Индикатор абсолютного слуха (к 210-летнему юбилею трудовой книжки)

 

- … Внимательно смотри условия задачи. Мальчик, что здесь написано? Читай вразумительно… Читай!

Наш восьмилетний внук в 150-й раз рассматривает условия задачи. Читает по слогам. Он в третьем классе, но русский текст воспринимает с трудом.

- Читай, маленький гадёныш!!!

«Му-жик про-дает ме-шок ка-р-тошки ве-сом в сто ки-ло-грамм-ов…».

Он испуган. Поднимает глаза на меня и на жену. Мы нервные и склонили головы над его тетрадью. Друзья ждут в кабаке, потому все его уроки сегодня абсолютно не в тему.

«… До во-сем-над-ца-ти ча-сов му-жик про-дал во-семь-де-сят ки-ло-г-ра-ммов по од-ной гри-вне за ки-ло-грамм…».

Опять посмотрел на нас. Маленькая затравленная особь.

- Читай дальше!

«… По-том е-му на-до-ело сто-ять, и он про-дал о-ста-вшую-ся часть ка-р-тошки по де-вя-нос-то ко-пе-ек за ки-ло-грамм…».

Вновь затравленный взгляд.

- Говори!!!

«Ско-лько все-го му-жик за-ра-бо-тал де-нег?».

- Сколько? Говори немедленно!

Ступор. Ребенок молчит.

- Говори, гадёныш!..

Останавливаю руку жены на подзатыльнике.

- Подожди, давай по-другому. Не трогай его…

Спускаюсь на первый этаж в родной магазин. Объясняю ситуацию. Оказывается, у девчонок с детьми те же самые проблемы. Продавщицы переглянулись, напряглись и… разменяли мне сотку по рублю. Возвращаюсь домой. В прихожей стоит мешок орехов с дачи. Отсчитываю 100 штук.

- Вот, мой друг, тебе 100 килограммов картошки. Дай мне 80 килограммов по одному рублю. – Антон добросовестно отсчитывает 80 орехов, я честно отдаю ему восемьдесят рублей. – Отдай мне всю остальную картошку по 90 копеек, и посчитаем твои деньги…

Полный ступор! Такси ждет, кабак отодвигается…

- Анто-о-н, - щелкаю пальцами возле ушей, - продай мне оставшуюся картошку по 90 копеек и сразу поедем в ресторан!

Открытые детские глаза, сейчас будут слезы…

- Дед, - слезы уже идут, - скажи мне, почему именно в 18.00 этому мужику надоело продавать картошку по рублю?..

Теперь ступор у меня.

- Спросишь Ларису Васильевну, она тебе завтра на уроке расскажет…

- Ничего она не расскажет. Опять будет на меня орать при всех…

 

Абсолютный слух

В консерваторию принимают по абсолютному слуху. Абсолютный слух – маркер музыкального интеллекта. Нет этого дара – до свидания. Не лезь со свиным рылом в калашный ряд, не порть общую картину. В консерватории все честно. Там властвует генетика. Здесь не помогают деньги, связи и авторитет родителей (даже, если ты дочь самого Иосифа Виссарионовича Сталина). Нет абсолютного слуха - до свидания. Кстати, Светлане Аллилуевой так и сказали в московской консе – «до свидания».

В других заведениях нет такого генетического индикатора, как в консерваториях. Для корабельного края, где абитуриентам долгое время приходилось делать выбор между двумя вузами: НКИ и пединститутом в этом плане было печально. Студенческие аудитории на 60% заполнялись людьми без «абсолютного слуха». Будущие педагоги и инженеры уходили в комсомол, милицию, гэбуху или на партийную работу. Они могли состояться кем угодно в этой жизни, только не педагогами и инженерами.

Лариса Васильевна – классный руководитель нашего внука – совершенно без «учительского слуха». Детей не любит, напрягает родителей мелкими поборами, какими-то обязательствами. Работа для нее – каторга и зубная боль. Недавно, на родительском собрании гордо заявила: «Я в педагогике 24 года и в трудовой книжке у меня всего одна запись!».

Вот так вот. Ни убавить, ни прибавить. Перед нами стояла несчастная женщина, озлобленная на весь мир, заложница единственной отметки безымянного кадровика.

У трудовой книжки, кстати, скоро «день рождения». 1 декабря 2013 года ей исполняется целых 210 лет. Приличный возраст для документа.

Впервые трудовая книжка появилась по указу Наполеона Бонапарта от 1 декабря 1803 года. Властному политику потребовалось сконцентрировать экономические ресурсы страны и положить конец «пролетарской беспредельщине». Императору не нужны были протестные настроения в преддверии «святого замысла» - завоевания мира.

Спокойный тыл покорителя Европы был обеспечен документальным закрепощением работников на предприятиях работодателей. Бонапарт, публично вручил себе (первому) трудовую книжку.

Что в ней было написано? - Одному Богу известно. Документ не сохранился, но… можно пофантазировать на эту тему. Например: «Принят на работу в должность первого консула общим плебисцитом народа в 1800 году от Рождества Христова. Уволен 5 мая 1821 года в связи со смертью».

Тем не менее, французы подчинились императорской воле, и в стране не возникало проблем с забастовками во время Великого похода на Россию.

Передо мной лежит моя трудовая книжка. Серенький двухтомник карманного формата. Есть вкладыш, казенные записи: «принят - уволен», благодарности забытых профоргов и скупые статьи КЗоТа. Полная номенклатура учреждений, которые меня когда-то отвергли по причине отсутствия «абсолютного слуха».

16 июня 1973 год. «Принят в полевую экспедицию Института археологии, истории и этнографии Сибирского филиала АН СССР на должность помощника лаборанта».

Мне всего 15 лет и родители выперли своего ребенка из города, чтобы не болтался летом без призора.

Археологическая экспедиция легендарного Юрия Худякова на Хортице. Мы копаем некрополь Запорожской Сечи. За три недели вскрыли 28 погребений. Инвентарь у всех сходный: сабля, наконечники стрел, курительные трубки, в голове у некоторых костяков лежат обмазанные глиной, запечатанные плетеные баклаги с горилкой.

Оказывается, за триста лет в них что-то еще сохранилось. Если ее осторожно вытащить из раскопа, чтобы не взболтать ядовитый смус (осадок), то при должной фильтрации все это за ужином можно спокойно пить. Самое главное не взбалтывать содержимое.

Я умудрился взболтать все баклаги. Не специально, конечно. По детскому недомыслию лишил взрослых дядек выпивки. В трудовой сразу появилась вторая запись: «21 июля 1973 год. «Уволен с работы по собственному желанию, согласно ст. 31 КЗоТ РСФСР».

Производственная биография не заладилась с самого начала.

Советская трудовая книжка

В России биография трудовой книжки началась декретом Совнаркома от 15 декабря 1918 года. Их должны были получить все бывшие эксплуататоры, чтобы иметь право передвигаться в пределах РСФСР и получать продовольственные пайки.

В реальности этот документ дублировал отмененные царские паспорта. Однако, на VIII съезде партии большевиков в 1919 году Ленин предложил ввести «потребительские рабочие» книжки для всех, как «первый шаг к всеобщей трудовой повинности», чтобы документально закрепить базовый принцип: «кто не работает - тот не ест».

С 1919 года трудовую книжку стал получать всякий, кто достиг 16 лет. В 1923-м их отменили и ввели удостоверения личности, но… уже 15 января 1939-го их опять вернули. Нужно было закрепить все трудоспособное население страны за социалистическими предприятиями и заводами, особенно в оборонной промышленности. Оставление рабочего места стало уголовным преступлением.

- … Это уголовное преступление. Ты должен отработать три года там, куда тебя послали. Государство тебе платило стипендию, и ты хочешь украсть затраченные на тебя средства!

- Меня сюда никто не посылал. Я пришел с улицы…

- Все равно, трудовую я тебе не отдам! Заруби это на носу!

Тяжелый армрестлинг-диалог с особистом в отделе кадров Новосибирской государственной консерватории им. М.И. Глинки окончился моей сокрушительной победой. Об этом свидетельствует запись под номером 11 от 13 декабря 1982 года. Кадровик, наверное, из бывших конвойников, своим паркером продырявил от бессильной ярости лист трудовой книжки. На пятой странице дыра + смазанная печать с его подписью.

В консерваторию я, действительно, попал «с улицы». Мое распределительное место в московской аспирантуре оказалось занятым. Нужно было где-то «перекантоваться» один год. Выручила одноклассница, которая собралась в декрет и освободила свою должность преподавателя научного атеизма на кафедре марксистко-ленинской философии.

Меня хватило ровно на три месяца. Это были галеры. Работа вызывала настолько рвотный рефлекс, что пришлось срочно написать заявление «по собственному». В трудовой книжке остались эмоции кадровика и дыра на странице. «Абсолютный слух» отторг научный атеизм.

