Внутреннее море

«… Фряжские гости лукавы и сребролюбивы. Нет нужды в их лоскутных рядах свою выгоду промышлять… Ткани немецкие и бисер лапландский лучше покупать в английском магазине и шерсть на платье там же. У сурожан хороши вино и пряности, но лакея без привычки посылать туда не надобно, обманут его и золу вместо перца насыпят…».

(«Наставление дворецким, домоправителям и прилежным экономам». - «Московский телеграф». От 4 марта 1882 года)

Статья популярной газеты говорит о том, что в конце ХIХ века на Волхонском рынке в Москве еще существовал топоним «фряжские ряды» - последнее свидетельство пребывания генуэзских купцов в Северном Причерноморье.

«Фряги», «фрязи», «сурожане» - так в ХIII – XV веках на русских ярмарках называли армянских, греческих, еврейских и итальянских купцов, которые имели торговые подворья в генуэзских колониях Каффе (Феодосии) и Солдайе (Судаке). Именно они поставляли на Русь товары из Китая, Индии, Африки и Передней Азии.

Генуэзцы основали 39 колоний и в течение двух столетий монополизировали торговлю в нашем регионе. Укрепленные фактории существовали в тех самых гаванях, где и сегодня находятся крупные черноморские порты. Для того, чтобы представить масштаб их торговых операций можно просто перечислить названия колоний: Каффа (Феодосия), Чембало (Балаклава), Солдайя (Судак), Воспоро (Керчь), Монкастро (Белгород-Днестровский), Джинестра (Одесса-Лузановка), Ликостомо (Измаил), Килия, Тана (Азов), Матрега (современная станица Тамань), Мапа (Анапа), Бата (Новороссийск), Касто (Хоста), Лияш (Адлер), Какари (Гагры), Песонка (Пицунда), Каво-ди-Буксо (Гудоута), Никопсия (Новый Афон), Себастополис (Сухум) и др.

В частной переписке и официальных документах банкиры из Генуи гордо именовали Черное море «нашим внутренним морем» и… были правы.

Пираты и работорговцы

В 1169 году византийский император Мануил I Комнин специальным указом разрешил генуэзцам торговать в Черном море и устраивать свои фактории на берегах удобных бухт.

В восточном Крыму кварталы итальянцев возникали в зихских (черкесских) городах исключительно с согласия местных вождей. Эти поселения, несмотря на высокую экономическую значимость, имели низкий правовой статус. Они являлись скромными торговыми сеттльментами на чужой территории. Правом экстерриториальности обладала только Каффа, которая чеканила свою монету, осуществляла управление выборными гражданами и предоставляла резиденцию для консула из Генуи.

Генуэзцы и местные властители Крыма редко конфликтовали друг с другом. Такое «миролюбие» было продиктовано огромной заинтересованностью обеих сторон в торговле. Если черкесские князья, а затем и крымские ханы в силу своей ментальности гнушались ремеслом коммерсанта, то для итальянцев это была сама жизнь. На Черном море они органично заполнили ту социальную нишу, которую всегда занимали иностранцы.

Основным занятием крымских татар было полукочевое скотоводство. Хронист XVI века Михаил Литвин рассказывал: «… Жизнь татар первобытная и пастушеская. Они не имеют ни изгородей, ни домов, только передвижные палатки из прутьев и камыша... Скот и лошади даже зимой пасутся под открытым небом; если они, переутомленные работой, исхудалые и истощенные, отпускаются на пастбище, то откармливаются... травой, добытою из-под снега ударами копыт».

Низкая производительность хозяйства объясняет исключительно большую роль в их жизни войны. Война ради грабежа городов и захвата жителей для продажи в рабство – один из важнейших «промыслов» крымских татар.

Генуэзские купцы отправляли караваны с товарами далеко в степь, где в условленном месте осуществлялся товарообмен. Итальянцы забирали невольников и оставляли татарским мурзам оружие, соль, хлеб, посуду, ткани – все необходимое для жизни.

Пик черноморской работорговли пришелся на середину ХIII века. Египетский султан Бибарс I формировал в это время свою мамлюкскую армию исключительно из рабов. Особенно ценились русские, черкесы и аланы (осетины).

В 1280 году в Каффе было учреждено специальное бюро по закупке рабов в африканскую армию. Торговля невольниками оставалась одной из самых прибыльных статей генуэзского экспорта на протяжении всех лет итальянского присутствия в Северном Причерноморье.

