Кровавое лето 1943-го

Исполняется 65 лет с момента начала трагичного и, пожалуй, самого нелепого эпизода Второй мировой войны. Весной-летом 1943 года на территории Западной Украины началось вооруженное украинско-польское противостояние. Две антикоммунистические и антинацистские силы: польская Армия Крайова и Украинская повстанческая армия во время борьбы двух тоталитарных деспотий - СССР и Третьего Рейха - начали не только войну друг против друга, но и массовое истребление мирного населения.

Пролог

Истоки украинско-польской розни уходят корнями вглубь столетий. В двадцатом веке особого накала они достигли во время Гражданской войны, а также в период Второй Республики Польской (1920-1939). Несмотря на демократический характер Речи Посполитой, украинское меньшинство, проживавшее на Волыни и в Галиции, всячески притеснялось. Функционировавший в Польше в 1930-х годах "концлагерь унижения" Береза Карузская стал для прошедших через него десятков и сотен украинских националов символом едва не оккупационной власти. Варшава проводила "на юго-восточных окраинах" ряд массовых "пацификаций" ("замирений") - разгромов украинских библиотек, избиений и арестов "подозрительных личностей".

У украинцев не было возможности получать высшее образование на родном языке, а Православная Церковь на Волыни подвергалась действительно жёсткому давлению государственного аппарата. Украинцы, в большинстве своём крестьяне, испытывали социальный гнёт со стороны польских помещиков. На "восточные территории" правительство Польши переселяло осадников - бывших солдат Войска Польского, долженствовавших "сберегать" и без них малоземельные восточнославянские земли в составе Речи Посполитой. Польское население Западной Украины составляло меньшинство, но меньшинство по сути привилегированное.

В сентябре 1939 года, когда Гитлер со Сталиным поделили Польшу, большую часть Западной Украины захватил СССР, и небольшую территорию - Германия.

В советскую милицию в Галиции и на Волыни пришли украинцы. Точно так же в местах компактного проживания восточнославянского меньшинства к западу от германо-советской границе украинцы шли во вспомогательную полицию. И там и там бывшие угнетенные не упускали случая отплатить бывшим угнетателям за прошлые обиды, тем более, что новые хозяева этому попустительствовали.

Летом 1941 года немцы прогнали большевиков из всей Западной Украины, поделив её на две части. Галиция была присоединена к Генерал-губернаторству, т.е. непосредственно к Рейху, и там до конца 1943 года для украинцев режим был относительно сносным. Волынь же присоединили к Рейхкомиссариату Украина, т.е. сделали частью немецкой колонии.

В 1942 году из Холмщины и Подляшья (исторические украинские территории западнее советско-германской границы 1939-1941 гг.) нацисты выселили тысячи поляков, вселив на их место украинцев и немцев. В ответ на это, среди прочего, польские националистические партизаны убили около четырёхсот представителей сельской украинской интеллигенции и духовенства. Эта акция через несколько месяцев аукнулась похожей, но куда более масштабной бойней на Волыни.

К тому времени население Рейхкомиссариата Украина, и, в частности, Волыни и украинского Полесья начало бурлить от ненависти к немцам - "взимание контингентов" превратилось со стороны оккупантов в натуральный грабеж. До лета 1943 года красных партизан в этих районах почти не было, а те, которые были, действовали вяло. Поэтому в конце 1942 - начале 1943 года советский Украинский штаб партизанского движения принял решение о передислокации на эти земли части партизанских отрядов России, Белоруссии и Восточной Украины.

Исходя из сложившейся ситуации, руководство Организации украинских националистов (ОУН) - партийной полу-террористической организации, действовавшей в Польше в межвоенное время, в феврале 1943 года решило создать массовую военную структуру. Последняя чуть позже получила название Украинская повстанческая армия (УПА). Целью ОУН-УПА была независимая Украина, включая, разумеется, западноукраинские земли.

Польское эмигрантское правительство Владислава Сикорского, которому подчинялась Армия Крайова и, отчасти, Батальоны Холопски (БХ) - польские националистические партизаны, - считало Волынь и Галицию неотъемлемой частью Польши. Точно так же мыслили почти все влиятельные политические движения Речи Посполитой. Украинские и польские националисты в течение 1942-1945 гг. многократно пытались договориться хотя бы о перемирии, но противоречия в целях двух сторон были слишком глубоки, а прошлое слишком богато обидами и конфликтами.

Столкновение двух подпольных "армий без государства" стало неминуемым.

