Главные схемы наркобизнеса в Украине

Сегодня

Наркомания существовала в Украине всегда. Но широкие слои общества эта болезнь поразила в 90-е годы, вследствие развала СССР, безработицы, бандитизма и падения моральных устоев. Поначалу все пришли в ужас. Новую проблему и пути ее решения широко и горячо обсуждали специалисты и СМИ. Но потом к наркомании все как-то привыкли. Укоренилось мнение, что ей подвержены лишь маргинальные слои населения. А значит, и переживать особенно не стоит. В результате все те, кто уже в то время наживался на любителях кайфа, получили воистину золотой карт-бланш.

Сегодня рынок наркотиков в нашей стране приносит своим игрокам весомые прибыли и насыщен любыми товарами. А количество наркоманов растет день ото дня. По данным МВД, в 2010 году в Украине насчитывалось 152 800 наркозависимых человек (из них 6 тысяч — ученики школ и студенты). Но эксперты считают, что для того чтобы узнать истинное число потребителей «кайфа», необходимо увеличить эту цифру минимум в пять-семь раз, то есть их почти миллион! Ведь официальная статистика принимает во внимание лишь тех наркоманов, которые «стоят» на учете в наркодиспансерах. А на самом деле их гораздо больше. Причем выходцев из так называемой «маргинальной» среды в числе этих людей не так уж и много. Времена, когда наркотик можно было купить за копейки, давно прошли. Для этого нужны средства. И немалые.

«Сегодня» решила провести расследование сложившейся ситуации и проанализировать пути решения проблемы. Первую публикацию мы посвятили рынку наркотиков в нашей стране.

НАРКОТИК №1

Воскресенье, семь утра. В 2-комнатной квартире на 3-м этаже хрущевки, неподалеку от станции метро «Нивки», жизнь бьет ключом. Вот уже несколько часов 40-летний хозяин жилища Николай орудует на маленькой кухне. Результат его трудов — несколько мисочек с темно-коричневой смолянистой корочкой. Это практически готовый наркотик, который с помощью еще одной нехитрой манипуляции вот-вот превратится в ширку или «черную» — основной и самый популярный в нашей стране «кайф». Проще говоря, кустарно изготовленный опиум. Но Николаю содержимого мисочек явно недостаточно. На газовой плите в большой кастрюле (вместо крышки она накрыта миской с водой) уже томится ранее перекрученная на мясорубке и залитая «растворителем-646» маковая солома. Из-за этого в квартире стоит такая вонь, что на глаза наворачиваются слезы. Первый клиент приходит спустя час. О его появлении хозяин узнает по характерному звонку в дверь: три длинных, один короткий. Посетитель такой же худой до синевы, как и Николай. Только немного моложе и выше ростом. Ходят оба немного странно — подпрыгивая и виляя. Это — отличительная черта опиумных наркоманов. Впрочем, как и расширенные зрачки.

— Товар качественный! — говорит Коля. — Сам пробовал. Давай «баян» и деньги…

Клиент тут же протягивает ему 70 гривен и шприц. В столице цена за куб ширки варьируется от 60 до 90 гривен. А одному наркоману «в системе» в сутки нужно минимум три дозы. Так что у Коли расценки вполне приемлемые.

Движуха продолжается до полудня. Один посетитель уходит, ему на смену тут же появляется другой. Тем не менее Коля успевает все. И торговать, и контролировать процесс варки на кухне. Когда за последним клиентом закрывается дверь, он устало присаживается на табурет.

— Чаю хочешь? — спрашивает он меня, как будто я только сейчас появилась в его квартире. — Нет? Ты сейчас тихо сиди. С минуту на минуту Васильевич появится…

Васильевич — плотный, с румянцем во всю щеку сотрудник милиции возникает на пороге квартиры спустя тридцать минут. Лет семь тому назад он организовал успешный бизнес. Лично скупает по оптовым ценам у цыган в Яготине, Ирпене и Белой Церкви «солому» или «маляс» (концентрированный опий) и привозит в столицу — своим пятерым барыгам. В том числе и Николаю. А те уже доводят продукт до необходимого состояния и организовывают розничную продажу. Ширку у них берут как свои клиенты, которым она нужна для личного употребления, так и распространители мелких партий. Сидя на кухне, как мышь, я слышу шелест купюр. Это Николай в коридоре рассчитывается с Васильевичем.

