Полковник милиции Олег Осадчий: «Пока мой отец на высоких должностях в Крыму, я туда не вернусь...»

Примерно месяц назад на должность начальника отдела внутренней безопасности УМВД Украины в Николаевской области назначен полковник милиции Олег Осадчий.

Ранее полковник Осадчий работал в Крыму, занимал высокие должности. Последняя — заместитель начальника главного управления УМВД Украины в АР Крым — начальник милиции общественной безопасности.

Между тем, в сети Интернет несколько месяцев назад появилась информация, ставящая под сомнение репутацию нового начальника отдела внутренней безопасности. Эту информацию после назначения полковника Осадчего на должность распространили и некоторые николаевские издания.

Отдел внутренней безопасности — особый отдел. Его задача — следить за чистотой рядов в самой милиции. Соответственно, и репутация руководителя этого отдела должна быть безупречной.

Получить ответы на все вопросы относительно биографии нового начальника отдела внутренней безопасности «Новости-N» решили у самого полковника Осадчего.

Ушел генерал — все замы должны «призадуматься»...

 

- Олег Олегович, я предлагаю начать с вашей биографии. Как вы пришли на службу в милицию?

- В 1994 году я закончил Воронежский технологический институт по специальности инженер-механик. Сразу после окончания института подал документы в органы внутренних дел. Осенью 1994 года приказом министра внутренних дел Украины был назначен оперуполномоченным уголовного розыска Павлоградского городского отдела Днепропетровской области.

- Сколько лет работали в Павлограде, в уголовном розыске?

- Три года. В 1997 году написал рапорт с просьбой перевести меня в АР Крым.

- А с чем был связан ваш переезд в Крым?

- В Керчи жили мои родители, да и другие родственники у меня там живут. Я получил назначение старшим оперуполномоченным уголовного розыска Керченского городского управления милиции.

- И сколько лет вы проработали старшим опером?

- В 1998 году был назначен исполняющим обязанности начальника уголовного розыска в городе Алушта.

- Если мне не изменяет память, именно в 1998 году ваш отец впервые был избран мэром города Керчь?

- Да.

- Эти два события никак не связаны между собой?

- Нет. Еще через год, в 1999-м, меня перевели начальником линейного отдела внутренних дел в г. Мелитополь. Там я проработал до 2001 года — в этом году я закончил Академию внутренних дел Украины и в том же году вновь вернулся в Керчь. В принципе, Мелитополь мне нравился, хороший город. Я мог бы и дальше там работать, но со всей остротой встал жилищный вопрос - квартиру не давали и даже не обещали. А в Керчи у меня было жилье...

Поэтому я перевелся с должности начальника линейного отдела на станции «Мелитополь» на должность старшего опера в УБОП в городе Керчь.

- В мае 2010 вас назначили начальником милиции города Евпатория. Уже тогда все СМИ сообщили о вашем назначении с такой своеобразной подковыркой: «Начальником Евпаторийской милиции назначили сына мэра Керчи». Ваш отец как-то причастен к этому назначению?

- Нет. Мой отец никогда в мои дела не вмешивался. И потом, по-моему, вы преувеличиваете возможности мэра провинциального крымского города. Кандидатура на должность начальника районного, городского отдела внутренних дел обязательно утверждается в министерстве, собеседования проходят и т.д.

А на должность начальника евпаторийской милиции я попал потому, что там были проблемы: начальники постоянно менялись, коллектив лихорадило. Город курортный, уровень преступности довольно высокий — а тут в самой милиции порядка нет. За полгода удалось нормально подтянули все позиции. У нас были хорошие результаты в работе...

- А как это выглядело? В чем выражались «хорошие результаты»?

- Первым делом мы навели порядок с регистрацией. Сразу пошел рост количества преступлений — то, что раньше скрывали, вылезло наружу. За год было возбуждено порядка 3 тыс. уголовных дел. Рост был серьезный, поэтому пришлось серьезно взяться и за раскрываемость.

Я просто приведу пример: за курортный сезон — три месяца (а вы можете представить, что там творится) — у нас не было совершено ни одного убийства, нанесено ни одного тяжкого телесного повреждения со смертельным исходом. Да, были грабежи, были разбои. Что-то раскрывалось, что-то не раскрывалось. Это такая жизнь, работа. В процентном соотношении, если брать статистику со всеми органами в Крыму, в Евпатории было наибольшее количество регистраций, наибольшее количество раскрытий преступлений. То есть, практически все позиции за полгода были улучшены.

