Укрощение строптивой. История одного увольнения

На прошлой неделе в редакцию позвонила женщина. «Я хочу поделиться с вами своей историей...Понимаете, меня ни за что ни про что уволили с работы, да еще по статье. Когда можно к вам прийти?...». Через пару дней мы встретились.

На договоренную встречу Тамара Александровна Прокофьева - так представилась наша гостья - пришла с документами, грамотами и благодарностями. Последняя грамота — за участие во Всеукраинском конкурсе. «Посмотрите: все это я заслужила своим трудом, и в трудовой тоже есть записи о поощрениях, а теперь вот такая запись...», - собеседница, волнуясь и смущаясь, протянула книжку, где ровным каллиграфическим почерком было выведено: «Уволена с должности преподавателя за систематическое невыполнение своих обязанностей без уважительных причин...». Далее указывалась статья 40, пункт 3 КЗоТа Украины, номер и дата приказа за подписью исполняющей обязанности директора школы № 8 Татьяны Савельевой.

После минутной паузы Тамара Александровна включилась в разговор.

Она рассказала, что является мастером народного творчества, последние 11 лет своей 35-летней трудовой биографии работала преподавателем в художественном отделении музыкальной школы № 8 на ул. Косиора, 1. Учила детей изобразительному и декоративно-прикладному искусству, живописи, композиции, скульптуре и истории искусства. Составленная ею учебная программа занятий по декору нашла одобрение в городском методкабинете. Но в сентябре этого года выяснилось: былые заслуги — не в счет. На просьбу объяснить, чем же все-таки аргументировало руководство школы ее увольнение, да еще по такой «жесткой» статье, Тамара Александровна ответила:

«Они просто выжили меня с работы... Меня, у которой средне-специальное академическое художественное графическое педагогическое образование!» - произнесла женщина. Она с гордостью уточнила: «Да, я закончила художественное училище в Санкт-Петербурге, - но в то время, как вы наверняка знаете, оно называлось Ленинградским. Это училище существует и поныне, и является единственным в Санкт-Петербурге».

От высокого вернулись к прозаичному.

«Тамара Александровна, давайте откровенно: у вас был какой-то конфликт с руководством? Если да, то с чего он начался?» - спросила я напрямую.

«Да», - ответила собеседница и рассказала следующее.

По ее словам, конфликт разгорелся весной 2010 года, когда директором школы № 8 был еще Степан Александрович Бахрин.

«Я все время вела один журнал, и всех все устраивало, кроме моего руководства. Мне было сказано, что по новым правилам я должна поделить свою группу учеников на две, и соответственно, переписать журналы за целых три четверти по шести предметам. Но объяснить, зачем это было нужно, мне так и не смогли. По этой причине я отказалась что-либо переписывать. И вот тогда директор поставил мне ультиматум: или переписывайте журналы, или пишите заявление на увольнение по собственному желанию. Затем добавил, что уволит по такой статье, по которой ни на какую работу меня не возьмут. С 1 сентября 2010 года он сложил свои полномочия директора и его место заняла завуч Татьяна Ивановна Савельева. Она, в свою очередь, с начала этого нового учебного года не выдала мне журнал, но, несмотря на это, 1 сентября я пришла на занятия к детям, провела все уроки по расписанию. В пятницу, 3 сентября, Савельева вызвала меня и напомнила, что я не набрала группу из 8 человек, как того требуют правила. И если я хочу продолжить работу, то должна пройти по школам и сагитировать детей. Что это за закон?! Я что, должна была идти к своим коллегам и переманивать их учеников к себе?!» - недоумевала Тамара Александровна.

Затем она привела еще несколько примеров, свидетельствующих, по ее убеждению, о предвзятом отношении администрации школы к ее персоне.

«Как-то одна мама пришла и сказала, что хотела бы, чтоб ее дочка занималась у меня. Но, увы, как я поняла, ей просто отказали. Думаю, что это было сделано преднамеренно, дабы я не смогла набрать группу. Затем еще одна мама привела ребенка, его тоже почему-то не приняли. А однажды двух детей помимо их воли и воли их родителей направили на вокал, а не ко мне в группу. Еще один ребенок пришел учиться у меня, но его направили совершенно к другому преподавателю живописи. Для чего это было сделано и почему? Я думаю, только с одной целью – выжить меня с работы. И вообще, мне там вымотали все кишки. Администрация придиралась к каждой мелочи: то их не устраивали результаты моей аттестации, то обвиняли в низком профессиональном уровне, то предъявляли претензии, что я, якобы, опаздывала на занятия как не на две, так на четыре минуты... На меня натравливали профком, коллектив, техперсонал, не раз шантажировали, и все только для того, чтобы избавиться от меня! Поэтому на одном из заседаний профкома, где «разбирали» мое поведение, я заявила всем, что принимать участие в этом судилище не желаю».