— Себе я оставляю с каждого куба не больше 10-ти гривен, — рассказывает он после ухода милиционера. — Остальное отдаю Васильевичу. Ну и пару кубов для себя и супруги мне тоже достается. А что делать? Иначе мы не проживем.

Любопытно, что, по словам Николая, ошибочно думать, будто все крышующие наркобизнес милиционеры работают в Департаменте по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. На самом деле на этом могут зарабатывать сотрудники всех подразделений органов внутренних дел. От уголовного розыска до участковых. Кроме того, нельзя утверждать, что у каждого барыги есть хозяин — милиционер. На практике бывает по- разному. Ведь дорогу к цыганам может найти любой. Главное, чтобы были деньги. Но при этом совершенно очевидно, что даже самостоятельный барыга вынужден «отстегивать» какую-то часть от прибыли обноновцам, чтобы не трогали, и «греть зоны». Проще говоря, передавать в колонии наркоту. В противном случае на них обидится криминальный мир. А этого допустить нельзя. Ведь рано или поздно любой торговец наркотиками оказывается за решеткой. Его могут сдать клиенты-наркоманы или сам хозяин-милиционер. Либо задержать тот же ОБНОН. Например, в том случае, если начальство потребует увеличить показатели раскрываемости преступлений.

АГРАРНО-ЦЫГАНСКИЙ БИЗНЕС

Впрочем, Николаю пока неприятности не грозят. Оборот у него небольшой. А милицию, в первую очередь, интересуют крупные «рыбы», с которых во время следствия можно вытрясти как можно больше денег. Например, подсевшие на «кайф» дети-мажоры. С их родителей за закрытие уголовного дела против чада снимают от $4 до 10 тысяч! Кроме того, еще одну «ходку» Николай может и не пережить. Его здоровье полностью подорвано наркотиками. И если бы не колония (а там он бывал уже не раз), его вообще не было бы в живых. «Вопреки слухам, в зоны ширка попадает отнюдь не каждый день. И в заключении наркоманы поневоле «спрыгивают с иглы». Те же, кто все время были на свободе, не дотягивают и до 35-ти.

— Эх, были времена при Союзе, когда наркоманов было мало, мака много, и доставался он нам почти даром, — вспоминает Коля. — Поля тогда толком не охранялись. В худшем случае, стоял один охранник, пускавший нас «на прогулку». Мы шли веером с перочинными ножиками в руках. Надрезали маковые коробочки, собирали молочко в бинт. Опиум получался просто чудо! Кроме того, у крестьян в деревнях солому покупали…

Сегодня все изменилось. Весь товар у бабушек из сел (кстати, выращивать мак без лицензии по закону запрещено) мгновенно скупают цыгане и продают втридорога. А на поле теперь так просто не попадешь. В рамках госпрограммы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков все поля, на которых для промышленных целей выращивается мак (а у нас в стране их немало: в Харьковском, Днепропетровском, Житомирском и других регионах!), охраняют на вышках сотрудники ГСО МВД с оружием и собаками. Более того — за уборкой урожая (обычно это происходит в середине августа) пристально наблюдает комиссия из представителей госорганов: милиции, госадминистрации и общественных организаций. Впрочем, это не означает, что «кайфовое растение» с полей не воруют. Еще как! Только большими партиями.