- Тогда возникает вопрос: а зачем же такого хорошего начальника снимать, переводить на другую должность? Тем более, что перед этим, как вы сами сказали, никак не могли найти нормального руководителя. А тут, спустя пол года, в декабре 2010-го, вас назначают заместителем начальника ГУ УМВД Украины в АР Крым - начальником милиции общественной безопасности.

- Начальник милиции общественной безопасности Федорян  ушел на пенсию. Начали искать ему замену — вызвали меня. Начальник Управления генерал-майору милиции Просолов  говорит: «Смотри, у тебя все позиции с плюсом» - это по итогам моей работы в Евпатории.

- Вы хотите сказать, что вас повысили благодаря успешной работе в должности начальника Евпаторийского горотдела милиции?

- Думаю, да. Около четырех месяцев я исполнял обязанности, и за месяц до сокращения штатов был утвержден в должности.

- Да, но и на этом месте вы проработали недолго — в мае 2011 года вас освободили от занимаемой должности, вывели за штат...

- Генерала Просолова перевели на работу в Киев - сейчас он замначальника Департамента уголовного розыска МВД Украины. Я — человек команды. Меня туда пригласил на работу Просолов. Я считаю так: ушел генерал — все замы должны как бы «призадуматься». Как Кабинет Министров: ушел Премьер в отставку — весь Кабинет Министров куда у нас уходит? Туда же.

- То есть, рапорт об уходе с должности заместителя начальника главного управления МВД в Крыму вы написали сами?

- Конечно. По собственному желанию.

- А как поступили другие заместители?

- Один из них, Сергей Дмитриевич Резников, стал начальником управления. А из остальных замов на своем месте остался только один человек. А было их девять...

У меня нет ни имени, ни отчества, а только одно — сын мэра Керчи...

 

 

- А вот теперь давайте приступим к главному. Летом 2011 года появляется информация в СМИ: некий неназванный «источник» в СБУ сообщил, что ваше отстранение от должности связано с задержанием в порту Евпатории крупной партии контрабандного золота и ювелирных изделий - 340 кг, на сумму в 60 млн. гривен! В сообщениях СМИ указывается, будто этот самый источник сообщил, что вы имеете непосредственное отношение к этому делу. Более того, Вас якобы даже задерживали сотрудники СБУ, а в Вашем кабинете при обыске нашли 40 кг золота. Что Вы можете сказать по этому поводу?

- Я не просто сказать хочу, а заявить, вполне официально, как полковник милиции, как должностное лицо, что ни я, ни мои родственники никакого отношения к данному уголовному делу не имеют. По данному уголовному делу они не проходят ни свидетелями, ни тем более обвиняемыми.

Когда в Интернете появилась упомянутая Вами информация, я вначале подумал, что это чья-то неудачная шутка. Но когда в течение четырех последующих дней мне начали звонить друзья, знакомые... И днем, и ночью люди звонят, спрашивают: «Ты живой?», «Все нормально?». А некоторые, знаете, издалека так начинают: «Как дела? А ты где сейчас находишься? Как себя чувствуешь?..». Вот тогда я понял, что значит быть оболганным. Особенно трудно было в первые несколько дней.

Почему начали появляться такие статьи? Начну с того, что этот сайт, который первым распространил эту «утку», по-другому никак не назовешь, известен в Крыму своими... как бы это сказать более-менее культурно и вежливо... грязными выпадами.

Нашел на сайте, который это все опубликовал, контактный телефон, позвонил: «Вот я Осадчий — свободный, не арестованный... Что ж вы ерунду пишете?». Молодой такой голос отвечает что-то вроде ничего страшного, мы сейчас напишем опровержение. Я говорю: «Я на вас в суд подам!». А он смеется: «Вообще-то мы зарегистрированы (называет какое-то место, чуть ли не Каймановы острова) так что можете подавать куда угодно».

- Я не знаю, существует ли этот анонимный источник в СБУ, поэтому спрошу прямо: задерживались ли вы когда-либо правоохранительными органами Украины или других стран?

- Никогда никакими правоохранительными органами Украины или других стран я не задерживался.

- Возбуждалось ли когда-либо правоохранительными органами Украины или других стран уголовное дело в отношении вас?

- Нет.

- Предполагаете ли вы, кто и с какой целью запустил эту недостоверную информацию?

- Я не предполагаю, я знаю. И знаю, для чего.

