Инженер русского Ренессанса

«Владимир Шухов пришел в Серебряный век России тогда, когда культура и научно-техническая сфера жизни не были еще так трагически разобщены. Инженер не являлся «узким специалистом», слепо ограниченным интересами своей специальности, он представлял собою в полном смысле слова «ренессансного человека», который обладал симфоническим мышлением и энциклопедическими знаниями. Он превращал сухие практические задачи техники в мировоззренческий оптимизм народа... Тогда многим еще казалось, что технический прогресс спасет мир. Подобно титанам Возрождения, Шухов своими открытиями на несколько поколений опередил время». 
(Николай Бердяев. На смерть инженера Шухова. 
История русской философской мысли. 
М., 1989., т. 4, с. 211).

Путь на юг

Владимир Григорьевич Шухов никогда не жил в Николаеве. Он был в нашем городе проездом. Известно, что инженер в 1889 году останавливался здесь переночевать по дороге на ялтинскую дачу Ольги Книппер, в 1910-м он присутствовал на открытии Аджигольского маяка и в 1915-м его пригласили на спуск нефтеналивной баржи собственной конструкции со стапелей завода «Наваль». Однако биографы Шухова – дочь Елена и правнук Владимир отмечают интерес великого изобретателя к военному судостроению и… бытовым проблемам населения корабельного края. 

Опубликованное к 150-летнему юбилею эпистолярное наследие ученого содержит 28 страниц (!) текста, касающегося установки гиперболоидной водонапорной башни в Курьерском переулке, и более 80 писем, в которых Николаев упоминается «эпизодически». Корабельный край плотным фоном присутствовал в жизни «ренессансного человека».

Владимир Григорьевич Шухов родился 28 августа 1853 года в городке Грайворон Курской губернии. Его отец исполнял обязанности городничего. В зрелом возрасте инженер говорил о своем происхождении так: «Мой пращур был вольный штатский человек, мобилизованный на войну со шведами. За храбрость в бою под Полтавой Петр Великий пожаловал его дворянством. Но дворянство это было личным. Потомственное - получил уже мой дед вместе с обер-офицерским чином». Из военной среды происходила и мать - Вера Капитоновна Пожидаева, женщина незаурядная, отличавшаяся энергией и интуицией. 

Детство В.Г.Шухова прошло в курском имении родителей. В 1863 году он был принят в пятую Петербургскую классическую гимназию и, окончив ее, поступил в Императорское московское техническое училище. Уже на первом курсе Владимир Григорьевич сделал свое первое изобретение: разработал собственную конструкцию паровой форсунки для сжигания жидкого топлива и изготовил ее опытную модель. Это изобретение было высоко оценено Д. И. Менделеевым, который даже поместил изображение форсунки Шухова на обложку книги «Основы фабрично-заводской промышленности»(1897). 

Окончив училище с золотой медалью, он как лучший выпускник был командирован на практику в США. Вернувшись на родину, Владимир Шухов поступил на службу в управление Варшавско-Венской железной дороги, затем возглавил проектное бюро предпринимателя Александра Вениаминовича Бари, с которым познакомился в Америке.

Именно в это время он конструирует знаменитые паровые водотрубные котлы, совершившие переворот в теплотехнике, составляет фундаментальный проект московского водоснабжения и оформляет главный свой патент – привилегию на крекинг-процесс, позволивший в промышленном масштабе получать из сырой нефти высокооктановый бензин.

Личная жизнь у Владимира Шухова долго не складывалась. Среди тысяч фотографий семейного архива есть стереопары с изображением младшей сестры инженера Александры в обществе Ольги Леонардовны Книппер. Его роман с будущей звездой МХАТА продолжался два года. Дело двигалось к свадьбе, но… на горизонте появился Антон Чехов, и все рухнуло. 