— После уборки мак везут на очистку, — рассказывает один из сотрудников ОБНОН ГУМВД в Киевской области. — А оставшиеся отходы, по закону, должны быть взвешены, возвращены на поле и сожжены. Процесс очистки занимает весь световой день. И за этим наблюдают милиционеры с автоматами и собаками. Все как положено. Но вот беда. На весы мешки с «соломой» отправляют исключительно с наступлением темноты. А когда уже после взвешивания машина отправляется на поле, по дороге пропадает минимум половина груза. Проще говоря, их скупают все те же цыгане! Комиссия все это время находится на поле. Но о случившемся даже не подозревает. Тем более что хозяева агрофирм — люди радушные. Прямо на поле привозят ужин для высоких гостей: сальцо, картошечку, водочку. Кто же будет после этого считать мешки с соломой? Жгут ведь что-то. Вот и хорошо…

По словам собеседника «Сегодня», как правило, продажа «соломы» происходит с ведома руководства агрофирм. Но со скупщиками напрямую, естественно, сами аграрии не договариваются. С рома (цыганами) общаются их доверенные лица. Те же водители грузовиков. Они же передают руководителям фирм вырученные за товар деньги. Конечно, по закону в каждой машине помимо водителя обязательно находится милиционер или сотрудник охранной фирмы. Но он, как правило, тоже в доле. И никакой информации от него правоохранители получить не смогут. Кстати, в МВД существование этой схемы не подтверждают. Говорят, если у вас есть факты, передайте нам, и мы их проверим.

— Отмечу, что поймать селян на горячем практически невозможно, — в то же время продолжает наш источник из милиции. — Чужаков в селе сразу замечают и передают информацию заинтересованным лицам. Водители грузовиков перестраховываются: сначала собирались ехать по одному маршруту, а потом выбрали другой. Только однажды мы смогли привлечь к ответственности женщину-директора агрофирмы в Кагарлыцком районе Киевщины. Но и то, за нарушение условий лицензирования. Больше просто не смогли доказать.

Любопытно, что в сезон на месте сбора урожая цена стакана «соломы» падает до 1—2 гривни. Именно исходя из этой суммы и платят цыгане аграриям. А потом продают его столичным скупщикам по оптовой цене 100 гривен за стакан. После чего отстегивают долю местной милиции и криминалитету. Опять же, чтобы не трогали. При этом в столице или крупных городах приобрести стакан «соломы» у барыг можно уже минимум за 250 гривен!

ШИРКА ДЛЯ «ПЛЕБСА»

Кто же является основным потребителем ширки? Во-первых, наркоманы старой закалки, как мой знакомый Николай. Но их осталось в живых не так уж и много. Во- вторых, совсем юные парни и девушки, которые в школе или вузе часто употребляли в компаниях психотропные таблетки, например, димедрол (подробнее об этом, очень распространенном явлении, мы расскажем в следующем расследовании). А потом, когда организм потребовал увеличения дозы, пересели на ширку. И, наконец, молодежь из небольших райцентров и поселков городского типа. Там практически не продают дорогие наркотики, поскольку у населения попросту нет денег, чтобы их купить. А ширка — есть всегда. Отмечу также, что особенно широкое распространение маковая наркомания получила в Донбассе и Крыму. Причем, если в столице этим видом «кайфа» в основном злоупотребляют так называемые неблагополучные слои населения, то на востоке опиумными наркоманами становятся и представители среднего класса.  

НАРКОТИК №2: НА ИГРУШЕЧНОМ АВТОБУСЕ ПРЯМИКОМ В РАЙ


Три часа дня. Оболонь. Панельная 9-этажка. Тусклый лучик солнца с трудом пробивается через грязное окно лестничной клетки. 35-летний опиумный наркоман Роман расставляет на подоконнике игрушечных солдатиков, самолетики, танки и автомобили. Он принес их своему приятелю, 25-летнему «винтовику» Олегу, в подарок на день рождения.

— Если хорошо двинуться, на этом автобусе можно и в рай уехать! — с черной иронией говорит Роман, указывая на разноцветную игрушку и подразумевая, что под действием инъекции игрушки будут выглядеть сказочными. — Это из моей коллекции...

