Очаков – страна цепей

«… Мне пришлось купить два корабля в Очакове, но в море я выйти не могу из-за отсутствия гребцов. Надобно бы посадить по два человека на весло. Ваша квота невольников мною исчерпана и не представляется никакой возможности обойти государственный запрет. Прошу высочайшего дозволения увеличить в этот год мою квоту на славянских и черкесских рабов в счет будущего времени… Навигация скоро завершается, и галеры могут замерзнуть в порту… ».

Сергей Павлович Карпов процитировал отрывок из делового письма генуэзского негоцианта к своему правительству. Фраза взята из стенограммы лекции, которая вышла в эфир на телеканале «Культура» 18 мая 2010 года.

Сергей Карпов – декан исторического факультета МГУ, доктор наук, профессор, член-корреспондент РАН, научный руководитель лаборатории истории Византии и Причерноморья МГУ. Он является автором нетрадиционного подхода к реконструкции исторической действительности.

Ученый активно использует средневековые документы генуэзских и венецианских архивов. Это деловая переписка купцов, массарии – бухгалтерские книги торговых контор, договорные обязательства вексельного обращения, и многое другое.

Введение в научный оборот зарубежных источников заставило профессора Карпова иначе посмотреть на историю Северного Причерноморья в контексте зарождения на Земле элементов глобалистской экономики. Турецкая провинция – Очаковский эйялет - играла важную роль в экономической интеграции нашего региона с цивилизованным миром.

Без видимых границ

Очаков – древняя территория. Ее заселили еще в эпоху бронзы. Есть тут скифские и сарматские курганы, есть поселения славян и греческая Ольвия. Здесь проходили римские легионеры, готы, гунны и множество кочевых племен эпохи Великого переселения народов.

В ХIII веке эти земли захватили татаро-монголы, а через двести лет сюда пришел литовский князь Витовт и построил на месте современного Очакова крепость Дашев.

Однако литовское присутствие было недолгим. В 1492 году крымский хан Менгли-Гирей взял приступом это укрепление и на его месте построил город Кара-Кермен (Черная крепость), который вскоре перешел к туркам и был переименован ими в Ачи-Кале (Очаков). Эта резиденция турецкого сераскера вскоре превратилась в плацдарм для разбойничьих нападений на русские и украинские села. Именно через Очаковский эйялет турки интегрировали ресурсы всего Северного Причерноморья в экономику средневековой Европы.

Очаковский эйялет – самая глухая провинция Османской империи. Даже в Стамбуле никто не знал, где находятся его северная и восточная границы. Ориентировочно эта военно-административная единица располагалась на землях между реками Днестром, Днепром, Кодымой, Ягорлыком и северным побережьем Черного моря.

Турецкая администрация фактически контролировала только небольшие территории, которые располагались в устьях рек с хорошими гаванями. Здесь находились укрепленные городки и крепости. Это Большая и Малая Мечетня, Каранья-Кир (Корениха), Хаджибей (Одесса), Аккер-ман (Белгород-Днестровский), Бендеры, Килия, Кинбурн, Кизикермен - на Днепре и Аргамак-лы-сарай - на Южном Буге. Вокруг крепостей простиралась враждебная и… богатая ресурсами земля.

Население провинции было пестрое и свободолюбивое. В Диком поле кочевали ногайцы - Едиссанская и Буджакская орды, которые номинально подчинялись крымскому хану. Где-то совсем рядом, в лиманских плавнях, промышляли охотой и рыбалкой ватаги беглых бурдюжников, выше по Днепру и Южному Бугу казаки строили свои паланки.

Именно этот край турецкой ойкумены бесперебойно «кормил» державу османов в трудные времена, когда золотоносный Египет выходил из-под контроля султанов. В суровые годы львиная доля бюджетных сборов империи падала на Очаковский эйялет с его развитой посреднической торговлей. Глухая провинция в Северном Причерноморье одна из первых интегрировалась в европейскую экономику.

Человеческое сырье

Турецкие крепости в Очаковской провинции – это укрепленные торговые фактории. Они контролировали товарные потоки Европы, Московской Руси, Передней Азии, Индии и Китая. Турки в Северном Причерноморье были «диспетчерами» на Великом шелковом пути, держали в руках янтарную и пушную торговлю.

Профессор Карпов определяет экспортно-импортную номенклатуру товаров Очаковского региона так: «… С Запада привозили серебро. Серебро было главным эквивалентом торговли. Оно доставлялось либо в слитках, либо как чеканная монета. Металл добывался на серебряных рудниках Богемии, Германии и ввозился через Геную и Венецию. Второе, что вывозилось на Восток, – это сукно. Драгоценные окрашенные сукна, которые пользовались большим спросом на территории мусульманского Востока. Третий товар, который вывозился - неожиданный. Это колокола и оружие. Колокола, потому что на территории восточных славян строилось много храмов. И четвертый - часы. Те самые часы, которые мы видим на башнях польских и русских городов… Однако самым главным и стратегическим сырьем обмена были рабы…».

