«Он попросил меня фиктивно быть директором», - заявитель по делу о вымогательстве в облавтодоре

В пятницу, 3 августа, в Заводском районном суде Николаева были допрошены еще несколько свидетелей по делу бывшего директора ГП «Николаевоблавтодор» Вячеслава Шуличенко, а также заявитель по этому делу Юрий Скопин, который и пожаловался правоохранителям, что там у него якобы вымогают взятку.

Он рассказал, что в 2016 году был устроен в кировоградскую фирму ООО «ПФ» и должен был обеспечивать участие фирмы в тендерах по ремонту дорог. В середине лета того же года он получил предложение поучаствовать в субподряде по ремонту дороги «Калиновка – Снигиревка – Березнеговатое», тендер на ремонт которой выиграл облавтодор.

Онищенко и Шульга, занимавшие тогда высокие должности в облавтодоре, свели его с и.о. директора Прудником. Последний вызвал его в кабинет и сказал, что его фирма должна будет заплатить 2% от суммы субподряда. Скопина это насторожило и, усомнившись в законности такого платежа, он обратился в полицию.

Через какое-то время директором облавтодора был назначен уже Шуличенко, и по поводу субподряда, предложенного его фирме, Скопин общался уже с ним. Стало ясно, что облавтодор готов составить договор субподряда на сумму около 5 млн, но надо ждать ответа из Киева, а работы необходимо проводить уже сейчас.

- Мы оказались в кафе «Флибустьер», начали разговаривать о деньгах, о сумме субподряда, и он мне показывает на экране своего смартфона цифры – 7-10%. И было сказано: «Это не мне, это на Киев»… А через неделю мы общались возле входа в здание, он мне показал на телефоне 8%. То есть, это уже окончательная сумма, о которой якобы Шульга договорился в Киеве и которую мы должны заплатить, чтобы работы прошли благополучно, к нам не придирались по качеству и в процессе на вставляли нам палки в колеса, - утверждал в суде Юрий Скопин.

В итоге, как выяснилось, был подписан и договор, и договорная цена, но на руки последнюю Скопин не получил. Шуличенко объяснил это якобы тем, что должен завизировать смету у своего бухгалтера и юриста, и процесс выдачи ему этого документа затянулся.

Отвечая на вопрос прокурора, Скопин пояснил, что теоретически они могли начать работы и без договорной цены, имея только договор. Но так они не знали, какие именно работы проводить по тому или иному участку, и приступить к этим работам не могли.

Адвокат экс-директора облавтодора Владимир Тимошин начал с вопросов о том, как и когда Юрий Скопин попал на предприятие «ПФ». На такие элементарные, казалось бы, вопросы он отвечал неуверенно и очень терялся. Он не смог даже конкретно назвать свою должность в этой фирме – то ли менеджер, то ли торговый представитель.

В главном офисе этой фирмы, как оказалось, он даже не был. Сначала с ним пообщались какие-то ребята, которые приехали из Кировограда. Трудоустраивал его уже директор этой фирмы – некий Ящук, который тоже приезжал в Николаев, и происходило это в пиццерии, название которой Скопин тоже назвал не сразу.

Позже Тимошин отметил, что в материалах дела Скопин фигурирует как «начальник отдела ООО «ПФ». Скопин объяснял, что кем он работал, уже не помнит, а должность начальника отдела «была его перспектива, если он выиграет тендер и начнет показывать результативную работу».

Тимошин сообщил, что, по информации из официальных источников, в ООО «ПФ» Юрий Скопин никогда не работал. В этот период – июль-сентябрь 2016 года – он работал в охранно-детективном агентстве «Гефест-Н». На это Скопин ответил следующее:

- «Гефест-Н» - это фирма моего товарища. У него несколько фирм. Он попросил меня фиктивно быть директором этой фирмы. Не участвовать в деятельности этой фирмы, но просто числиться директором.