В 1889 году Шухов совершает путешествие в Ялту - попрощаться со своей подружкой. Проездом он останавливается в Николаеве. Сохранилось любопытное письмо инженера, отправленное в Москву на бумаге с экслибрисом гостиницы «Лондонская». «… Невозможно нигде встретить такого резкого изменения в природном ландшафте, как здесь, – пишет Владимир Шухов своей матери. – Еще недавно была голая степь, и вдруг за поворотом - сразу вода с зеленым оазисом деревьев… Николаев возникает желанным миражом в пустыне. Город очень чистый, жители бесхитростны и приветливы. В полуденный зной все гуляют по бульварам, а вечером слушают военный оркестр, это любимое развлечение у местной публики… Вчера меня водили к турецкому фонтану, вода в нем прохладная и чистая…». 

Через сто двадцать лет имя талантливого инженера будет ассоциировано у николаевцев исключительно с водой.

Николаевский гиперболоид 

Водоснабжение населения было головной болью для Николаева. Самотечный водовод, строительство которого начали при А.С. Грейге, был заброшен. Несколько артезианских колодцев на окраине не решали проблему. Город вступал в ХХ век без централизованного водообеспечения. 

В июле 1904 года депутаты городской Думы создали специальную водопроводную комиссию и объявили торги (тендер) на строительство уравнительной башни. Первый проект принадлежал В. Веберу и секретарю водопроводной комиссии инженеру М. Роде. Бетонный резервуар сооружения с полезной емкостью около 530 тыс. ведер находился на уровне земли, откуда вода под общим давлением от центральной паровой насосной станции подавалась в сеть. Общая стоимость проекта составляла 146 235 рублей, не учитывая затраты на приобретение участка земли в районе бывшего Велосипедного трека по ул. Католической. Однако комиссия нашла смету проекта абсурдной. Городские газеты обвинили секретаря М.Роде «в стремлении соблюсти частный интерес» и потребовали объявления честных торгов. 

В мае 1906 года на конкурс подали заявки многие отечественные и европейские производители. Победителем стала одесская артель десятников. Но комиссию не устроили сроки реализации представленного проекта (36 месяцев). Третий конкурс был объявлен через два месяца, и… желающих практически не обнаружилось.  

Среди тех, кто хотел построить башню из камня высотой 12 саженей, с резервуаром на 50 тыс. ведер воды, стоимостью не более 40000 рублей, были завод Фицнера и Гампера в Сосновицах, анонимное общество из Бельгии и два николаевских кирпичных завода. В процессе столкновения интересов возникла мысль о постройке металлической башни, которая по стоимости значительно выигрывала у каменного сооружения. Кроме того, было предложено сменить функцию башни: с уравнительной на водонапорную. 

Наиболее дешевым оказался проект постройки башни Шухова. Его стоимость составляла всего 25 200 рублей. Депутатам понравилось ажурное сооружение, представленное в чертеже. Владимир Григорьевич прислал из Москвы своего представителя, который объяснил гласным Думы преимущества этой «гиперболоидной конструкции».

Проектная высота конструкции от фундамента до основания бака составляет 84 фута (около 26 метров). Общая емкость бака - 50 тысяч ведер. Для большей прочности железные уголки, из которых составлен каркас башни, укреплены девятью горизонтальными кольцами. В местах взаимного пересечения все 48 углов и поясничные кольца склепаны между собою. Сетчатая поверхность остова представляет собой одну общую систему. Внутри вертикали находится винтовая лестница, а вокруг бака - металлический балкон.

Водонапорную башню решили установить на улице Курьерской. Здесь высота над уровнем Южного Буга составляла 22,5 сажени. Близкое расположение к городским колодцам сократило длину магистральных напорных труб и удешевило весь проект. Подрядчик обязался выполнить заказ не позднее, чем через пять месяцев после подписания договора. Недоверчивые депутаты включили в соглашение штрафные санкции (25 тысяч рублей за каждый просроченный день).  

За сооружение башни город обязался выплатить половину стоимости после доставки ее из Москвы в разобранном виде, а через неделю после установки - остаток суммы. Морозы и сильные степные ветры не помешали закончить работу вовремя. В январе 1907 года ажурный гиперболоид Шухова вознесся над городом. 

