Как Запад отвернулся от Киева

ИноСМИ

Всего пять лет тому назад демократические политики всего мира произносили здравицы в честь Украины. Тогда казалось, что "оранжевая революция" станет очередным событием в череде бархатных и прочих мирных революций в Европе, начавшихся в 1989 году и приведших к большим переменам. Несмотря на запугивания Москвы, украинцы настояли на своем и заявили, что хотят стать евроатлантическим государством.

Но сегодня, подобно родителям капризного и вечно недовольного ребенка, который никак не хочет взрослеть, демократические страны мира отворачиваются от Украины. Президент США Барак Обама будет звенеть бокалами с российским и европейскими лидерами в Лондоне, Страсбурге и Праге. Он завернет по пути в Турцию, чтобы поприветствовать ее народ. Но сосед Турции по Черному морю Украина в программу его поездки не входит. Сильвио Берлускони открыто поддерживает Россию всякий раз, когда возникает спор из-за газа. Ангела Меркель регулярно посещала Украину и проводила ежегодные саммиты Берлина и Киева. Но сейчас она игнорирует эту страну. Представитель России в НАТО и ультранационалист Дмитрий Рогозин хвастался журналу Nouvel Observateur, что французский президент Николя Саркози "выступает против американского стремления включить Украину в состав североатлантического альянса". При этом он отмечал, что президент Франции является "союзником Москвы в Европе". Возможно, это просто российская бравада, но все чаще происходит так, что Киев смотрит на Запад и не видит никаких альтернатив.

Да, у Украины есть масса внутренних проблем, повлиять на решение которых Евросоюз и Соединенные Штаты Америки практически не в состоянии. Ее экономика в руинах. Поскольку 40 процентов своего ВВП страна получает от продажи стали и алюминия, в условиях падения экспорта показатели ее экономического роста быстро приобрели отрицательное значение. Украинские политики открыто грызутся между собой и пытаются учить друг друга. Но все в Киеве согласны с тем, что демократия на Украине пустила глубокие корни. У этой страны есть свои олигархи, которые заправляют всеми делами и за деньги покупают влияние. Но они живут у себя в стране, а не (как произошло с некоторыми их российскими коллегами) в лондонском изгнании в ожидании дозы плутония в чашке с кофе. И их не лупцуют, как в российских тюрьмах. Там нет полицейского государства, а журналисты получили, наконец, свободу. А Киев сверкает и выглядит очень энергично, переполненный хорошо одетыми людьми, шумными магазинами, офисами, местами общего пользования и новыми машинами - несмотря на экономический спад. В отличие от соседней Грузии, которая по-прежнему ходит в любимицах Запада, Киев избегает провокаций. Он отказался от ядерного оружия. Он направляет свои войска для участия во всех миссиях НАТО. Украинцы сохраняют спокойствие по поводу российского Черноморского флота, и им надоело то, что их страну постоянно упоминают в паре с Грузией, как будто они братья-близнецы, хотя Киев вполне самостоятельно претендует на то, чтобы Украину воспринимали совершенно серьезно, как европейскую нацию, которая хочет занять достойное место в евроатлантическом сообществе.
 
Когда-то существовала реальная надежда на то, что Европа действует вполне серьезно, направляя в Киев целые процессии визитеров из Брюсселя и прочих европейских столиц, которые заявляли, что Украина верной дорогой идет к своему европейскому будущему. Но в августе прошлого года Запад испугался, когда Россия вторглась в Грузию, и купился на ее утверждения о том, что планы принятия Украины в НАТО приведут к неприятностям и раздорам - хотя Москва говорила то же самое по поводу членства в альянсе Польши, стран Балтии и черноморских государств, таких как Болгария и Румыния. Сегодня эта политика постоянного "нет" одерживает верх. В начале марта госсекретарь США Хиллари Клинтон (Hillary Clinton) устроила настоящую фотосессию со своим коллегой из Москвы, нажимая на кнопку "перезагрузки". Но для Москвы перезагрузка означает право диктовать Украине условия в ее внутренних делах.

Безусловно, Кремль так и не может свыкнуться с мыслью, что Украина это суверенная страна - "единая и свободная", пользуясь выражением первого президента Буша в отношении государств, возникших на обломках Советского Союза. Российские лидеры по-прежнему считают Киев "матерью городов русских", сравнивая его с сердцем России - Санкт-Петербургом и с ее мозгами - Москвой. И совершенно очевидно, что Россия имеет для Обамы и Европы гораздо большее значение, чем Украина. Цель внешней политики США после Буша - заручиться содействием России по Ирану, по соглашениям о сокращении ядерного оружия, а также получить возможность транзита в Афганистан. Но помощь Украине может прийти в виде "мягкой силы". Лидеры ЕС могут чаще посещать Украину и содействовать развитию торговли и увеличению инвестиций. Брюссель может покончить с репрессивным визовым режимом в ЕС, в рамках которого профессор украинского университета, ранее пользовавшийся для поездок в вузы Западной Европы многоразовая виза, сейчас должен обращаться за ее получением отдельно на каждую командировку. Украинским военным нужна помощь в модернизации армии, и они должны получить такую помощь в качестве благодарности за свое участие в миссиях НАТО.

Действительно, когда Россия дышит Украине прямо в затылок, последнее, что нужно Киеву - это чтобы Париж, Берлин и Вашингтон создали новую ось самоуспокоенности, в которой непоследовательность украинской политики могла бы использоваться для оправдания согласия со взглядами Москвы, твердо считающей, что Украина входит в российскую сферу влияния. Сейчас нужна новая политика, в рамках которой к Украине, несмотря на все ее недостатки, относились бы как к европейской нации. Вместо того, чтобы выслушивать русское "нет", Соединенным Штатам и Евросоюзу надо начать говорить "да" умеренным киевским политикам-реформаторам. Конечно, Москве трудно будет с этим смириться, но включение Украины в состав Европы - в полном смысле этого слова, включая движение в сторону членства в НАТО и ЕС - может оказаться даже полезным для России. Она в таком случае сможет увидеть в себе будущего партнера Евросоюза и Соединенных Штатов, а не грубого соперника, ставящего палки в колеса евроатлантическому сообществу.

Денис Макшейн, "Newsweek", США