Что же касается отсутствия в Пенсионном фонде любых данных о работе Скопина в «ПФ», сам допрашиваемый потом объяснил, что работал там по трудовому договору.

В ходе допроса Скопин рассказал и о тех 2-3%, о необходимости уплаты которых его уведомил Прудник и которые стали поводом для обращения в полицию. Он признался, что позже узнал о том, что это не неправомерная выплата, а «официальное снятие» со счета предприятия за участие в субподряде.

На настойчивые вопросы Тимошина о том, почему тогда Скопин не отозвал свое заявление из управления по борьбе с экономическими преступлениями, внятного ответа не последовало. «Менеджер» оправдался тем, что о законности этой выплаты узнал уже после того, как Шуличенко показал ему на телефоне другие «проценты».

После того, как это заявление было написано, перед каждым своим последующим походом в облавтодор сотрудники полиции цепляли на одежду Скопина спецтехнику, которая фиксировала все его передвижения и разговоры. Но из допроса становилось ясно, что ожидаемого результата эти походы не дали. Неправомерную выгоду в эти моменты никто не требовал и соответствующих намеков не делал. Чего-либо компрометирующего техника не зафиксировала.

Отдельно Тимошин поинтересовался, каким образом в его заявлении появились фамилии Шульги и Шуличенко, если на тот момент, как утверждал сам Скопин, директором Шуличенко еще не был, и о том, что он будет директором, Скопин не знал. Допрашиваемый принялся утверждать, что Шульга у него не вымогал, такого написать он не мог. Тимошину пришлось продемонстрировать Скопину его собственное заявление, в котором конкретно написано, что «Шульга, Прудник и Шуличенко по предварительному сговору группой лиц вымогают у него неправомерную выгоду в виде денежных средств в сумме 40-60 тыс. за принятие решения о предоставлении субподрядных работ».

- На тот момент я считал, что Прудник действует под эгидой Шульги, - объяснял заявитель. - Сначала были у меня подозрения, но потом все сошло на нет. Уже когда я с Шуличенко начал общаться напрямую, я уже не рассматривал Шульгу как вымогателя.

По словам Скопина, руководитель облавтодора требовал уже приступать к ремонту работ и выводить на дорогу технику, а документ с договорной ценой все никак не выдавал. Из этого Скопин сделал вывод, что ему «не дают возможности работать», пока он не закроет с ним какие-то финансовые вопросы. Невозможность выполнения работ без договорной цены в ходе допроса тоже была поставлена под сомнение.

Оказалось, что никаких вопросов о том, может ли его фирма приступать к работам, не имея на руках договорной цены, Скопин при общении с Шуличенко не задавал. Тимошин недоумевал, за что он вообще мог вымогать от Скопина деньги, если он сам же их и подгонял: давайте, работайте.

Скопин объяснял, что не имея на руках договорной цены, но приступив к работам, они могли бы выполнить не те работы, которые утвердил подрядчик, и есть риск «влететь» на деньги. Однако цену эту, как говорил Тимошин, все равно делали в «ПФ», у них и так все расчеты, и в договоре (позже это подтвердил и Скопин) указана та же сумма, что и в смете.

- В каком месте в договоре написано, что к нему прилагается смета и без нее нельзя работать? – вновь подошел к допрашиваемому с папкой Владимир Тимошин.

Допрос длился почти три часа, суд был вынужден даже объявлять перерыв. Вызывать заявителя планируют еще и на предстоящие заседания, когда будут изучать материалы дела и смотреть записи, которые он передавал полицейским.

Позже Тимошин объяснил, почему его так интересовал вопрос трудоустройства Скопина.

«Из материалов дела следует, что его приняли на работу за неделю до обращения с заявлением в правоохранительные органы и уволили на второй день после предъявления подозрения Шуличенко», - написал он в социальной сети.

Ранее Тимошин заявлял, что Скопин был заявителем в других похожих делах, и мог выполнять роль провокатора.