, второй по численности населения армянский город Спитак (в переводе с армянского — «Белый»), а также 58 сел вокруг него были стерты с лица земли; наполовину разрушенными оказались города Ленинакан (нынешний Гюмри), Степанаван, Кировакан (Ванадзор) и еще более 350 населенных пунктов. 

Все это стало результатом землетрясения силой 7,2 баллов по шкале Рихтера, первый толчок которого с эпицентром как раз под Спитаком потряс северо-запад Армении в 11.41 по местному времени. Он длился всего 7,5 секунд, но этого хватило, чтобы погибли 25 тысяч человек, около 100 тысяч получили ранения, а 514 тысяч — остались без крова. По подсчетам ученых, в зоне разрыва земной коры высвободилась энергия, эквивалентная взрыву десяти атомных бомб, сброшенных на японский город Хиросима. Волна, вызванная землетрясением, обошла земной шар и была зарегистрирована сейсмографами в Европе, Азии, Америке и Австралии. 

Тогда советские власти свалили всю вину за большое количество жертв на стихию. Однако после развала СССР главной причиной стали называть низкую устойчивость строений в сейсмоопасной зоне, а также отсутствие спасательной техники и малое количество высококвалифицированных спасателей, которые могли бы спасти гораздо больше людей. 

«Сегодня» пообщалась с выжившими спитакцами, собрала воспоминания о пережитой трагедии и поговорила с украинскими спасателями и журналистами, которые одними из первых прибыли на армянские руины. 

«МЫ СЕЙЧАС ТОЛЬКО НАЧИНАЕМ УЛЫБАТЬСЯ»

Армяне, пережившие то землетрясение, до сих пор вспоминают о событиях двадцатилетней давности со слезами в голосе. Каждый из них потерял 7 декабря 1988 года нескольких родных и знакомых. Слово «землетрясение» они пытаются не произносить, а о той трагедии просто не говорить. Через какое-то время общения со спитакцами понимаешь, что все события в своей жизни они разделяют на период до страшного толчка и после. «На сегодня руины все расчищены, но очистить воспоминания людей, конечно же, невозможно. Наши люди только сейчас начинают улыбаться», — сказал мне директор Музея истории Спитака Климентий Рестакян, в 1988 году занимавший пост директора одной из спитакских средних школ, которой уже нет. 

«Это был ужас, который не укладывается в голове. Вы не представляете, какой это был ужас, — продолжает Рестакян. — Землетрясение произошло за пять минут до звонка с урока. Случись оно чуть позже — и многие мои ученики были бы на школьном дворе, младшие классы ушли бы уже домой, и многие бы дети выжили. У меня был подготовительный класс — 32 мальчиков и девочек в возрасте шести лет. Они оказались заблокированными в своем классе. Они кричали из-под обломков «Помогите», «Помогите мне». Мы стояли во дворе школы, никого вокруг не было, чтобы помочь вытащить ребят. Только через 15—20 минут пришла помощь, но они уже погибли». 

Погибли дети в детских садах и Доме культуры Спитака, где репетировали утренники к Новому году, погибли студенты Ленинаканского политехнического института, швеи на спитакской швейной фабрике, рабочие на станкостроительном заводе, прядильщицы на знаменитом на весь СССР «Лентекстильмаше». 

Рестакян сквозь слезы вспоминает все, что ему и тысячам других выживших спитакцев пришлось пережить после землетрясения. Он похоронил свою 37-летнюю жену, 150 учеников, 13 учителей и десятки друзей. «Каждая семья похоронила 4—5 человек. Никакой нацист такого не устраивал. Мне очень больно все это вспоминать», — говорит директор музея, где часть экспозиции посвящена трагическому землетрясению. Здесь представлены флаги десятка стран, которые откликнулись на армянскую беду и поспешили на помощь. 

Есть здесь и флаг Украины, которая только-только оправилась от своей страшной трагедии — аварии на Чернобыльской АЭС. «Мы всем, всем, кто пришел к нам на помощь, очень благодарны, и всегда будем помнить то, что для нас сделали украинцы, русские, французы, норвежцы и многие другие», — говорит Рестакян, тяжело вздыхая. 

НАШИ НА РУИНАХ. В районе землетрясения уцелели только дома... сталинской постройки, а более современные здания, которые были построены без учета сейсмоопасности региона, представляли из себя коробки со сложившимися лестничными маршами и межэтажными перекрытиями, разрушенными крышами. 

«Мы были переброшены в Армению на второй день после землетрясения, — рассказал «Сегодня» командир отделения аварийно-спасательного взвода киевского ГП «Коммунальный спасательный центр» Александр Кундиров. — Тогда я работал в Контрольно—спасательной службе в горах Грузии (КСС), ведь МЧС тогда еще не было. Туда направили КСС из всех республик Союза. Мы сначала работали в Спитаке, но шансов найти там живых людей было крайне мало — здесь были в основном двухэтажные дома, которые превратились в груды стройматериалов. Все жилые дома здесь были разрушены. В кирпичных постройках не могло быть ниши, где бы люди смогли спрятаться. У каждого дома выстраивалась вереница резервистов или добровольцев, которые разбирали такие завалы вручную по кирпичику. Через каждые полчаса объявляли минуту тишины и останавливали технику, чтобы можно было услышать крики о помощи или стоны раненых из-под завалов. 

Потом нас перебросили в Ленинакан, где, как карточные домики, сложились девятиэтажки. Взорвавшийся дом в Днепропетровске видели? Вот это было примерно так, но только подземные толчки даже стены не выдержали. Вот таким был целый район, десятки домов. Здесь нам удалось спасти женщину и двух мужчин. Но прошло уже более трех суток, во время которых стояли сильные морозы, и следующих, кого мы извлекали полуживыми, уже невозможно было спасти». 

ХВАТАЛО СОЛДАТ, НО НЕ ОБОРУДОВАНИЯ 

Украинские спасатели, которые в числе первых оказались на армянских руинах, в корне не согласны с мнением ряда экспертов, что отсутствие высококвалифицированных спасателей у СССР привело к такому большому количеству жертв. 

«В наших спасательных отрядах были спелеологи и альпинисты, из которых после распада СССР создавались нынешние МЧС, — говорит киевский спасатель Александр Кундиров. — Все альпинисты были с большим опытом, они могли без проблем пролезть под завалы, взобраться в дом, где были разрушены лестничные марши. Не менее опытными оказались и добровольцы — горные туристы из Киева, Москвы, Львова, которые бросили все, взяли билеты на самолет и за свой счет летели в Спитак. Все альпинисты СССР были здесь. Нельзя сказать, что не хватало рабочей силы. Много было людей и из Украины, и из Грузии, и из других республик хватало. Надо было — подгоняли солдат, которые все это разбирали и раскапывали вручную. Было множество резервистов. Их со всего Союза вагонами отправляли в зону стихийного бедствия. Чего не хватало нам, так это спецоборудования. В основном мы резали арматуру, работали ломом, лопатами, кувалдами — тем, чем, в принципе, успешно работаем и сегодня. Хватало и служебных собак, в том числе с кинологами из Украины». 

ПОСЛЕ АВАРИИ НА ЧАЭС – В СПИТАК 

На восстановление разрушенной Армении бросился весь СССР, что называется от мала до велика. Помню, как в нашей школе на траурной линейке прозвучал кличь помочь детям Спитака, и на следующее утро мои сверстники тащили в школу мешки со своими игрушками и одеждой. Говорят, из многих советских городов в пострадавшие регионы отправили целые вагоны с детскими пожертвованиями. 

В разрушенный Спитак и Ленинакан направили свои бригады московские и ленинградские метростроители, «Киевметрострой», «Киевгорстрой-1» и «Киевгорстрой-6», были откомандированы туда армейские подразделения Гражданской Обороны со всей страны, а также отряды, которые занимались ликвидацией последствий аварии на ЧАЭС. «Украинцы работали в основном в Кировакане, где возвели первый, третий и четвертый жилые кварталы, а также восстановили несколько поселков под Спитаком, — рассказывает Климентий Рестакян. — А в Спитаке в основном работали эстонцы, узбеки, швейцарские и немецкие строители». 

