Выпить с Уильямом Фолкнером

Паломничество к могилам знаменитых писателей, музыкантов, поэтов — известная разновидность туризма. Многие, кроме посещения, совершают определенные, проверенные временем ритуалы: оставляют балетные туфельки на мраморном постаменте Сергея Дягилева или поцелуями покрывают памятник на могиле Оскара Уайльда. А поклонники творчества Уильяма Фолкнера посещают его родные края – городок Оксфорд в штате Миссисипи – исключительно ради того, чтобы выпить виски у надгробия писателя. На Reddit ведутся  обстоятельные беседы  о правилах этого ритуала, но одно можно сказать точно: пить надо те сорта виски, которые любил сам Фолкнер. Как правило, это был бурбон: Jack Daniels, Four Roses, Heaven Hill. Почти на любой  фотографии  из могилы Фолкнера можно заметить одну из этих бутылок.

Виски в жизни и творчестве Фолкнера играл, как известно, заметную роль.

В молодости, в годы Сухого закона, еще не определившись с писательской бедностью, Фолкнер баловался бутлегерством. Одно из лучших воспоминаний об этом периоде его жизни оставил Шервуд Андерсон, у которого Фолкнер гостил в Новом Орлеане в 1925 году. По воспоминаниям Андерсона, к нему домой пришел молодой человек, желавший стать писателем, — «в большом пальто», которое «странно выпирало, так сильно, что на первый взгляд мне показалось, что этот человек каким-то странным образом изуродован». Фолкнер не сообщил его заранее, что тайком пронес в карманах 6–8 бутылок «лунного ликера» (то есть самогона), привезенного из родных краев. Однако эта встреча, быстро переросшая в дружбу, изменила судьбу Фолкнера. Он сосредоточился на литературе и благодаря попечительствам Андерсона издал свой первый роман «Солдатская награда». Но в этом произведении, как кажется, и во всех романах Фолкнера, обязательно упоминается виски или бурбон. «Что может сравниться с материнской любовью? — спрашивает один из героев романа, мистер Хиллиген. — Разве хороший глоток виски».

Позже, когда Фолкнер приобрел известность в Европе, он писал своей французской переводчице: «Понимаешь, обычно я пишу по ночам и всегда держу под рукой бокал виски. Сколько мыслей посещают голову, которую я никак не могу вспомнить утром!» Другой американский писатель и любитель выпить, Эрнест Хемингуэй, выразил на этот счет, что, прочитав всего полстраницы, он может указать на предложение, где Фолкнер сделал первый глоток. Фолкнера это, однако, не затрагивало. Весной 1956 года в знаменитом  интервью  журналу Paris Review он резюмировал для широкой публики свою философию отношений с виски: «Автору нужно немногое: тишина, одиночество и доля удовольствия, и все это по скромной цене. Еще нужна бумага, табак, еда и немного виски”. - "Бурбон?" — „Нет, я не привередлив. Если мне предложат по выбору скотч или ничего, я выберу скотч”.

Помимо чистого виски, у Фолкнера была еще одна алкогольная привязанность, заслуживающая упоминания, - коктейли на основе бурбона. В упомянутом Новом Орлеане он отведал два коктейля, ставших его спутниками до конца жизни — «Мятный джулеп» и «Горячий Тодди».

"Мятный джулеп" часто упоминается в открытых источниках как излюбленный коктейль Фолкнера. В отличие от "Горячего Тодди", он редко встречается на страницах его произведений, хотя ему нашлось место в самом знаменитом романе писателя - "Шум и ярость":

«…и дед Джеральда всегда сам нарвет тебе мять до завтрака, пока на ней еще роса. Даже своему старому Вилки не разрешал – помнишь, Джеральд? — всегда сам нарвет и приготовит себе джулеп. Был щепетилен в том, как старая дева, отвешивал и отмерял дозу по особому рецепту. Помнил этот рецепт наизусть, и только с одним человеком поделился...»

Фото. Кружка Фолкнера для «Мятного Джулепа» и его рецепт

Сегодня рецепт любимого фолкнеровского коктейля уже ни для кого не секрет. В доме-музее писателя выставлен его стальной кружок, который использовался исключительно для «Мятного джулепа», с подписанным авторским рецептом: «Виски, 1 ч. л. сахара, лед, мята; подавать в металлическом кружке».

С 1932 года и до 1950-х Фолкнер время от времени подрабатывал сценаристом в Голливуде. В Лос-Анджелесе он имел два любимых места: книжный магазин Стэнли Роуза и находившийся по соседству ресторан Musso & Frank Grill — самый старый и любимый ресторан голливудской богемы, в котором часто работали и выпивали многие писатели: Скотт Фицджеральд, Рэймонд Чандлер, Дэшил Хэм , Уильям Сороян. В «Муссо» Фолкнер познакомился со сценаристкой Целью Карпентер — они станут любовниками, и их связь продлится почти двадцать лет, — а также выпил столько «Мятных джулепов», что местные бармены, уже знавшие его в лицо, позволяли ему ходить за стойку и смешивать. коктейли самостоятельно. Его голливудский рецепт «Джулепа» включал семь веточек мяты, пол-унции (~15 мл) простого сахарного сиропа, три унции бурбона (~90 мл) и охлажденный двойной старомодный стакан, наполненный колотым льдом. Однако это был один из самых сложных периодов в личной жизни Фолкнера: изданные романы долгое время не приносили ни славы, ни денег, в семейной жизни царило разлад, а за год до первой командировки в Лос-Анджелес умерла его новорожденная дочь Алабама (ей посвящена предисловие к "Шума и ярости" 1933 года). Фолкнер тех лет — поющийся писатель-южник работает на Голливуд и поддерживает интрижку с сотрудницей киностудии, — стал прообразом Уильяма Мэйхью, героя фильма «Бартон Финк» братьев Коэн (которые, кстати, часто вспоминают и цитируют творчество Фолкнера) .