Современники оставили свидетельства о масштабных татарских загонах (набегах) на территорию Московии, Украины и Польши с целью добычи людского ясыря. После таких экспедиций на невольничьем рынке Каффы скапливалось до 60000 рабов. Это был непрерывный конвейер. Спрос рождал предложение. Итальянские торговцы за несколько месяцев наживали баснословные состояния.

Пиратство генуэзского флота – вторая по доходности «отрасль хозяйства». Известно, что владельцы банка Святого Георгия в Генуе снаряжали мощные военные экспедиции против черноморских факторий конкурентов – Венеции и Пизы.

Торговые войны приносили единовременную прибыль, но плохо отражались на общем коммерческом балансе региона. Венецианские купцы давали достойный «ответ» своим соперникам и тогда деловая жизнь в Северном Причерноморье замирала.

Византийские императоры вынуждены были выступать посредниками в этих конфликтах. На короткое время противники заключали перемирие, но через короткое время война разгоралась с новой силой. Так продолжалось вплоть до 1475 года, когда турки взяли Каффу приступом и разрушили город. С генуэзским присутствием в Северном Причерноморье было покончено.

Северные фактории

На территории Николаевской области итальянцы не хотели строить укрепленные фактории. Дельты рек Днепра, Буга и Ингула находились под опекой Ногайской орды. Это была окраинная территория громадного татарского улуса. Ставка верховного хана находилась в городе Сарайчик (совр. Казахстан, Гурьевская область), и ордынские чиновники за дальностью расстояния не могли контролировать ситуацию в причерноморских степях. Здесь в ХV веке сложилась маргинальная территория, где заканчивалась власть Ногаев, но еще не начиналась власть крымских ханов.

В степи промышляли артели казаков-бурдюжников, заготавливавших на зиму запасы в рыбных тонях и бескрайних охотничьих угодьях. С ними мирно сосуществовали татарские кочевья, а также мелкие поселения беглых людей из Московии, Великой Литвы и Крыма. Реальная власть была в руках предводителей банд, которые соперничали друг с другом и не подчинялись никому.

Русский историк Василий Татищев, который пользовался источниками не дошедшими до нас, говорит о том, что предприимчивые итальянцы из Каффы имели много временных магазинов в Диком поле. Они располагались на Кинбурнской косе в районе большой протоки (современное село Ковалевка), на Аджигольском мысе, в Станиславе, в Монастырской бухте (территория завода «Океан») и древней Скельке (Херсонская область).

Генуэзские склады пополнялись новыми товарами весь период летней навигации. Это были деревенские лобазы, где товар хранился прямо на земле под камышовыми навесами. Татары и казаки привозили к итальянским купцам невольников, соленую рыбу, мясо, кожу и обменивали их на ткани, оружие, свинец и специи. Раз в месяц генуэзский корабль обходил все северные фактории, забирал туземный товар и пополнял магазины колониальными продуктами.

Торговля была прибыльной, но опасной. В 1421 году греческий негоциант Зиккуратис просит консула Матео Тальфи прислать корабли, чтобы очистить от пиратов внутренний залив потому, что «за три месяца здесь пиратами ограблено и сожжено две биремы и один парусный неф… общий ущерб от потери товара составил 3000 аспров…». Речь, по всей видимости, идет о Днепро-Бугском лимане, где генуэзцы установливали временные маяки и ограждали бочками судоходный фарватер, чтобы избежать многочисленных песчаных банок.

Купец подробно рассказывает об «ухищрениях пиратов». Оказывается, бандиты устраивают ложные маяки и «заманивают корабли в свои бухты, матросов берут в плен и обменивают невольников в наших же северных факториях… Корабль или сжигают, или переделывают под свое весельное судно, товар выгружают и делят на месте…».

Установление пиратами ложных маяков в Днепро-Бугском, Хаджибейском и других лиманах было делом распространенным. Итальянский историк Вазари Пальма цитирует письмо, отправленное генуэзскими банкирами своему консулу в Каффе. Очень любопытный документ. Владельцы банка Святого Георгия в Генуе уведомляют наместника в том, что отказываются признавать страховой случай клиента на северных факториях, если «судно ограблено пиратами посредством ложного огня. Кораблям следует ночью быть на якоре и заходить в бухту до наступления темноты».

Тем не менее, итальянских купцов продолжали безбожно грабить в Северном Причерноморье. Византийский хронист Никифор Григора описывает примечательный случай, который можно считать типичным во взаимоотношениях аборигенного населения с генуэзскими коммерсантами. Летом 1424 года в «северной фактории Большой протоки Килибура был ограблен корабль торгового дома Гизольфи… корабль отпущен с миром без товара и половины берсальеров…».