Но особо благодарны спитакцы индийцам, которые прислали наиболее опытных специалистов по устранению последствий землетрясений, ведь Индия сама часто переживает подобные стихийные бедствия. В благодарность за их помощь спитакцы назвали свою единственную городскую библиотеку «Индийским центром». До трагедии здесь хранилось 220 тысяч книг, и спитакская библиотека была одним из лучших фондов в районе. Сегодня здесь лишь 40 тысяч, 80% из которых присланы из различных стран мира.

КРИЗИС. Не все удалось отстроить в Армении до распада СССР, а потом почти на десять лет строительство в зоне стихийного бедствия было заморожено. У независимой Армении, решившей в то время поддержать самопровозглашенную республику Нагорный Карабах, просто не было денег. В 2000-е годы не в последнюю очередь благодаря армянской диаспоре строительство вновь закипело, а нынче — вновь притормозилось, но уже из-за всемирного экономического кризиса. 

ПЛОЩАДЬ ЯНУКОВИЧА С ПАМЯТНИКОМ РЫЖКОВУ 

«Спитак оказался разрушенным на 95%. Слава Богу, его восстановили и построили новую церковь, новую центральную площадь, новые жилые дома. Но это уже не тот город, что был раньше, — говорит Климентий Рестакян. — Из более чем 14 фабрик и заводов работает только одно предприятие — свечная фабрика. А были и лифтостроительный завод, и сахарный, и мелькомбинат, и филиалы трикотажной и швейной фабрик. Сейчас есть семь школ, два колледжа, музыкальная школа. Руин не осталось — все расчистили».

Население Спитака до 1988 года составляло 22 тысячи человек, сегодня это около 18 тысяч. Люди среднего и пожилого возраста — это все те, кто выжил в трагедии. Большинство спитакцев уже давно получили квартиры в новых домах, которые учитывают сейсмоопасность региона. Но еще с десяток семей ютятся на окраинах города в железнодорожных вагончиках, которые установили советские военные в качестве временного жилья для оставшихся без крова. В городе есть единственный музей, где представлена и экспозиция о землетрясении, а вот театров и других культурных заведений пока нет. 

Город немного разросся. До трагического разгула стихии его протяженность составляла 7 км, сегодня — 10 км. Одна из центральных площадей восстановленного Спитака в районе местного горсовета названа именем бывшего премьер-министра Украины Виктора Януковича. Как выяснила «Сегодня», 7 декабря Виктор Федорович прилетит в Спитак, где будет участвовать в поминальных мероприятиях и побывает на площади своего имени. Таким образом местные жители отблагодарили правительство Украины за помощь, оказанную после землетрясения. 

«Эта площадь была названа именем Януковича в 2004 году, — рассказал «Сегодня» вице-мэр Спитака Сакис Маркосян. — На ней расположено центральное городское почтовое отделение, магазин и несколько жилых домов. Я точно не знаю, что именно сделал Янукович для города, но на установленной на площади мемориальной табличке написано, что он много сделал для Спитака, и мы ему за это благодарны». 

Правда, спитакцы чаще называют эту площадь не по имени лидера Партии регионов, а просто — «украинской». С одной стороны этой площади установлен памятник жертвам землетрясения 1988 года, с другой — памятник председателю Совета Министров СССР Николаю Рыжкову, который посетил зону стихийного бедствия через несколько дней после землетрясения и взял под личный контроль восстановление Армении. 

АРМЕЙСКИЕ ВОСПОМИНАНИЯ 

Много воспоминаний об армянской трагедии оставили бывшие советские военнослужащие, которых первыми бросили на разбор завалов и обеспечение безопасности в разрушенных населенных пунктах. «Около 4.00 утра 8 декабря подъехали к Ленинакану, — написал после Александр Каховский, чье подразделение находилось в Ереване. — Во мраке ночи просматривались силуэты курганов, оставшихся от домов, я подумал, что это просто такой ландшафт местности. В начале ничего не удавалось рассмотреть, т.к. электричества на той территории уже просто не существовало. Везде горели костры, разведенные из мебельной утвари, отчего тяжело было дышать. Хаос и смятение, едкий угарный смог охватили все. Поэтому с рассветом, когда командир батальона Шубин В. Н. предложил отдать машину нашего сухпайка населению, даже мысли и тени сомнения ни у кого не проскочило в обратном... 

