Смутное время: украинская карта в игре русского самозванца

Источник: Владимир Горак («День»)

В самом начале XVII века царская Россия пережила довольно сложный в разных отношениях период, который вошел в историю под названием Смутного времени. Именно к тому времени относится головокружительный взлет самозванца Лжедмитрия I и его сокрушительное поражение.

Юрий Богданович Отрепьев - будущий самозванец, принявший имя сына Ивана Грозного Дмитрия, по официальной версии погибшего в мае 1591 года от рук убийц, - родился в подмосковном городе Коломне, в семье царского офицера-стрельца Богдана Отрепьева. Царь Борис Годунов и его близкое окружение сделали немало для того, чтобы дискредитировать своего противника, изобразив его эдаким беспутным и бесталанным молодым человеком, пьяницей и чернокнижником. На самом же деле это был от природы одаренный юноша, имевший не по годам острый ум. Как это нередко бывает у людей подобного рода, сила честолюбия не уступала силе его очевидных способностей.

Некоторое время будущий самозванец работал слугой у известного боярина Михаила Романова. Честолюбивый юноша прекрасно знал что делал: тогда многие россияне серьезно считали боярина Романова одним из главных претендентов на русский престол. Однако в один из октябрьских дней 1600 года отряд царских стрельцов окружил дом его господина (кто-то донес Борису Годунову, что боярин Романов готовит покушение на царскую жизнь). Слуги, и в их числе - сам Отрепьев, вступились за хозяина, однако силы оказались неравными, а за сопротивление «царским людям» всех ожидала смертная казнь. Но сын Богдана Отрепьева сумел избежать ее. Он принял монашеский постриг и имя Григорий.

На духовном поприще бывший слуга боярина Романова сделал без преувеличения головокружительную карьеру. Ему понадобился всего лишь год для того, чтобы превратиться из рядового монаха московского Чудова монастыря в дьякона и члена патриаршей свиты. Вот тогда Отрепьев со скрупулезностью, которой мог бы позавидовать не один следователь и даже не один ученый-историк, начал собирать факты  об убийстве сына Ивана Грозного Дмитрия. А однажды удивил монахов, заявив им, что в скором времени сам станет новым московским царем!

Монахи только посмеялись, но слух о появлении нового претендента на российский престол вскоре дошел до Бориса Годунова. Опасаясь вполне реального ареста, Отрепьев бежит из монастыря.

Григорий Отрепьев довольно быстро осознал, что без серьезной поддержки со стороны могущественных людей всем его «царским» амбициям суждено остаться не более чем радужными юношескими мечтами. Самозванец понял, что в самой Московии, где железная рука Бориса Годунова крепко держала за горло любую оппозицию, получить ее будет невозможно. «Царевич Дмитрий» решает попытать счастья в соседней Речи Посполитой.

 В сопровождении двух монахов Чудова монастыря Отрепьев отправился в далекий путь и через некоторое время оказался в Северской Украине. В один прекрасный для себя день он появился в Брачине - полтавском имении князя и магната Адама Вишневецкого. Отрепьев открыл ему свою «тайну» Вишневецкий безоговорочно признал его царским сыном Дмитрием.

Трудно сказать, поверил ли князь Адам отрепьевской легенде. Можно предположить, что не поверил, но признал самозванца и обещал ему военную помощь, исходя прежде всего из собственных интересов: владения князя, находившиеся в «нестабильном» пограничье, нередко становились ареной вооруженного противостояния княжеских отрядов и царских войск.

Но войско, которое собрал магнат, оказалось небольшим, а надежда Вишневецкого на помощь ханского Крыма - тщетной. Покровитель Лжедмитрия охладел к запланированному «мероприятию», что заставило беглого монаха сменить ориентацию. Надо сказать, что ему вновь повезло - новым покровителем Отрепьева стал Юрий Мнишек - польский сенатор, воевода Сандомира, а также староста Львова и Самбора - далеко не последняя фигура на политическом горизонте Речи Посполитой тех лет. Он и организовать встречу самозванца с королем Речи Посполитой Сигизмундом. В ее ходе в обмен на поддержку (правда, неофициальную) Отрепьев согласился после восшествия на престол присоединить к Польше Чернигово-Северскую землю.

И вот в июле 1604 года в окрестностях Львова возник военный лагерь, куда, по приглашению Мнишека, начали прибывать все те, кто хотел принять участие в походе Лжедмитрия на Москву. Подчеркнем, что войско самозванца с самого начала оказалось весьма разношерстным. В нем можно было встретить и мелких польских шляхтичей (около 1 тыс. человек), и украинских реестровых казаков (приблизительно 1,5 тыс. человек), и большую группу (200 человек) московитян, оппозиционно настроенных по отношению к Борису Годунову. Позже, перед переходом сил самозванца на Левобережную Украину, количество украинских казаков возросло еще на 3 тыс. человек. То есть в начале ратных дел больше половины армии Лжедмитрия составляли украинцы.

В октябре 1604 года армия самозванца достигла Киева и Лжедмитрий пересек вместе со своими солдатами Днепр, ставший для него Рубиконом.