И не стала. Тамара Александровна поступила иначе: о сложившейся конфликтной ситуации она написала сначала в городской отдел культуры, которому подчиняется школа № 8, а затем — в областной. В своих жалобах она привела ряд примеров, которые, по ее глубокому убеждению, свидетельствовали о безосновательном ущемлении ее прав администрацией школы. Однако полученные ответы ее абсолютно не удовлетворили. «Вы посмотрите — это разве ответы? Да это просто типичные отписки! Практически написано одно и то же: мол, повышайте свою квалификацию! Спасибо, хоть в методкабинете меня поддержали, сказали: Тамара Александровна, мы за вас - двумя руками, боритесь!».

Трудно сказать, стала бы она бороться или оставила все как есть, если б не эти заверения, но факт есть факт. Прокофьева продолжила свою борьбу, обратившись в прокуратуру.

В конце нашей беседы я спросила Тамару Александровну: «Допустим, с помощью прокуратуры, а может быть, даже суда, Вы докажете свою правоту и будете восстановлены в должности. Сможете ли Вы, как творческий человек, спокойно работать с детьми, поддерживать человеческое общение с коллегами, которые, как Вы ранее сказали, ополчились против Вас и стали «плясать под дудку» начальства?». В ответ прозвучало: «У меня пенсия маленькая — 745 гривен. Разве на эти деньги можно прожить? А в школе я дополнительно получала где-то 850. И лишиться сейчас этих денег — сами понимаете... Творческое объединение «Прибужье» мне предлагало принимать участие в различных выставках и обещало, что в таком случае, возможно, будет какая-то прибавка к пенсии. Но когда это будет? Тут работаешь и получаешь живые деньги. Так что если я добьюсь возвращения, буду работать с детьми. И не думаю, что мне снова будут чинить какие-то препятствия. После того, как про мою историю напишут в газете, я думаю, они просто побояться это делать. А нет — то я и в Кабмин напишу, и в Министерство культуры. Они думали, что я буду сидеть, как мышка, и принимать то, что они мне дают? Они ошиблись!».

На том и распрощались.

«Мы предлагали ей компромисс...»

Первой, кто прокомментировала сложившуюся конфликтную ситуацию, была заместитель начальника областного управления культуры Татьяна Ивановна Иваницкая, чьими ответами возмущалась Тамара Александровна Прокофьева.

«Да, я занималась этим вопросом. Приглашала на разговор и Тамару Александровну , и администрацию школы, где она работала, и городское управление культуры. Но разговора как такового не получилось – Тамара Александровна никому не давала слова сказать – ни мне, ни начальнику городского управления культуры. Директор школы – тот вообще молчал, видно, что Прокофьева его так задергала, что... Да, она все говорила, что хочет работать. Мы ей – пожалуйста, но вы же должны понимать, что есть определенные требования в работе, которые нужно выполнять. И за то, как они выполняются, ответственность несет руководство школы. Мы предлагали: давайте найдем какой-то компромисс, но она заявила, что у нее свое виденье, и хотя мы общались более часа, она нас так и не услышала. Поэтому вам лучше обратиться к Татьяне Ивановне Савельевой, исполняющей сейчас обязанности директора», - разъяснила Иваницкая. К слову, о том, что Прокофьеву уже уволили, да еще по такой статье, на момент нашего разговора она не знала.

А вот насчет того, что Тамара Александровна назвала ответы областного управления культуры на свои жалобы «типичными отписками», Иваницкая сказала следующее: «Что значит «отписки»? Я понимаю, что все неугодные у нее будут виноваты. Мы общались с ней не один раз, приглашали на комиссию, составляли протокол заседания. Я ж не могу заставить школу терпеть все, что она себе позволяет! И насколько мне известно, в школе с ней хотели обсудить сложившуюся ситуацию на заседании профкома, но она разворачивалась и уходила, причем делала это в грубой форме. Я у нее потом спрашивала: ну как вы могли вот так поступить? Вы же мудрый и опытный человек! Но она только и твердила, что весь коллектив, дескать, только то и делает, что пляшет под дудку директора, и потому говорить с ними бесполезно. Но я считаю, что так не может быть. Возможно, кто-то и будет «плясать», но в любом коллективе найдутся люди, которые независимо от обстоятельств будут иметь свое мнение и отстаивать его».

Исполняющая обязанности директора школы Татьяна Ивановна Савельева, услышав суть вопроса, тяжело вздохнула и сообщила, что она только вернулась из прокуратуры, где давала пояснения по этой ситуации.

«Прокофьеву никто не выживал. Она ушла настолько некрасиво, что у нас просто выхода другого не было. Она не выполняла то, что обязана была выполнять в своей работе. У нее была некомплектная группа, в работе - масса нарушений, за что она получила два выговора. Грамоты, поощрения - это все было раньше. А вообще отношения с ней у нас начали портиться еще в 2008 году, когда школа проходила Государственную аттестацию. Так вот по итогам этой самой аттестации Тамара Александровна получила самый низкий, я бы сказала – запредельно низкий балл, а ее учащиеся – самый низкий уровень по школе. Мы начали выяснять причины, и вот тогда разгорелся конфликт. Отношения испортились практически сразу. Я так поняла, она не рассказала вам, почему ее уволили. Потому что указывать истинные причины своего увольнения ей было невыгодно.

У меня есть типовые планы работы, присланные Министерством культуры и туризма Украины. И отступать от них я не имею права, потому что я работаю в государственном учебном заведении. Согласно этих планов, педагог тарифицируется только в том случае, если в его группе не менее восьми человек. А у нее было всего пять и из разных классов. Она спрашивала у меня, мол, почему раньше ей разрешали работать на таких условиях, а теперь нет, а я ей сказала: потому что сейчас у нас новые требования. И потом, я не журналы заставляла ее переписывать, а убедительно просила привести в соответствие как журналы, так и учебные планы. Так вот Тамара Александровна мне заявила, что этой писаниной она заниматься не будет! И все это происходило в присутствии других преподавателей школы. Это всем надоело, и терпение лопнуло...».

Татьяна Ивановна подчеркнула: чтобы доукомплектовать группы, Прокофьевой можно было бы пройти по школам микрорайона, благо, их там целых три, плюс Дом творчества.

«Почему она этого не сделала – я не знаю. 10 сентября я ее вызвала и сказала: от вас не поступило ни одного заявления, как было у вас 5 человек, так и осталось. На что она ответила: ничего я делать не буду, а вы не имеете права меня ущемлять. В общем, разговор закончился скандалом. В этот же день за невыполнение приказа, за некорректное поведение она снова получила выговор и весь коллектив меня поддержал. 10 сентября она была отстранена от работы», - в деталях объяснила Савельева.

По ее словам, трудовая книжка была у нее на руках – она, как заверила и.о. директора, предусмотрительно в конце августа забрала трудовую книжку – якобы для сверки стажа в пенсионном фонде.

«10 сентября она должна была вернуть трудовую в школу. Я кинулась, чтобы сделать там соответствующие записи, а книжки нет! 15-го, когда она пришла в школу, мы сделали ей все те записи и она тут же пошла в прокуратуру... Ой, чего только нам не пришлось выслушать от нее... Было много разных вещей, о которых и говорить-то стыдно. Мол, приду и буду работать столько, сколько сочту возможным. Она даже заявляла, что мы ей «устроили сталинские репрессии». А то, что она дает некачественное образование детям – с этим она категорически не соглашается. Просто она видит только то, что хочет видеть...», - сказала в завершение разговора Татьяна Ивановна.

В чью пользу будет разрешен данный конфликт между работодателем и подчиненным — трудно сказать. А вообще в этой ситуации есть над чем задуматься... Всем. Ведь, по словам Тамары Александровны, некоторые из бывших коллег поддерживают ее позицию до сих пор. Правда, негласно, потому как боятся потерять рабочее место. Прокофьева не осуждает их за это, и потому продолжает борьбу в одиночку. Докажет ли она в свой 61 год, что «и один в поле воин» - покажет время...