Со временем быт наладился, стали службу тянуть по охране объектов. Одним из них была швейная фабрика, где погибла вся смена. Это 600 с лишним человек, которых закрыло руководство завода в цехах с целью борьбы с хищениями. Сами руководители отправились на собрание в соседний завод алмазных резцов, что по другую сторону ж/д. Они тоже погибли». 

По словам солдат, прибывавших в Спитак вахтовым способом, этот регион еще долго трясло. «В начале января 1989 года я прибыл в Спитак, — написал в своих воспоминаниях бывший сержант Советской армии Александр Кузнецов. — Уже более месяца велась работа по ликвидации последствий землетрясения. Город был практически полностью разрушен. Я впервые почувствовал, как трясет. Довольно странное ощущение. Со всего мира поступала гуманитарная помощь, не знаю, как она распределялась, но желающих поживиться халявой было хоть отбавляй. Совершались нападения на вагоны и автоколонны. Подразделения почти ежедневно выезжали на пресечение таких нападений, охраняли колонны и другие объекты». 

КАК НАШ ПРАПОРЩИК БАНК СПАС 

Первыми среди пишущих журналистов на руинах оказались трое украинцев, в том числе корреспондент армейской газеты «Советский часовой» (Киев) Владимир Коркодым. «Мы летели в Армению, когда там было введено чрезвычайное положение, — рассказал наш коллега, который сейчас является редактором в гостелерадиокомпании «Всемирная служба «Украинское телевидение и радиовещание». — Штаб обеспечения зоны стихийного бедствия находился в Киеве, и мы упросили посадить нас на борт, который вез в Армению дрожжи для хлебозаводов. В Ереване нам дали «Москвич» «скорой помощи», и мы поехали в Ленинакан. Первым разрушенным зданием мы увидели швейную фабрику, где устояли только первый и второй этажи. Там было много погибших женщин. 

Мы везли с собой солдата, которого отпустили домой, как и всех остальных срочников из зоны бедствия. Приехали к его двору, и первое, что он сказал: «Вот наше варенье» — дом рухнул, а вот кухня и стеллажи с вареньем остались. Начали искать его родных. Сосед подсказал, что все они живы. Это была одна из немногих семей, которая полностью выжила. 

Тут мы узнали, что в Спитак прилетает Горбачев практически со всем политбюро. Ночью на этом же «Москвиче» мы поехали в Спитак. В горах попали в пробку: частично обвалилась дорога, а на оставшейся части не могли разъехаться «Икарус» и трактор. Тракторист боялся сорваться вниз. Мы предложили ему ехать с открытой дверью, пообещав дать ему команду выпрыгнуть из кабины, когда будет критический момент. Трактор не сорвался вниз, а завис на трех колесах. Потом поехал автобус. Покорежив о скалу боковую часть, он проехал, и образовался узкий коридор для машин. 

После прибытия в Спитак нам рассказали историю об ограблении местного отделения Сбербанка. Оказывается, в момент землетрясения сюда привезли из Еревана мешки с деньгами. Последний мешок был заброшен в двери банка, когда его помещение уже начало ломаться. Там погибла одна из работниц, родственники которой решили добыть эти деньги. Они пробрались к девушке, взяли у нее ключи, открыли сейф и уже начали вытаскивать деньги, когда их заметил прапорщик из Кривого Рога с двумя спецназовцами. Мы нашли этого прапорщика. После поимки воров он заступил на охрану разрушенного универмага и рядом расположенного ювелирного магазина. Мы переночевали в городе в полевой кухне, прямо на земле. Спитак продолжало трусить. Целую ночь мы слышали сильнейший гул под землей».