Волынь, 1943

Об общем положении на Волыни в 1943 году свидетельствует независимый украинский национал-демократический партизанский атаман Тарас Бульва (Боровец), враждебно относившийся как к ОУН (Бандеры), так и к коммунистам: "Всему польскому населению Западной Украины в марте 1943 года (бандеровцами - А.Г.) вынесен смертный приговор, было приказано дотла сжигать все поселения польских крестьян. Объявлена массовая мобилизация людей в армию. Провозглашен так называемый "третий этап" национальной революции и общее восстание украинцев против немцев. Спровоцирована на "революцию" почти вся украинская полиция, которая частично убежала в лес (около 5000 чел. в марте 1943 г. перешло к УПА - А.Г.), а ее большая часть была расстреляна и вывезена в концлагеря немцами. На место украинской полиции немцы привезли разных иностранцев, главным образом русских и поляков, которые весьма охотно гасили "революцию" Лебедя пулеметами...

Весна и лето 1943 года в Украине, а особенно на Полесье и Волыни, наверное, ничем не отличались от описания ада в "Божественной комедии" Данте... В "революцию" Николая Лебедя вмешались большевицкие партизаны. В первую ночь лебедевцы (УПА - А.Г.) казнят огнем и мечом польское село. Днем немцы с польской полицией казнят за это пять украинских сел. На вторую ночь большевики с поляками сжигают за то же самое еще пять украинских сел и добивают уцелевших беженцев по лесам. По городам начался дикий террор Гестапо против украинской интеллигенции. Гестапо утратило понимание ситуации. Ловит людей и набивает все тюрьмы свежими заключенными. Сталинские агенты убивают и терроризируют во всех городах представителей гитлеровской власти, крадут среди бела дня немецких генералов. В ответ на все это Гестапо расстреливает всех заключенных в тюрьмах. Для запугивания на деревьях и столбах днями и ночами висят невинные украинские люди (...)

На селян наложены очень высокие повинности: продуктов питания, хлеба, одежды и обуви для УПА. Все поставки насильно собирались с населения и "тайно" среди бела дня прятались по выкопанным среди полей и в лесах ямам. ...Налетали немецкие бомбардировщики, выжигали целые сёла и районы, а на другой день туда набегали большевицко-польские партизаны, добивали остаток населения, а всё спрятанное имущество выкапывали и вывозили на свои базы в Белоруссии..." (Бульба-Боровець, Т. Армія без держави... - Київ, , 1996, с. 205-207)

Борис Соколов в работе "Оккупация" отмечает, что руководство УПА и АК выступало против резни, которая была неконтролируемым следствием партизанской войны. Но есть неопровержимое доказательство того, что политическое решение о "деполонизации" Волыни было принято руководством УПА и, вероятно, ОУН (Бандеры).

Свидетельствует Николай Лебедь, глава ОУН(б) в Украине в 1941-1943 гг. (сам Степан Бандера в те годы "отсиживался" в нацистском концлагере Заксенхаузен): "Чтобы не допустить стихийной массовой антипольской акции и взаимной украинско-польской борьбы, которая в то время была бы полезной одновременно как большевикам, так и немцам, и ослабляла бы главный фронт освободительной борьбы, Украинская повстанческая армия пробовала втянуть поляков в совместную борьбу против немцев и большевиков. Когда же это не принесло никакого успеха, УПА приказала польскому населению покинуть украинские земли Волыни и Полесья" (Лебедь М. Українська Повстанська Армія... - Дрогобич, 1993, с. 53).

Приказ был частично выполнен: волей-неволей десятки тысяч польских крестьян оставили свои деревни и съехали в Генерал-губернаторство или волынские райцентры под защиту польской коллаборационистской полиции или, реже, Армии Крайовой и Батальонов холопских. Отчеты советских партизан, воевавших в этом регионе, свидетельствуют - украинское население относилось к коммунистам враждебно, а польское дружелюбно, так как видело в них противовес украинским националистам.

Эти события еще больше обозлили украинцев, увидевших в поляках не только "извечного исторического врага", но агентов коричневого Берлина и красной Москвы.

По подсчетам польского историка Т. Ольшанского, в июне 1943 года на Волыни прошло 78 антипольских акций, в июле - 300 (из них 57-11 июля, 22-12 июля), в августе - 135, в сентябре - 39 (цит. по: Русначенко А. Народ збурений... - Київ, 2002, с. 160).

Аналогичные действия в отношении украинцев начали красные партизаны, немцы, польские коллаборационисты, бойцы Армии Крайовой и Батальонов Холопских.

По подсчетам польских историков, на Волыни в 1943-44 годах прошло около 150 боев и стычек АК с УПА, в которых погибли сотни бойцов с каждой стороны (Данные по: Ільюшин І.І. Протистояння УПА і АК... - Київ, 2001, с. 167).

Подавляющее большинство жертв составили не бойцы-националисты, а десятки тысяч польских и украинских крестьян. При прочтении многочисленных свидетельств или донесений о бесчинствах партизан и полицейских, создается впечатление, что обе стороны старались перещеголять друг друга в изуверстве.

В самом конце 1943 года противостояние перекинулось в Галицию. Уже в марте 1944 года тамошние поляки, традиционно недолюбливавшие коммунистов, с нетерпением ждали прихода Красной армии, долженствовавшей утихомирить "украинскую бестию" (Armia Krajowa w dokumentach, 1939-1945. Tom III... - Wroclaw, 1990, S. 383).