— Супер! — восклицает именинник.

Как и барыга Николай, он из числа старых наркоманов-романтиков, которые начинали колоться под Nirvana, Doors и книги Карлоса Кастанеды. У них была своя философия, близкая к философии хиппи. Поэтому, оказываясь в наручниках, они никогда не сдавали своих за куб ширки. Роман до сих пор на полном серьезе заявляет, что главное, это сохранить уважение к себе. Даже в наркоманской движухе. Но таких теперь единицы. А новое поколение ради дозы и мать продаст. Последний раз мы с Романом виделись лет 10 назад. Я приехала к нему в тот день, когда он не мог достать себе «черную» и собирался приобрести «белую», чтобы не было ломки. Этот вид наркотика в то время был очень распространен. А делали его на основе медпрепарата эфедрина, который оказывает возбуждающее воздействие на центральную нервную систему.

— Сидеть «на белой в системе» никто физически не может, — рассказывал мне Роман. — Употребляют один-два раза в неделю. После укола практически перестают пить и есть. Мир воспринимают в ярких и красочных тонах. Все время куда-то бегут, что-то делают…

Такое состояние дурмана сами наркоманы называют «марафоном». Но стараются не упоминать о том, что после прекращения действия препарата наступает неизбежная расплата: полное истощение организма и жестокая депрессия. Вплоть до следующего укола. Как и о том, что прожить «на белой» можно не больше 5—7 лет. Впрочем, для современных «винтовиков» это уже большой срок. Винт сжигает человека за год-два. Причем, в конце жизни наркоманы в полном смысле этого слова гниют заживо! Что же такое этот винт? Как выяснилось, это современный аналог «белой». Его начали делать, когда ввоз в страну эфедрина был запрещен на госуровне в рамках борьбы с наркоманией. При помощи бензина наркоши добывают из безрецептурных лекарств псевдоэфедрин. Добавляют в него красный фосфор с обычных спичек, а также кристаллический йод, который получают из аптечного с помощью перекиси водорода. Кроме того, подмешивают в препарат различные кислоты. Вот эта адская смесь и называется — винт. Правда, удовольствие от нее меньше, чем от «белой». А разрушает организм она намного сильнее. Схема распространения винта приблизительно такая же, как и ширки. С той лишь разницей, что достать сырье изготовителю несложно.

— Собрал у братьев по несчастью по 50 гривен, закупил лекарств на 250 гривен и можешь готовить! — рассказывает Олег. — Стоит куб от 40 до 70 гривен в зависимости от качества. А инъекции делают исходя из требований организма. Старому «винтовику» и 10 кубов в день мало. А молодому — достаточно одного. Кстати, хороший варщик всегда востребован. Для классного винта недостаточно смешать компоненты. Тут надо чувствовать...

Изготовитель отстегивает деньги ментам и наркотик «в общак». Если у него хороший оборот (молодые наркоманы делать винт не рискуют и покупают), люди в погонах забирают не менее 50%. Иначе задержат! Причем, покровительствуют варщикам милиционеры из самых различных структур. Как говорится, «кто первый успел, тому и тапки». А употребляют винт в основном те, кто начинал в клубах с амфетамина и теперь вынужден повышать дозу. Действие препаратов аналогично. Но винт сильнее и намного дешевле.

НАРКОТИК №3: ФЕН — ОЧЕНЬ ВЫГОДНЫЙ БИЗНЕС

Полночь. Один из клубов на Печерске в столице.

— Фен (амфетамин. — Прим. авт.) есть? — спрашивает у бармена парнишка лет 17-ти в джинсах-дудочках.

— Тебе качественный? — отвечает тот вопросом на вопрос. Цена грамма от $40 до 80... — Юноша выбирает дешевый.