Самым лобовым прототипом трудовых книжек, которые используются до сих пор на Украине, были учетные документы рабочих по найму (Arbeitsbuch), введенные в фашистской Германии 26 февраля 1935 года. Собственно говоря, это и есть наша кровная, сегодняшняя трудовая. Единственное отличие в том, что у нацистов учитывались все передвижения рабочего без указания причины увольнения. У нас причина увольнения скрупулезно указывалась.

«...В ночь на 1 сентября 1983 года советский самолет-шпион вошел в воздушное пространство над Камчаткой. Он летел над нашими секретными объектами, совершая маневры уклонения от локаторов ПВО, и не отвечал на запросы, обменивался сигналами со своим самолетом-разведчиком. Пролетев Камчатку, самолет пошел над Сахалином. В конце концов, после неудачных попыток связаться с экипажем по радио и посадить самолет-нарушитель, командование распорядилось его сбить…».

Эту дежурную рассылку информации ТАСС в газете «Вечерний Новосибирск» увидели читатели миллионного города 5 сентября 1983 года. Через 8 дней моя трудовая книжка откликнулась новой записью: «Уволен согласно ст.17 КЗоТ РСФСР. За нарушение трудовой дисциплины».

Какую трудовую дисциплину может нарушить выпускающий редактор газеты с тиражом в 80 000 экземпляров? Оказывается, может. – Нечего спать на рабочем месте.

В далеком 1983-м выпуск городской газеты – тяжелая повинность для всех дежурных по номеру. В областной типографии скапливаются человек 10-12 таких же несчастных журналюг от разных изданий, чтобы сидеть всю ночь и ждать, когда линотиписты отольют, а метранпажи наберут твою газету. Затем ее должны прочесть три корректора, после этого ты ее тоже мусолишь от корки до корки, потом идет лито (цензура) и… в четыре часа утра, наконец, можно ставить свою барскую подпись: «В печать».

Сидеть и тупо ждать, когда тебе принесут газету, скучно. Поэтому все выпускающие редакторы пьют. Пьют даже те, кто не злоупотребляет алкоголем в будние дни. Забыл, как зовут ту барышню, у которой случился тогда день рождения. В общем, все набрались. Я не стал читать свою газету и подписал «В печать»… на фонарь.

Наутро выяснилось, что метранпаж перепутал гранки, и мне пришлось «сбить» советский, а не южнокорейский самолет-шпион. В 12.00. тираж арестовали, мне объявили строгий выговор, затем в 14.00 лишили квартальной премии, а потом… подумали и вообще выперли из газеты с «волчьим билетом», по статье.

Партийные децибелы «абсолютного» звучания журналистики не совпали с моими. Так мне, наверное, и надо. Пришлось собрать вещи, уехать в корабельный край. В Николаеве при большевиках было как-то все человечнее.

Постсоветская биография документа

Сегодня бытуют разные мнения по поводу сохранения/отмены трудовых книжек. После падения советской власти стало казаться, что трудовая книжка должна кануть в Лету и сохраниться лишь у коллекционеров.

В большинстве государств подобного документа не существует. Есть система персонифицированного компьютерного учета, которая по минутам отслеживает реальную занятость работника. Пенсионным фондам, в идеале, должно быть безразлично, какой был стаж у клиента: с перерывами или непрерывный. Украинским же работодателям сегодня интереснее читать рекомендательные письма, чем сухой перечень назначений и увольнений.

Однако трудовая книжка вошла в постсоветскую эпоху. Она сохранила скрупулезный контроль за производственной карьерой, стажем и нравственным обликом работника. Нас по-прежнему могут уволить по статье, и… автоматом это будет привычным «волчьим билетом», который создаст ненужные проблемы на будущее.

Тем не менее, основными аргументами «за» трудовую книжку принято считать: «прозрачность» причин увольнения с предыдущего места работы, надежный способ подтверждения трудового стажа и поддержания дисциплины, подспорье при составлении современного резюме, позволяющего указать точно время и место работы.

Аргументов «против» - тоже навалом: неадекватность информации о современных деловых качествах работника, дисциплинарное давление нанимателей на сотрудников, неизбежная потеря рабочих мест после внедрения электронного учета, лишний документооборот на предприятии, нагрузка на кадровиков, санкции к нанимателям и т.д., и т.п.