Именно торговля рабами делала рентабельной всю систему хозяйствования кочевых племен Северного Причерноморья. По мнению историков, ежегодно в европейские страны из Крыма вывозилось в среднем от 7 до 10 тысяч рабов. Это в СРЕДНЕМ. В отдельные периоды цифра возрастала до 60 – 70 тысяч человек. Сергей Карпов, изучавший счетные книги генуэзких и венецианских купеческих контор утверждает, что разница в цене одного раба, купленного в Кафе, и затем проданного в Италии, превышала 1000 (!) процентов. Выгодный бизнес. Очаковский порт был самым крупным перевалочным пунктом «человеческого сырья». Отсюда рабы прямиком отправлялись на невольничьи рынки Крыма, где их ждали оптовые и розничные покупатели.

Турецкие сераскеры в Очакове зорко следили за тем, чтобы поток выгодного товара не иссякал. Как только караван-сараи пустели, из крепости рассылались гонцы в татарские улусы и мурзы организовывали очередной набег за ясырем в польские и московские земли.

Хронология массовых татарских загонов в Московскую Русь и на земли восточнославянских государств выглядит очень плотно. Это была целая экономическая эпоха. С 1480 по 1769 год татарские орды Крыма и Северного Причерноморья совершили 72 масштабных набега за человеческим ясырем.

Вот только несколько эпизодов:

1512 год. Город Белёв разграблен сыновьями крымского хана Менгли-Гирея. Вся рязанская земля разорена, взято 23 тысячи пленников.

1558 год. 20-тысячное татарское войско напало и разгромило Брацлавское воеводство, Волынь и Подолье. Татары взяли 40-тысячный полон и спокойно ушли за Перекоп.

1571 год. Поход Крымского хана на русские земли. Москва сожжена, разграблено 30 городов, в плен взято около 60 тысяч невольников.

1577 год. Крымско-татарское войско во главе с ханом Семин Гиреем разорило и выжгло Волынь. Нападавшие получили большой выкуп от польского короля за прекращения своего похода. Татарская добыча с этого набега составила 35 000 пленных.

1659 год. Массовый татарский загон. Кочевники полностью разорили Елецкий, Ливенский, Новосильский, Мценский, Курский, Болховский и Воронежский уезды. Сожжено 4674 усадьбы, угнано в плен 25 448 человек.

1769 год. Последний большой поход крымской армии на Новую Сербию. Угнано 28 000 пленных.

По самым осторожным подсчетам историков, за 289 лет татарских набегов в рабство было уведено более 1 000 000 человек. Однако сухая статистика не может передать эмоциональный накал страстей. В пространстве все происходило жестко.

Французский дипломат и резидент короля при ставке хана Крым-Гирея барон де Тотт, который сопровождал хана в набеге на Новую Сербию, дает в своих мемуарах такую картинку: «…Один татарин обыкновенно возвращается из набега отягощенный многою добычей. Он ведет за собой пять или шесть рабов разного возраста, штук 60 баранов и 20 волов. Эта добыча его мало отягощает. Головки детей выглядывают из мешка, подвешенного к луке седла, молодая девушка сидит спереди, поддерживаемая левой рукой всадника. Ее мать – сзади на крупе коня, отец – на одном запасном коне, сын – на другом, овцы и коровы – спереди. И все это движется и не разбегается под бдительным оком пастыря. Ему ничего не стоит быстро собрать свое стадо, не нужно думать о его пропитании. Он может сам идти пешком, чтобы облегчить участь своих рабов, ибо рабы – самая ценная добыча… Пленники не хотят нападать на татарина и бежать обратно на свою землю. Они смиряются со своей судьбой. Эти несчастные от одних жестоких хозяев попадают в руки к другим…».

К концу ХVII века владетели пограничных территорий – польские магнаты, уже «обросли» укрепленными крепостями и были способны совместно отразить любое масштабное нападение крымских татар, не говоря уже о мелких вылазках Едиссанской и Буджакской орд, но… аристократы этого не делали. Почему вельможные паны так легко расставались со своим имуществом?

Глобалистская порука

Ответ на вопрос дают недавно опубликованные документы из венецианских и генуэзских архивов. Это переписка представителей частных торговых компаний с очаковским сераскером Сермет-пашой за 1687 -1691 годы.