Впервые амфетамин появился у нас лет 10 назад и с тех пор прочно вошел в молодежную жизнь. Так же, как и винт, фен является стимулятором центральной нервной системы, и позволяет танцевать и заниматься сексом несколько суток кряду. Приобрести его можно практически в каждом развлекательном заведении, где устраивают дискотеки.

— Перед продажей барыги нередко разбавляют наркотик, чтобы получить как можно больше товара и, соответственно, денег, — рассказывает столичный музыкант Юрий К. — В результате постоянные посетители клубов привыкают к плохому фену. А от нормального болеют. У 18-летнего парня может случиться инфаркт, либо гипертонический криз.

Вплоть до последнего времени фен завозили в нашу страну из Германии, Голландии и стран Восточной Европы. При этом безусловным лидером поставок была Польша. Организовывали канал ушлые молодые бизнесмены, которые сами наркотик не употребляли и просто зарабатывали деньги на чужой беде. Для того чтобы перевезти крупные партии товара, они использовали любые возможности: прятали фен в детских игрушках, оргтехнике, замороженных курах и даже растворяли в бутылках с питьевой водой! Не скупились на взятки для пограничников и таможенников. Но недавно ситуация изменилась. Поляки всерьез взялись за борьбу с наркоманией, и наркоменеджеры перенесли лаборатории по изготовлению «кайфа» в Украину и Беларусь. У нас их особенно много в Хмельницком и Винницком регионах. А крышуют их, по слухам, сотрудники СБУ (в самой Службе эту информацию категорически опровергают), и получают за это весомый процент от прибыли.

— Дирекция клубов закупает фен в лабораториях по оптовым ценам, — рассказывает сотрудник ОБНОН МВД Украины. — Но сам хозяин заведения с поставщиками не контактирует. Этим занимается заместитель начальника СБ клуба. Он же привлекает к сотрудничеству мелких распространителей (например, постоянных клиентов или сотрудников клуба) и рассчитывается с ними, а также заносит «кругленькую» сумму начальнику местного РОВД, чтобы «смотрел сквозь пальцы». В результате, когда один из продавцов попадается, милиция, как и положено по закону, пишет в клуб письмо с требованием разобраться. А если ситуация повторяется, обращается в госадминистрацию. Мол, закройте клуб! Но чиновники тоже в доле. И приостанавливают деятельность заведения лишь на 3—6 месяцев. После чего все начинается заново. Аналогичная ситуация сложилась и с распространением ЛСД и экстези, с той лишь разницей, что их в Украине пока не изготавливают. Поэтому стоят они дороже фена.

КОКС ДЛЯ ЭЛИТЫ

На дорогие наркотики у украинцев денег нет. Героин (1 грамм — $100—150) проходит в основном транзитом. Организаторы каналов (албанские и нигерийские ОПГ) везут его из Афганистана и Таджикистана через РФ и Украину в европейские страны. В то же время у цыган появился метадон. Его разрабатывали в странах ЕС как заместительную терапию для лечения наркоманов, а потом запретили. И, по слухам, фармкомпании вынуждены «сбрасывать» излишки. Цена двух граммов — около $200. Кокс и крек (термически обработанный кокаин для курения) попадает к нам по спецзаказам. Основными потребителями является элита: банкиры, политики, звезды эстрады. Обеспечивают поставки, используя свои старые связи с криминалитетом, экс-сотрудники СБУ, которые теперь работают охранниками VIP-персон. Цена грамма — от $300 и выше.

ДУРЬ В СЕТИ

Производители дури для курения — обычные крестьяне. Вырастили коноплю на полянке в лесу или среди кукурузы, обработали и передали родственникам в город на реализацию. А те «толкают» товар около ночных клубов, в общагах и школах. Спичечный коробок — около 100 гривен. Милиция этих предпринимателей ловит, но они делятся с ней прибылью и «выходят сухими из воды». Конечно, в интернете можно купить более качественную импортную «траву». Но она дороже. Да и продавцы требуют перечислить деньги на карту. А товар могут зажать.
 
Инна Золотухина