- И кто же?

- Скажем так, эти люди живут в Керчи. Фамилии я их называть не буду. Потому что они никому не интересны.

- Ну, на самом деле фамилии-то как раз очень интересны...

- Это связано с политикой. Вы же сами подметили - любая статья, которая касается меня, начинается так: сын мэра Керчи!.. У меня уже нет ни имени, ни отчества, а есть только одно — сын мэра Керчи.

- Вы хотите сказать, что через вас пытаются «достать» вашего отца?

- Совершенно верно.

- Хорошо. А эта история с 340 кг золота кем расследуется?

- Насколько мне известно, ее расследует Крымский УБОП.

- Каким-либо образом, ну хотя бы как бывшего начальника Евпаторийского горотдела, вас вызывали в качестве свидетеля по этому делу?

- Нет.

- А может, речь идет о том, что вас перепутали, например, с предыдущим начальником милиции? Все-таки серьезные контрабандные операции, где речь идет о сотнях килограммах золота, наверное, сложно проводить, не имея соответствующего прикрытия правоохранительных органов...

- Ну, давайте будем смотреть так, как оно есть. Раз речь идет о контрабанде золота из Турции, значит, проходить она могла только через порт. Поверьте, начальник милиции никакого влияния на портовое начальство или таможню не имеет. На таможню имеет влияние только одна служба — СБУ. То есть, даже если бы я и хотел, я не могу туда вмешиваться, как-то на них повлиять...

Кроме того начальником милиции в Евпатории я проработал всего-то полгода — из них два месяца ушло только на то, чтобы войти в курс дела. Когда бы я успел там познакомиться с местными контрабандистами, войти к ним в доверие, наладить контакт?

Я вообще узнал об этом деле только после того, как их задержали, из сообщений СМИ.

Пока отец на высоких должностях в Крыму, я туда не вернусь...

 

- Сегодня вы занимаете достаточно высокую должность в областном управлении Николаевского УМВД — начальник отдела внутренней безопасности. Тем не менее, по отношению к предыдущей должности, которую вы занимали в Крыму, — это понижение. Вы впервые в вашей карьере назначены с понижением?

- Нет, не впервые. Я был начальником линейного отдела на станции «Мелитополь», а перевелся в Керчь старшим оперуполномоченным... И потом, вы выбросили еще один маленький кусочек: я был начальником штаба Керченского городского управления. И после «помаранчевой революции» я ушел рядовым опером уголовного розыска в Феодосийский горотдел.

- Хорошо. Предположим, не первый раз, но все-таки статус заместителя начальника главного управления МВД в Крыму не сопоставим с начальником отдела в областном управлении...

- Дело даже не в этом. С 2006 до 2010 года я работал в службе внутренней безопасности. Был старшим оперуполномоченным, мне эта работа нравилась, я ее хорошо знал. Иногда получается не так, как мы хотим, потому что мы, еще раз говорю, люди, которые носят погоны. Вызывают вас, говорят: пойдете? Пойду. Не пойдете — не идите. Все очень коротко. Никто никого не упрашивает, никто никому ничего не рассказывает, не рисует светлые картины.

- А вот опять-таки, в Интернете писали, что после того, как вас вывели за штат в Крыму, вам была предложена должность начальника управления уголовного розыска - и вы от нее отказались.

- Ну, официально мне эту должность никто не предлагал. Мне говорили, что могут такое предложить. Но официально таких предложений не было.

- А если бы предложили, вы бы согласились?

- Нет. Я понял, что там, где работает твой отец, работать на высоких должностях тебе нельзя, потому что будет очень много кривотолков.

- Означает ли это, что до тех пор, пока ваш отец будет на высоких должностях в Крыму, вы туда не вернетесь?

- Однозначно.

Проверяем и состоявшихся, и будущих милиционеров...

 

- Давайте поговорим о нынешней Вашей деятельности. Вы назначены начальником важного и весьма специфического отдела в структуре УМВД — такой своеобразной милицейской контрразведки. То дело, которым вы занимаетесь сейчас, для вас является новым? Вам ранее приходилось заниматься внутренней безопасностью?

- С 2006 по 2010 год я работал старшим оперуполномоченным по особо важным делам СВБ ГУ МВД Украины в Автономной республике Крым.

- А какие конкретно функции вашего отдела вы можете назвать? Ведь читателям не всегда понятно, что такое отдел внутренней безопасности и чем он занимается.

- