Через полгода в строю не осталось никого: судьбы 11 добровольцев, ушедших на фронт весной

Агентство Reuters проследило за судьбами группы добровольцев, которые были пришли в армию в рамках кампании Украины по пополнению истощенных рядов. Ни один из 11 человек больше не участвует в боевых действиях.

Павел Брошков с надеждой пришёл в украинскую армию в марте: 20-летний новобранец хотел защитить страну и заработать обещанный бонус, чтобы купить жильё для своей семьи.

Через три месяца он уже лежал обессиленный на поле боя — все его планы рухнули.

«Я понимал, что в тот момент меня разорвут на куски», — сказал он Reuters. «Я не боялся смерти. Я боялся, что больше не увижу жену и ребёнка».

Брошков — один из сотен молодых украинцев в возрасте 18–24 лет, которые в этом году добровольно отправились на фронт, привлечённые высокими окладами и льготами. Кампания по набору молодёжи должна была пополнить измотанные украинские вооружённые силы численностью около миллиона человек.

Reuters проследило судьбы Брошкова и 10 его сослуживцев — небольшой части из группы новобранцев, прошедших ускоренную весеннюю подготовку перед отправкой на передовую.

Спустя полгода никто из этих 11 человек больше не участвует в боях: четверо ранены, трое пропали без вести, двое покинули часть самовольно, один тяжело заболел, ещё один — по словам сослуживцев и согласно документам — покончил с собой.

Их истории отражают реальный масштаб потерь, принесённых Украине войной с Россией.

Reuters не удалось получить данные по более широкой группе весенних новобранцев, чтобы понять, являются ли эти случаи типичными для конфликта, идущего почти четыре года. Украинские военные и 28-я бригада, где служили эти солдаты, не ответили на запросы агентства.

На грани гибели

Сам Брошков оказался лицом к лицу со смертью.

В июне, лёжа замерзший на донбасском поле и раненный в обе ноги, он смотрел, как российский дрон-камикадзе завис всего в нескольких метрах, готовясь сбросить заряд. В последний момент аппарат сбил его товарищ, чем фактически спасли ему жизнь.

Удача обошла стороной лучшего друга Брошкова — Евгения Ющенко.

25-летний солдат пропал без вести после возвращения на позиции в середине июля. Его сестра Алина, как и тысячи других украинцев, ищущих родных, пытается узнать, что с ним произошло.

«Многие говорят, что он погиб или в плену, — рассказала она на митинге в центре Киева. — Я до последнего отказываюсь верить, что он погиб».

Ющенко — один из трёх бойцов этой группы, которых МВД Украины считает пропавшими. В числе остальных — Борис Нику (20 лет) и Илья Козик (22 года).

«Иногда думаю, что, может быть, лучше бы я остался там с ним», — говорит о Ющенко

Брошков, до армии работавший продавцом.

«Сражаться и погибнуть вместе», — добавил он, сидя в своей одесской квартире, где проходит восстановление.

Юрий Бобрышев, 18-летний житель Донбасса, вступивший в армию после того, как его брат погиб при российском наступлении в Волновахе, сейчас тоже не воюет. Он сообщил Reuters по телефону из другой страны, что готов вернуться служить, но только не в прежнюю бригаду — из-за конфликта с командирами.

«Я пожалел, что подписал контракт. Я думал, что попробую, заработаю немного денег. Но всё обернулось против меня».

Запах войны

Программа набора молодёжи, стартовавшая в феврале, стала отражением растущих проблем украинской армии. За годы войны сотни тысяч людей с обеих сторон были убиты или ранены.

По словам высокопоставленного дипломата, знакомого с обороной Украины, средний возраст украинского военнослужащего — 47 лет.

Рекламная кампания обещала до 2900 долларов ежемесячно, бонус в 24 тысячи и беспроцентную ипотеку — это был отход от жёсткой мобилизации, действующей с 2022 года.

Изначально мобилизация касалась мужчин 27+ лет, чтобы не забирать молодёжь, важную для будущего страны. Но в прошлом году порог снизили до 25 лет.

«В настоящее время в украинских вооружённых силах существует острая проблема с личным составом», — подчеркнул Алексей Мельник из центра Разумкова.

После подписания контракта Брошков сблизился в учебном лагере с Ющенко и 23-летним парнем с позывным «Кузьма» — бывшим сотрудником ресторана, согласившимся говорить только по позывному.

Учёба шла без остановки: ближний бой, тренировки с дронами, физподготовка, психологические занятия, сон — и снова по кругу. Опытные инструкторы убеждали молодых бойцов отбросить личные желания и стать единым подразделением.

К моменту отправки на фронт рекруты почти перестали жаловаться — научились подчиняться. «Получил приказ — выполняешь», — говорил Брошков.

В середине июня, в дождливый ветреный день, начались первые боевые приказы.

«Кузьма» оказался в числе первых, кого отправили на позиции. Почти сразу его накрыл российский дрон.

Тяжело раненный в живот, он пытался позвать на помощь, но смог выдавить лишь слабый хрип — лёгкие были полны дымом. Двое солдат затащили его в окоп. «Кузьма» признаётся, что до сих пор видит в кошмарах свой короткий опыт войны.

«Это был запах, — содрогнулся он. — Запах пороха и трупов».

Дружба, раны и пережитый ужас

В следующий раз Брошков и «Кузьма» встретились уже в Одесской больнице: Брошков — в инвалидной коляске, «Кузьма» — с крупными швами на груди.

«Два инвалида из числа 18–24-летних», — пошутил Брошков.

Он продолжает общаться с несколькими выжившими сослуживцами, в том числе с Иваном Сторожуком, также раненным.

Двое новобранцев рассказали, что один из солдат группы покончил с собой. Reuters подтвердило, что в официальном документе с фотографиями тела указано имя того же человека.

Восстановление Брошкова идет непросто: у него сильные боли в ногах, его мучают ночные кошмары, но он почти не высказывает сожалений.

«Мне 20 лет. Я ещё не видел настоящей жизни, но я пошёл туда. Если бы мне предложили сделать это снова, я бы согласился».

Его 19-летняя жена Кристина говорит, что война изменила его навсегда.

«Ему тяжело. Почти все его сослуживцы погибли», — сказала она Reuters.

«Было бы лучше, если бы этого контракта никогда не было, — добавила она. — Погибло так много молодых людей. Это же 18-летние ребята. Им нужно учиться и взрослеть».