Жонглировать аргументами «за» и «против» можно только в формате большой монографии. Интернетная же статья всегда несет эмоциональную нагрузку, поэтому обратимся к эмоциям. Возьмем за основу хрестоматийный тезис от Питирима Сорокина: «Чем больше количество альтернатив у человека, тем выше качество его свободы…».

В этом контексте трудовая книга – анахронизм. Ее финиш печален, она, как сумасшедшая старуха, утратила привлекательность для всех.

- Чем вам не нравится моя трудовая книжка?

- Да… всем нравится… Просто любопытное произведение… интересно читать. – Симпатичная бухгалтерша листает мой многострадальный документ и улыбается.

- Давайте, я вам лучше расскажу...

- Не надо, я на досуге почитаю.

Сентябрь 2008 года. Последний шрам на теле моей терпеливой книги. «Южная академия повышения квалификации кадров Министерства промполитики Украины». Суперовое заведение! Здесь получали дипломы местечковые олигархи, чиновники средней руки и криминальные николаевские авторитеты.

Я выкладач огромного количества каких-то дисциплин. Листаю учебные программы, ставлю в голове «плюсы» и «минусы».

История Украины – 2 часа (+). – Это мое кровное.

Финансовый менеджмент – 2 часа (-). - Что это такое?..

Мировая философия – 2 часа (+).- Нормально, это тоже мое.

Бухгалтерский учет – 2 часа (-). Ужас!

Социология – 2 часа (+). – Нормально. Вспомню быстро.

Украинская деловая мова – 2 часа (-). – Все! Конец веревки!

Дальше читать бессмысленно. Нужно идти сдаваться и забирать трудовую книжку. У меня нет масла в башке на такую прорву информации… Стоп! Тихо. А чего это у них всё по два часа. Как можно рассказать историю Украины за одну пару или за два академических часа всю мировую философию? Что-то здесь не так. Совсем не так.

Захожу через два дня в аудиторию. На меня смотрят человек восемьдесят мужчин и женщин. Хорошие лица и доброжелательно настроены. Всем присутствующим примерно… от тридцатника до полтинника. Пришли после работы и уставшие. Бизнесмены, банкиры, спекулянты и, скорее всего, какие-то менты или эсбэушники. Пришли за вторым верхним образованием.

Делаю глубокий вдох.

- Здравствуйте, друзья.

Пауза…

- Расписание наше смотрели?

Кивают головами и понимающе улыбаются.

Боже, сколько у них было подобных мне симулянтов, которые втирали за одну пару всю ересь своей никчемности?!

- Не будем друг другу врать. Говорю вам честно: я не смогу за одну пару рассказать о тайнах бухгалтерского учета, финансового менеджмента или заставить владеть деловой украинской мовой в полном объёме. Вы заплатили за курс и у меня есть предложение, подкупающее своей новизной.

Пауза…

- Давайте весь учебный курс потратим на наш город Николаев. Я вам расскажу нормальную историю во временном промежутке от археологии до современного губернатора Гаркуши. 120 часов нам хватит за глаза. Обещаю, мы уложимся…

Вновь пауза…

- Если вы этого не желаете, будем заниматься согласно учебному плану. Поднимите руки, кто хочет знать историю родного города?!

Пауза и… реплика.

- А экзамены и зачеты?..

- Всё автоматом.

Лес рук, ни одного воздержавшегося.

Это было самое счастливое время в моей трудовой книжке. Они приходили все. И менты, и банкиры, и эсбэушники. Я почувствовал под занавес жизни ситуацию «абсолютного слуха». Когда дирижер на уровне предельного эмоционального аффекта бросает палочку и… только качает головой, а скрипки повинуются этому шевелению и играют… играют… играют.

Никто из студентов на меня не настучал.

Я им пересказал всего Фернана Броделя.

Коварные ольвийские ростовщики опутывали скифов долговыми сетями, а потом кочевники рубили им головы и освобождались от долгов. Генуэзцы в тавернах Кракова совершали сделки с польскими магнатами и получали комиссионные от татарских мурз за зимние набеги на украинские маетки. Будущий просветитель Николай Аркас просил денег на извозчика у террориста Кибальчича…

***

Супер!!! Такого никогда не повторится, если будет жива моя трудовая книга…

- Ты чего? - Мой внук Антон поднял заплаканные глаза.

Я потерял контроль и заговорил вслух.

- Не обращай внимания…

- Дед, - вытер слезы бабушкиной салфеткой, - двадцать килограммов картошки по 90 копеек будут стоить 18 гривен. Гони деньги!