Странный переворот

Трамвай почти пуст за исключением двух пассажиров. Один из них - низкорослый седоватый мужчина в фуражке, надетой на забинтованную голову - просвещает кондукторшу относительно текущей политической ситуации. Дело происходит в ночь с 6 на 7 ноября 1917 года (с 24 на 25 октября по русскому календарю того времени), пассажир - Ленин.

Центральный комитет партии большевиков просил его не покидать дом в пригороде Петрограда, где он скрывался с момента недавнего возвращения из Финляндии. Но Ленин не может больше оставаться в бездействии: он уверен, что власть - на расстоянии вытянутой руки, он хочет начать государственный переворот. Поэтому он снова надевает парик, бороду он не отращивал с тех пор, как Сталин в июле ее сбрил. Ленина и его единственного телохранителя, финского большевика, останавливает патруль, но принимает их за выпивох и отпускает. К полуночи он добирается до Смольного института, где заседают революционные партии, и прорывается внутрь - его не хотят пускать, поскольку пропуска у него нет.

Очутившись в Смольном, Ленин называет себя и созывает чрезвычайное заседание центрального комитета. Присутствуют все партийные лидеры. В феврале народная революция началась спонтанно, застав большевиков врасплох, по словам одного из них, 'как евангельских неразумных дев - спящими'. Ленин был в Цюрихе, Троцкий в Нью-Йорке, Сталин - в Сибири. На этот раз все оказались на месте. Но между ними царит разлад. Каменев вот уже несколько месяцев твердит, что пытаться совершить государственный переворот в то время, когда ситуация еще не созрела, а общество не готово - безответственно. Ленин, который очень долгое время практически в одиночку высказывался за захват власти, утверждает, что действовать нужно незамедлительно, причем силовыми методами. Но на этот раз, ему не нужно сильно аргументировать: на самом деле государственный переворот уже начался. 

По правде сказать, то был странный государственный переворот. Подобного рода операции по идее должны всех заставать врасплох: об этом же перевороте разговоры шли в течение дней, если не недель. Керенский, глава сформированного после февральской революции правительства, даже молил, чтобы он состоялся, ибо пребывал в уверенности, что это даст возможность окончательно разделаться с большевиками. Те и сами не держали рот на замке: Троцкий заявил солдатам Петропавловской крепости, что бессильное правительство только ждет удара метлы истории. 5 ноября он сказал одному социал-революционеру, что восстание готовится, и большевики возьмут власть в свои руки.

В газете Горького 'Новая жизнь' 30 октября вышло интервью Каменева, в котором тот поведал о существовании плана вооруженного восстания - он считал, что таким образом сможет его сорвать. 6 ноября другая газета, на этот раз меньшевистская, публикует даже сам план восстания.

В неконтролируемой обстановке, царящей в Петрограде после неудачной попытки мятежа, предпринятой генералом Корниловым, борьба за власть идет полным ходом. Боясь, что их отправят на фронт (немцы приближаются к городу) войска подчиняются только приказам генштаба. 21 октября Военно-Революционный Комитет (ВРК, который вроде как создавался при Петроградском Совете, но на деле находился под контролем большевиков) объявил, что принимает на себя командование расквартированными в городе войсками.

От имени ВРК Троцкий распорядился получить тысячи ружей в арсеналах. От имени того же РВК он отправляется в Петропавловскую крепость, заключенным которой он был когда-то, и заручается поддержкой ее гарнизона. Опять-таки целью является защита Совета от контрреволюции, поднимающей свою преступную голову, как было написано на плакатах, развешанных 6 ноября на стенах петроградских домов. В тот же день Дзержинский, будущий начальник ЧК, силового инструмента власти, захватывает петроградские телеграф и телефон, а затем и главпочтамт. Керенский пытается предпринять ответные шаги, арестовать большевистских руководителей, но его депеши перехватывают. Он отдает приказ развести мосты, чтобы разделить город и помешать распространению восстания. Но большевики добиваются, чтобы мосты опустили. Глава правительства даже заверил посла Франции Жозефа Нулена (Joseph Noulens), что верные правительству войска движутся к Петрограду, но ему не удалось вселить уверенность в дипломата, который уже успел привыкнуть к его бахвальству.