«Бартон Финк»

Второй любимый коктейль Фолкнера, «Горячий Тодди», проходил в его барной карте как «целебный» напиток. Принимал он его как горячим, так и холодным, считал, что «Тодди» может справиться с любой болезнью, и особенно часто прибегал к нему в зимние вечера. Племянница Фолкнера – Дин Фолкнер Уэллс – оставила в «Книге рецептов великих американских писателей» воспоминание о том, из каких ингредиентов состоял и как подавался этот коктейль:

«Дядюшка сам решал, когда „Горячий Тодди” необходим, и хрустел им своих пациентов с заботливостью сельского доктора.

Он готовил его на кухне. Вот рецепт:

- возьмите тяжелый стеклянный стакан;

- наполните его примерно наполовину бурбоном Heaven Hill (Jack Daniels сохранялся для лечения недугов самого дядюшки);

- добавьте одну столовую ложку сахара;

- выжмите в стакан сок половинки лимона;

- перемешайте до полного растворения сахара;

- наполните стакан кипятком;

– Подавайте с прихваткой, чтобы не обжечь руки.

Дядюшка всегда превращал подачу "Горячего Тодди" в маленькую церемонию: подносил стакан на серебряном подносе и убеждал своего пациента выпить напиток как можно быстрее, пока тот не остыл. Всегда срабатывало!

Фолкнер готовил этот напиток своей дочери, если она болела, угощал им гостей в доме, если они жаловались на холод, пил во время работы (тайно от жены), а также перенес в мир своих произведений.

Бурбон, церемониально разбавленный водой и медом или сахаром — один из главных традиционных напитков коренных жителей Йокнапатофы — вымышленного Фолкнером округа на Юге США. Такой коктейль пьют герои трилогии Сноупсов, романов «Сарторис» и «Свет в августе», сборников рассказов «Сыди, Моисей» и «Королевский гамбит». При этом пьют они его в серьезной последовательности, по которой различают приезжих от местных. Так, поймать убийцу в рассказе Ошибка в химическом расчете удается благодаря тому, что преступнику неизвестен настоящий рецепт коктейля. Фолкнер относился для его приготовления всерьез. Он любил подчеркивать, что смешение ингредиентов требует ритуальной осторожности. Свое отношение к этому ритуалу он описал в романе «Сарторис»:

«В городе он бывал так же редко, как и отец, охоты не любил, и единственным его развлечением было приготовление виски, хорошего виски исключительно для домашнего употребления, в тайной цитадели, известной только отцу и негре, который ему помогал, согласно рецепту, полученном по наследству от многих поколений предков, запоенных шотландским „асквибо“. Он поставил котел, кувшин и стакан на костер, взял из рук отца глиняную трубку, положил ее на каминную доску и снял сверхтесненную сахарницу и семь стаканов с металлической ложкой в ​​каждом. Старик наклонился к огню и с торжественным видом начал очень медленно и старательно наполнять пуншем один стакан за другим».

Эти два коктейля – «Мятный джулеп» и «Горячий Тодди» – в определенном смысле отражают две стороны личности самого писателя. «Джулеп» — «высокий», модернистский Фолкнер: молодой человек с хорошей семейной легендой, записавшийся в добровольцы в годы Первой мировой и выучившийся на авиатора, любивший верховую езду и куривший трубку, ездивший в Париж ради встречи с Джеймсом Джойсом и, несмотря на лукавство в интервью, читал "Улисса" с карандашом в руках, а затем написал общепризнанные модернистские шедевры: «Шум и Ярость», «Авессалом, Авессалом!», «Дикие пальмы». "Тогда" же - отражение другого, "низкого", провинциального Фолкнера: южанина, искренне любившего чистый бурбон; неудачника, не допущенного на фронт из-за своего низкого роста; начинающего писателя, доехавшего до Парижа, но постеснявшегося подойти к Джойсу – как свидетельствует легенда, Фолкнер увидел великого ирландца в окне ресторана, постоял снаружи, но так и не решился подойти – и в результате отправился обратно на крошечный клочок земли в Миссисипи, провел там остаток жизни, изредка заезжал в Голливуд, называл себя деревенским парнем и писал романы о пороках и несчастьях обычных южан: «Свет в августе», «Когда я умирала», трилогия Сноупсов.

Уже в пожилом возрасте, когда Фолкнер, став нобелевским лауреатом, приобрел всемирную славу, в его родном Оксфорде гостил фотограф Дж. Р. Кофилд, запомнивший такие слова писателя: «Не бывает плохого виски. Разве что встречается один вид лучше другого. Но с алкоголем нельзя баловаться до того, как стукнет полтинник, а потом только полный дурак не балуется». К сожалению, Фолкнер придерживался этого правила слишком упорно. 17 июня 1962 года он, выпив, упал с лошади и получил травму, которая стала причиной тромбоза. 6 июля 1962 года, в возрасте 64 лет, Фолкнер скончался от сердечного приступа.