В Речи Посполитой (а, вернее, на территории входившей в ее состав Украины) Борис Годунов имел немало секретных агентов, доносивших ему буквально о каждом шаге Лжедмитрия. Но вначале правительство Бориса Годунова откровенно недооценивало такого противника. На первый взгляд, в таком отношении царь и его приближенные были совершенно правы. И действительно, могло ли войско Отрепьева, состоявшее всего из нескольких тысяч вояк, представлять собой серьезную опасность для престола, огражденного целой системой мощных крепостей; армией, которая насчитывала десятки тысяч опытных бойцов, вооруженных всем необходимым, вплоть до артиллерии. Вопрос, на первый взгляд, риторический. Но это только на первый взгляд.

В начале XVII столетия общественные настроения во многих городах и селах вошедшей в состав России части Левобережной Украины были отнюдь не в пользу Бориса Годунова. Тогда существенно ухудшилось материальное положение не только низов, «черни», но и служилой шляхты. Многие стали связывать надежды на лучшее будущее с иным правителем. Мнимый царевич Дмитрий оказался в нужное время и в нужном месте. Агитаторы самозванца не жалели хвалебных слов в адрес Лжедмитрия, подчеркивая, что при новом царе все будет по-другому. Такая нехитрая агитация возымела действие. За сравнительно короткое время отряды самозванца при поддержке местного населения захватили Моравск, Чернигов, Путивль и некоторые другие города, нанесли поражение царским ратям во главе с князем Мстиславским, организовали осаду Новгород-Северского.

На его стороне, кроме польской шляхты и украинских казаков, уже воевали донские казаки во главе с лихим атаманом Корелой, повстанцы из Слободской Украины, отряды русских крестьян, белорусские шляхтичи. Но событием особого рода стало для самозванца прибытие к нему 12-тысячной армии запорожских казаков.

Еще в феврале 1604 года царские агенты доносили Годунову, что эмиссары Лжедмитрия активно ведут с запорожцами переговоры о союзе. Однако дело Лжедмитрия «рыцари вольного Запорожья» поддержали не сразу. Вначале они предпочитали иметь дело со «стабильным» царем Борисом (который, стремясь привлечь запорожцев на свою сторону, ежегодно отправлял на Сечь крупные денежные суммы). Однако военные успехи Лжедмитрия, поддержка его со стороны значительной части простого народа убедили запорожцев в том, что самозванец - фигура, на которую не только можно, но и нужно ставить...

Против «смутьян» были брошены лучшие царские полки. Войско Лжедмитрия потерпело поражение от армии царя, которая обладала значительным преимуществом в огневой мощи. Разгром отрепьевских отрядов мог вполне быть и полным, если бы не запорожские казаки, которые ценой огромных потерь (около 7 тыс. человек убитыми) прикрыли их отступление.

Вполне возможно, что если бы Годунову суждено было прожить еще хотя бы с десяток лет, то война с Лжедмитрием могла продлиться еще очень долго. Но в апреле 1605 года последний час правителя Московии пробил, и, как это часто бывает, все доселе тайные противники русского самодержца подняли головы. В самой царской армии произошел раскол, и большая ее часть присоединилась к войску самозванца. После этого поход войск Дмитрия-самозванца на Москву, по сути, превратился в триумфальное шествие. В мае 1605 года в Москве вспыхнуло народное восстание, которое свергло с трона малолетнего сына Годунова Федора. На «родительский престол» вступил царь-самозванец...

Впрочем, уже через год, и тоже - в мае, он был свергнут с престола и убит. Лжедмитрий поднял мелкой служилой шляхте жалованье в три раза, а население города Путивля, которое в свое время оказало ему поддержку, освободил от всех налогов на 10 лет. Новый правитель собирался возобновить Юрьев день (право на переход крестьян от одного помещика к другому). В довершение всего царь появлялся в определенный день недели на Лобном месте, и каждый человек, даже самый бедный, имел право рассказать ему о разных притеснениях, в том числе - и со стороны богатых...

Неудивительно, что правящая верхушка не почувствовала в «Дмитрии Ивановиче» своего царя. Вскоре созрел заговор дворцовой элиты, во главе которого стал боярин Василий Шуйский. Он сделал весьма талантливый, если не гениальный, шаг. Стремясь вовлечь в восстание московскую «чернь», боярин сказал, что надо всем скопом спешить в царский дворец, так как польские солдаты собираются убить царя. Легко смяв караулы, огромная толпа во главе с Шуйским и другими заговорщиками ворвалась в царские хоромы. Сам же самозванный царь в считанные секунды превратился в жалкого беглеца. Лжедмитрий сумел оторваться от преследователей и выпрыгнуть в окно, но при падении сломал ногу.

На помощь ему поспешил караул, состоявший из бывших повстанцев Слободской Украины. Подняв самозванца с земли, часовые отнесли его в одно из дворцовых помещений. Это было их ошибкой: если они по-настоящему хотели сохранить жизнь уже фактически низложенному монарху, то должны были унести его как можно дальше с территории дворца.

Заговорщики тщательно обыскали весь дворец, и местоположение Лжедмитрия было обнаружено. Надо отдать должное украинской страже - своего царя она защищала до последней возможности, но огромное численное преимущество нападавших заставило наших земляков в конце концов капитулировать. Сам Лжедмитрий оказался в руках врагов, был обвинен ими в самозванном захвате власти и в упор застрелен из ружья одним из заговорщиков.