На территории Российской империи за три десятка лет построили более 200 башен по проектам Владимира Григорьевича Шухова. Все сооружения имели различное назначение. В Херсонской губернии, кроме николаевской водонапорной башни, в 1910 году был сооружен односекционный гиперболоидный Аджигольский маяк, имевший высоту 70 метров. На заводе «Наваль» изготовили гиперболоидные мачты для броненосцев «Император Павел I» и «Андрей Первозванный». Накануне Октябрьской революции управляющий Николаевским отделением Русско-Азиатского банка пытался заказать в мастерской Шухова ажурную кровлю для своего офиса, но… не успел.

Расстрелять и помиловать условно

1 ноября 1917 года Владимир Григорьевич записал в рабочей тетради: «Трехдюймовый снаряд разрушил фисгармонию, аквариум, вылетели стекла. Снаряд пролетел в гостиную и из передней вкатился в большой кабинет. Семья спряталась в подвале. В комнатах оставался я один…». Инженер уничтожил переписку с адмиралом Колчаком, с которым был очень дружен, и переехал к себе в контору на Кривоколенном переулке. 

В первые годы при большевиках Шухов сильно бедствовал. Его лишили продовольственного пайка и никуда не принимали на работу. Затем стало полегче. Сам Троцкий обратил внимание на «буржуазного спеца». В 1921 году он предложил инженеру возглавить работы по возведению гиперболоидной башни на Шаболовке под радиостанцию. Конструкция в первоначальном проекте должна была иметь высоту 350 метров (высота Эйфелевой башни – 305 м) и весить 2200 тонн. 

Пролетарское радио, по замыслу вождей, должно было вещать на всю планету, но… на реализацию амбициозного плана не хватило металла. Пришлось ограничиться более скромным сооружением в 150 метров. Во время монтажа конструкций случилось несчастье: четвертая секция, по причине некондиционности стали, упала на землю. Жертв, к счастью, не было, однако Шухов был вызван в ВЧК и после долгих допросов приговорен к расстрелу… условно. Инженеру дали возможность достроить свою последнюю башню, а после первой трансляции шабаловского радио на радостях помиловали, но… тоже условно.  

Владимир Григорьевич трагически погиб 70 лет назад. 2 февраля 1939 года в своей лаборатории он нечаянно опрокинул горящую свечу на халат, пропитанный эфирным раствором. От сильных ожогов гениальный русский инженер скончался.

В России о нем помнят. Шухов практически изобрел всю техническую инфраструктуру нефте- и газодобывающей промышленности. В 2003 году, к 150-летнему юбилею Шухова, московская мэрия и меценаты от нефтяных корпораций установили на Сретенском бульваре напротив здания «Лукойла» памятник великому изобретателю.

Гиперболоидные башни ренессансного инженера популярны в градостроительстве конца ХХ – начала ХХI вв. Их использовали в своем творчестве знаменитые архитекторы Оскар Нимейер, Антонио Гауди и Ле Корбюзье. Гигантская башня в Кобэ (Япония) достойно выдержала землетрясение в 7 баллов, а водонапорный гиперболоид на станции Помошная в Украине по фактору устойчивости занесен в Книгу рекордов Гиннесса (фашисты при отступлении взорвали башню, она оторвалась от земли на несколько метров и аккуратно «приземлилась» на свое место). Сегодня из 200 шуховских колонн на постсоветском пространстве осталось только семь. Три гиперболоидных башни находятся в Украине (Николаев, Черкассы, Помошная). 

В Николаеве водонапорная башня исправно функционировала и в революционные годы, и в период фашистской оккупации. При отступлении немцы ее взорвали. Однако вскоре после освобождения города сооружение было успешно восстановлено. Башня подавала воду горожанам вплоть до середины 1950-х годов - до того момента, когда в Николаев пришла вода из Ингульца. 

Сегодня древнее сооружение выглядит плохо. В отверстия проржавевшего бака проглядывает солнце, металлические опоры истончаются коррозией. В начале 90-х предприимчивые одесситы хотели переделать ее в дорогой ресторан - не получилось. Водоканалу так и не удалось отреставрировать этот памятник архитектуры к столетнему юбилею башни. Гиперболоид инженера Шухова сегодня умирает за глухим забором.