Итальянские купцы сообщают турецкому администратору о том, что они выполнили все свои обязательства перед каштеляном Станиславом Яблоновским и подскарбием Казимиром Чарторыйским. 15 000 дукатов выплачено вельможным панам в Краковской конторе при епископе Томаше Оборском. Негоцианты уведомляют сераскера о том, что перед Рождеством польские владетели вместе с войском покинут свои владения и уедут в Варшаву на сейм. Купцы просят Сермет-пашу сообщить татарским мурзам о предстоящем походе и приготовить пять двухярусных галер для ясыря.

Круг замкнулся. Польские магнаты получили от итальянцев положенный откат, и оставили своих крепостных беззащитными. Татары вышли в зимний набег, забрали пленных, скот и лошадей, купцы скупили оптом у них в Очакове захваченных рабов и переправили их в Крым, оставив долю турецкому сераскеру, который, плюс ко всему, взял с торговцев деньги за аренду галер. Сделка совершилась, все остались в прибылях.

Польским магнатам были выгодны татарские набеги зимой. Крестьяне успевали убрать урожай и заплатить подати. В зимней праздности они были не нужны владельцам. В следующем году паны таким же образом продадут крепостных из других маетков, потом из третьих, четвертых и т.д. А когда хозяйство в разоренных селах восстановится силами новых арендаторов и за счет естественного прироста населения, можно вновь продать живой товар.

На протяжении всего ХVI и второй половины ХVII века такое «международное разделение труда» обрело невиданный размах в Северном Причерноморье. В него втягивались молдавские господари, венгерские короли и воеводы южнорусских земель. Рабство процветало на окраине Европы, и Очаковский эйялет был крупнейшим перевалочным пунктом «стратегического продукта». Отсюда морским путем невольники перевозились в Кафу, Солдайю, Константинополь, Египет и… в европейские государства.

Сергей Карпов говорит о том, что судьба пленников, которые попадали в Европу, складывалась благополучно. Они не были вечными рабами. После определенного количества лет службы их отпускали на свободу. Все бывшие невольники получали гражданство (подданство) и приписывались к определенному сословию.

В средневековье эпидемии чумы опустошали европейские города. Население многих государств уменьшалось на треть и даже наполовину. Продажа невольников репродуктивного возраста способствовала восстановлению демографической ситуации пострадавших стран. Два столетия подряд Западный мир подпитывался «свежей кровью» славянского мира.

Время от времени, в отлаженной системе случались сбои. Запорожские казаки были слабо интегрированы в международную работорговлю. В 1523 году запорожцы атамана Дашкевича приступом взяли крепость, перебили всех янычар, освободили невольников и разрушили стены.

Однако турки быстро восстановили все укрепления и усилили гарнизон. Перевалочный пункт живого товара заработал с удвоенной производительностью.

В конце ХVII века казаки фастовского полковника Семена Палия вновь совершили дерзкий налет на Очаков. Они освободили 15 182 невольника, взорвали бастионы, пороховые погреба и… ушли. На пепелище вернулись турки, которые с маниакальным упорством возродили город, крепостные стены и отстроили новые караван сараи для рабов. С доходным бизнесом в Константинополе расставаться не хотели.

Через сорок лет во время русско-австро-турецкой войны 1735-1739 годов крепость была в третий раз взята русскими войсками фельдмаршала Миниха. Во время осады случайное ядро попало в главный пороховой погреб. Страшный взрыв уничтожил 6 000 человек. Паша запросил перемирия, но Миних категорически отказал. Гарнизон вынужден был сдаться. Однако по Белгородскому договору 1739 года Очаков остался за Турцией. Невредимая крепость вернулась старым хозяевам и стала главной военно-морской базой Османской империи на Черном море. В 1769 году в крепость прибыло 28 000 невольников, которые были захвачены ханом Крым-Гиреем в походе на Новую Сербию. Это последняя крупная добыча татар в Северном Причерноморье. Через двадцать лет город будет взят суворовскими войсками и по Ясскому миру навсегда отойдет к России.

Эпоха международной работорговли в Европе завершилась с окончанием истории турецкой крепости Очаков. До недавнего времени мы не имели полного представления об экономической жизни этой провинции.

8 января 1783 года Екатерина II издала высочайший манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу». Русские войска вошли в Бахчисарай и первым делом, по приказу Григория Потемкина, сожгли во дворце весь ханский архив Гиреев.

Мы уже никогда не узнаем всех имен украинско-польских и южнорусских помещиков, которые два столетия подрядпродавали в рабство своих православных соплеменников, но трансляция этого исторического прошлого в современность заставляет нас о многом поразмыслить.