В 1943 году немцы провоцировали украинско-польский конфликт, или, во всяком случае, попустительствовали ему. Оккупанты руководствовались простой логикой: пусть "славянские недочеловеки" режут друг друга, а не немцев, ведь от последних только "защита, закон и порядок". На жалобы поляков глава нацистской администрации г. Сарны и окрестностей ответил: "Вы хотите Сикорского, а украинцы хотят Бандеру. Ну и бейтесь между собой. Немцы никому помогать не будут" (Ільюшин І.І.Цит. пр., с. 152).

Но потом немцы поняли, какого джина они выпустили наружу: в течение нескольких месяцев под контролем УПА на Волыни и в Полесье оказалась огромная территория, поставки сельхозпродукции в Вермахт и Рейх были сорваны, а в начавшейся резне доставалось и оккупантам.

Для иллюстрации конфликта процитируем одно из донесений неизвестного командира УПА, судя по документу, возглавлявшего сотню (аналог роты в Красной армии), имевшего под своим началом, вероятно, несколько десятков бойцов:

"Дня 17 июня 1943 года (...) Приказано разбить и уничтожить два фольварка (небольших польских усадьбы - А.Г.): Горко-Полонка и Городище. Со стороны Лаврова я увидел ракеты, которые трижды взорвались. Стало понятно, что наступление началось. Немедленно даю приказ наступать на фольварк. Без единого выстрела вступаем в центр фольварка. Из-за конюшни раздается выстрел часового. В ответ прозвучали наши выстрелы. Начался короткий, но упорный бой. Поляки отстреливались со стен. Чтобы лучше сориентироваться, откуда бьет враг, мы зажгли солому. Ляхи начали убегать с фольварка. Повстанцы занимали здание за зданием. Из-под строений доставали ляхов и резали, говоря: "Это вам за наши села и семьи, которые вы пожгли". Поляки выкручивались на длинных советских штыках, кричали: "На милосць Бога, даруце нам жицэ, я ниц не винен (не винна)". А сзади четовой (командир четы, аналога взвода в Красной армии - А.Г.) О., с разбитой головой, отзывается: "Наши дети, наши старики, были ли виноваты, что вы их кидали живьем в огонь?". И работа идет дальше. Фольварк пылает красным пламенем. За это время поляки попрятались на чердаке и оттуда отстреливались. После короткого боя мы подожгли строение с ляхами, где они и погорели. (...)

С 19-20 июня отдел выдвинулся в село Ратнов, где спалил фольварк и без боя вышел в направлении села Коршевец. На следующий день разведка донесла, что в село Новостав приехал один немец. Тогда я взял нескольких бойцов, зашли и мы в село Новостав и окружили со всех сторон немца. Действительно интересно было видеть ту минуту, когда бойцы гаркнули немаку: "Хэндэ Хох". Немак сразу хотел стрелять, но, посмотрев, что он со всех сторон окружен, начал скулить: "Майне либе камерад", "подарите мне жизнь, у меня дома дети". Бойцы начали кричать: "Забить!" Я ответил, что надо проверить, что это за личность. По проверке выходит, что этот немчик не из полиции и не партийный (не член НСДАП - А.Г.), а к населению относится вполне допустимо. Тогда я ему говорю: "УПА будет уничтожать СД (немецкую полицию - А.Г.), СС и партийцев, а (не) таких как он - беспартийных и солдат, которые из-за СД должны биться на фронте. Немчик из благодарности обнял ноги и благодарил, плача от радости" (ЦДАОВВУ України, Ф. 3833 с. Оп. 1. Спр. 112. Арк. 2).

Обратим внимание. Солдата Рейха, представителя военно-репрессивной тоталитарной машины, устроившей в Украине варварский террор и грабеж, по размышлению решают отпустить - по всем правилам войны военнопленные не считаются врагами. А "братьев-славян", в том числе и женщин (кто же ещё кричал: "ниц не винна!"?), украинские бойцы прокалывают штыками с аргументацией: польская полиция жгла украинских детей и стариков.

Подобными были действия как поляков, так и украинцев. Националистическая ненависть друг к другу, битва не только за собственное государство, но и за "кровь и почву" ослепила в те годы десятки и сотни тысяч представителей соседних народов.

К середине 1944 года всю территорию украинско-польского конфликта заняла Красная армия. Решением Сталина большая часть Западной Украины вошла в УССР. Таким образом, усилия АК по сохранению этих земель в составе Речи Посполитой оказались бессмысленными. Националистические партизаны были ликвидированы в Польше в 1947 году, УПА продолжала сопротивление до начала 1950-х. Почти все участники описанной в этой статье кровавой драмы погибли, оказались в заключении или на долгие десятилетия были "вытесненными на обочину истории".

Источник: Военная литература