Эта история изложена на семи рукописных листах в приложении к монографии Самира Хотко «Генуэзцы в Черкессии (1266 - 1475)». Есть смысл пересказать ее современным языком, применяя сегодняшнюю географию.

Итак, в конце лета 1424 года в итальянской фактории, расположенной на Кинбурнской косе в районе большой протоки (село Ковалевка), совершилась крупная торговая сделка между соледобытчиками черкесами и итальянскими купцами. Черкесы (казаки?..), имеющие на косе соляные промыслы, дали генуэзцам 200 боккали (около 400 кг) морской соли и получили взамен 60 локтей германского сукна, 20 клинков итальянской работы и трех невольниц-черкешенок. Стороны спокойно разошлись, но… через неделю генуэзский корабль был захвачен в море пиратскими лодками. Грабители забрали соль, взяли в рабство половину экипажа, а пустое судно «с миром» отпустили в дальнейшее плавание.

Через месяц соледобытчики вновь привезли свой товар для обмена итальянцам и… на кожаных мешках с солью генуэзцы увидели клейма торгового дома Гизольфи. Пришлось купцам второй раз платить за свой товар и вести тяжелые переговоры о выкупе соотечественников-матросов из пиратской неволи.

Средневековые и современные историки не отмечают случаев открытого нападения на северные фактории генуэзцев. Видимо, местные пираты нуждались в итальянских магазинах и не хотели пугать коммерсантов угрозой открытого противостояния.

Средневековые глобалисты

 

Генуэзские купцы в течение 209 лет полностью монополизировали черноморскую торговлю. Они выступали посредниками в сделках с китайскими, персидскими и согдийскими коммерсантами. Им удалось переориентировать товарные потоки северного шелкового пути через свои колонии в Крыму. Транзитные грузы из Индии, Китая и Передней Азии оседали в Тане (Азов). Здесь были последние оптовые караван-сараи. Дальше начиналось «розничное движение» товара по Европе.

Наряду с международной торговлей большую роль в экономике генуэзских колоний играл внутренний черноморский товарообмен. Рыба, икра, пшеница, соль, невыделанные шкуры и рабы – были местными продуктами посреднической коммерции предприимчивых итальянцев.

Генуэзские купцы возродили модель глобальной экономики древней Хазарии. Их коммерческая практика носила односторонний характер. Итальянцы стремились устанавливать в своих городах максимально низкие цены на местные продукты и сбывать привозимые товары втридорога. Громадная прибыль отправлялась прямиком в генуэзские банки. На подвластной территории оседали лишь «крохи с королевского стола».

Граждане Генуи составляли небольшую прослойку населения (около 3000 негоциантов). Они были освобождены от всех налогов и занимали высокие административные посты.

Остальное население облагалось жестокими поборами. Жители колоний платили поземельный, подоходный и подушный сборы, налоги со строений, на съестные припасы, лес, траву, уголь и т. п. Всего насчитывалось 54 вида платежей в муниципальную казну.

Сначала подати собирали генуэзские чиновники, позже их стали сдавать на откуп местным коммерсантам, которые старались с лихвой возместить суммы, затраченные при получении права на их взыскание.

В отличие от античных греков и римлян итальянцы не инвестировали бюджетные средства в строительство дорог, общественных зданий и водопроводов. Рабы возводили крепости, где хранились товары генуэзцев, а доставку материалов оплачивали местные жители через дополнительные поборы. Даже повышение таможенных тарифов властителями Крыма тоже ложилось на бесправное население колоний.

Эта средневековая глобалистская экономика иссушала природные и людские ресурсы Северного Причерноморья. Люди влачили нищенское существование, богатства края уходили за рубеж. В Солдайе, Кафе и других факториях жители часто восставали против итальянских администраций, но… из Генуи прибывала тяжелая пехота, которая быстро наводила порядок.

Власть итальянских банкиров удерживалась наемными гарнизонами более двух веков. В 1475 году турецкая армия без больших потерь захватила все укрепленные генуэзские города. Местное население, состоящее из потомков этнических, тавров, половцев, готов и кипчаков, никак не отреагировало на исчезновение европейских эксплуататоров. Турки спокойно утвердились в Крыму.

В ментальной памяти восточных и южных славян генуэзские купцы (фряги, фрязи) еще 400 лет будут ассоциироваться с вероломством, обманом и жестокостью.

Итальянское присутствие на территории Николаевской области довольно широко прослеживается в письменных источниках средневековых авторов, археология - бедна. На Кинбурнской косе был найден клад серебряных генуэзских монет и при раскопках античного кургана на Аджиголе обнаружена случайная находка – медная пуговица с кафтана генуэзского моряка.