Почему США не решились изгнать путинские войска собственными силами

Администрация Байдена могла помочь украинским войскам развить успех, воспользовавшись появившимися преимуществами, но осторожность взяла верх.

Это первая часть статьи из трех разделов о прошлом, настоящему и будущем войны в Украине. В первой части исследуется, могла ли другая стратегия США поставить Украину в более сильное положение, чем то, которое она занимает сегодня. Во второй части рассматриваются уроки и глобальные последствия войны. В третьей части анализируется, как будет развиваться стратегия США и Украины в 2024 году и далее.

Украина вступила в мрачный для нее 2024 год. На линии фронта ситуация тупиковая. Украинские города подвергаются российским ударам. Решимость западных партнеров ослабевает. Это не тот исход, которого Украина и ее спонсоры боялись больше всего в начале российского вторжения. Но и не тот, на какой они надеялись, когда Киев выстоял и перешел в наступление. В условиях затяжного конфликта возникает очень неприятный вопрос: могла ли Украина оказаться сегодня в лучшем положении, если бы Соединенные Штаты в первые два года конфликта принимали другие решения?

А еще это очень важный вопрос, потому что от ответа зависит, какую стратегию Вашингтон и Киев должны выбрать на предстоящий период боевых действий. Увы, ответ очень непростой.
Стратегию президента Джо Байдена никак нельзя назвать оптимальной. Но в случае коренного изменения траектории военных действий Америка наверняка столкнется с огромным риском эскалации. И произойдет это в момент, когда возможности предсказать ответную реакцию Владимира Путина у нее очень ограниченные.

Любые рассуждения на тему "как могло бы быть", надо начинать с признания того, что военные действия в Украине могли пойти еще хуже. Большинство обозревателей считало, что российские войска в феврале 2022 года очень быстро займут Киев. Наступление провалилось благодаря руководству Владимира Зеленского, храбрости и сплоченности украинского общества, оружию и разведывательным данным, срочно предоставленным Америкой и другими странами, а также промахам российского режима, который начал наступление с непродуманным планом действий, рассчитывая на очень слабое сопротивление.

Когда российское наступление захлебнулось, Украина постепенно перехватила инициативу. Последовавшие за этим контрнаступления, обеспеченные щедрой, но тщательно выверенной поддержкой Запада, отбросили чрезмерно растянутые российские силы вокруг Харькова и Херсона в конце 2022 года, но не смогли взломать лучше подготовленные оборонительные рубежи Москвы на востоке и юге в 2023 году.

Некоторые критики Байдена осуждают администрацию за недостаточную помощь и нерасторопность. Согласно их доводам, США вместе с союзниками должны были оперативно поставить в Украину больше танков, ракет большой дальности, современных самолетов, а также инженерно-саперной техники. Сделай они это раньше, вместо и не затяни целенаправленно наращивание боевого потенциала Украины до середины 2023 года, глядишь, Киев смог бы ударить больнее и провести решительное контрнаступление, когда армия Путина была максимально ослаблена.

В какой-то степени это правильные доводы. Будь у Киева больше ракет дальнего радиуса действия (типа ATACMS), он мог бы наносить систематические удары по оккупированному Россией Крыму, который был превращен в центр тылового обеспечения российских войск на юге Украины. Лучше оснащенные украинские ВВС, получив на вооружение американские F-16 и лишние МиГи советской постройки от восточноевропейских стран, могли бы нейтрализовать наносящие большой урон российские ударные вертолеты. А если бы Киев раньше получил вызывающие неоднозначную реакцию кассетные боеприпасы, у него в начале прошлогоднего контрнаступления появилось бы больше огневой мощи. Поставки инженерно-саперной техники и оборудования дали бы Украине больше возможностей для прорыва российских оборонительных линий. Конечно, чудо-оружия не бывает, и нет такой системы вооружений, которая может сыграть решающую роль. Но Вашингтон с союзниками могли бы сделать больше для укрепления украинских позиций и возврата занятых Россией территорий.

Но не стоит перегибать палку с такими аргументами. Важнейшие военные поставки, скажем, артиллерийских боеприпасов калибра 155 миллиметров, были ограничены главным образом из-за их нехватки на складах всего мира, а не из-за американской скупости. Далеко не факт, что масштабное контрнаступление можно было начать раньше весны 2023 года, когда русские уже хорошо окопались и закрепились на занимаемых позициях. Дело в том, что украинская армия была измотана отчаянными оборонительными действиями и наступлением, проведенным в 2022 году, когда для него появилась удачная возможность. А когда контрнаступление все же началось, оно в итоге потерпело неудачу, которая объясняется существенными недостатками ВСУ, в том числе, их неспособностью проводить сложные операции в несколько этапов, и в равной степени нехваткой помощи.

Украине в любом случае было бы исключительно сложно занимать территории, удерживаемые более сильным противником, имеющим численное превосходство, пусть даже США и их союзники время от времени еще больше усложняли выполнение такой задачи. В связи с этим возникает редко обсуждаемый, но не менее важный вопрос: а что если бы США пригрозили изгнать путинские войска собственными силами?

Когда в марте 2022 года российские войска застряли под Киевом, Вашингтон мог предъявить Путину ультиматум: либо вы отводите свои силы на исходные позиции, либо Запад под руководством США начинает военную интервенцию. Путинская армия в тот момент была крайне уязвима. Многокилометровые колонны военной техники стали бы очень удобной мишенью для американской авиации. Путину пришлось бы серьезно задуматься о последствиях такого разгрома российских войск.

Если такая стратегия кажется немыслимой (Байден с самого начала отверг этот вариант), то исключительно из-за того, что риск прямого столкновения с Россией в этом случае вырос бы неизмеримо. В частности, усилилась бы опасность ядерной эскалации с учетом того, что Путин уже заявил о своем намерении использовать российский ядерный арсенал для удержания Запада на почтительном расстоянии.

Может быть, Путин блефовал. Но мы не знаем, что он сделал бы в конечном итоге. Однако этот гипотетический сценарий говорит нечто важное об американской стратегии в Украине.
Было бы лучше передать Киеву больше помощи и сделать это быстрее. Но нет никакой гарантии, что она привела бы Украину к решающей победе. Лучшая гарантия такого исхода — угроза прямой военной интервенции. Но следовать таким курсом никто не хотел, потому что риски были очевидными и очень серьезными. Байдену пришлось бы еще более решительно и агрессивно перешагнуть через российские красные линии, сделав это в тот самый момент, когда не было никакой уверенности относительно ответа Путина.

Сейчас мы знаем, что Путин не желает прямой конфронтации с Западом и не хочет применять ядерное оружие на Украине. Он не сделал этого даже в конце 2022 года, когда его армия не могла оправиться от ударов. Но узнать это наверняка в начале конфликта было намного труднее, чем просто утверждать, хотя в условиях быстро меняющейся обстановки иная американская стратегия могла дать больше результатов.

Впереди нас ждет тяжелый путь, и ввиду этого Байдену, наверное, следовало выбрать другую стратегию. Но чтобы принимать верные стратегические решения в будущем, нужно серьезно проанализировать недостатки и трудности тех решений, которые не были приняты в прошлом.

Хэл Брэндс - обозреватель Bloomberg Opinion, заслуженный профессор Школы передовых международных исследований Университета Джона Хопкинса имени Генри Киссинджера

Bloomberg, США