События развиваются быстро, но Ленин все торопит и торопит их, одержимый идеей завершить переворот до начала Съезда Советов, назначенного на вечер 7 ноября. Ленин хочет поставить депутатов перед свершившимся фактом: Зимний Дворец, резиденция Временного правительства взят, министры арестованы. 'Он метался по маленькой комнате Смольного, как лев, запертый в клетку. (. . . ) Владимир Ильич ругался: Кричал: Он готов был нас расстрелять', - вспоминал потом один из большевиков. Утром 25 октября Ленин выпускает обращение 'К гражданам России', где говорится: 'Временное правительство низложено.

Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов - Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона'. 'Рабочий Путь', газета, член редакции которой был Сталин, уже провозгласила победу . . .

Но в действительности, игра еще не закончена. Керенский покидает Петроград, чтобы собрать войска. Правительство все еще держится, несмотря на ультиматумы большевиков, но охрана его ничтожна: несколько сотен юнкеров и женский батальон, казаки свои посты покинули. 300 депутатов городской думы (парламента), вооружившись хлебом и колбасой, предназначенных для защитников Зимнего, стройной колонной направляются к дворцу. Им приказывают повернуть обратно, и они подчиняются. Министр по снабжению, который шел во главе колонны, счел, что быть убитыми посреди улицы - ниже их достоинства.

Большевики предусмотрели, что сигналом к штурму Зимнего послужит красный фонарь, поднятый на мачте Петропавловской крепости. На поиски красного фонаря уходит немало времени. В 21:40 фонарь наконец-то зажигают, и сразу же, как и было предусмотрено, раздается грохот: пришвартованный неподалеку от Зимнего Дворца крейсер 'Аврора' производит одиночный холостой выстрел.

Миф о последовавшим вслед за этим штурме Зимнего порожден фильмом Эйзенштейна 'Октябрь': вооруженные толпы людей берут приступом бывший дворец царей. На самом деле Зимний был взят достаточно быстро и народа для этого потребовалось немного. Женский батальон почти сразу сдался, а сопротивление юнкеров, которых было слишком мало, чтобы оборонять такое огромное здание, быстро сломили. В 2 часа утра все было кончено, министров Временного правительства препроводили в Петропавловскую крепость.

Большинство горожан ничего и не заметили. Трамваи продолжали ходить, Шаляпин в Народном доме блистал в 'Доне Карлосе', а американский журналист Джон Рид, который потом воспел 'Десять дней, которые потрясли мир', спокойно отужинал в гостинице, располагавшейся совсем рядом с Зимним.

В Смольном институте, бывшем пансионе для девушек благородного происхождения, толпятся полумертвые от усталости депутаты и стоит сильный запах табака и мочи. В 22 часа начинается Съезд Советов. Меньшевики и социал-демократы в знак протеста против переворота, этой преступной авантюры, под свист большевиков покидают зал.

Теперь ничто не сможет помешать Троцкому выступить с речью. Он встает, бледный, на лице - жесткое выражение и с холодным презрением отвергает любую возможность компромисса с другими революционными партиями, сыпет оскорблениями: '(. . . ) вы - жалкие единицы, вы - банкроты, ваша роль сыграна, отправляйтесь туда, где вам отныне надлежит быть: в сорную корзину истории!'.

Тон задан. Пару часов спустя тот же съезд голосует за три декрета, написанные Лениным: один из них отдает 'всю власть советам' (чисто тактический лозунг, большевистский лидер презирает этих пустозвонов), второй - требует немедленного мира, в третьем закрепляется принцип 'землю - крестьянам'.

К этому моменту Зимний уже давно пал, и разгоряченная толпа заполняет его: найдены дворцовые винные погреба, в ход идет и 'Château Yquem', и водка. Пьянство продолжается много дней, и когда, чтобы положить этому конец, вино выливают на улицу, прохожие пьют его из сточных желобов. Последние очаги сопротивления в Петрограде подавлены. Французский корреспондент Клон Ане (Claude Anet) видел, как красная гвардия захватывала одно за другим военные учебные заведения. 'Они хватали юнкеров - таких бело-розовых, таких чистеньких, таких ухоженных, таких воспитанных детей буржуа, только постигающих искусство войны - и убивали их'.

Керенский, которому удалось собрать лишь жалкую горстку войск не смог заставить их двинуться на Петроград. В Москве сопротивление большевикам было более ожесточенным и кровопролитным, но в конечном счете бесполезным. Ленин писал в сентябре 1917 года, что если партия возьмет власть в свои руки, ее никто сможет свергнуть. Он ошибался, но это выяснилось лишь спустя семьдесят четыре года советской власти.

Источник: "ИноСМИ"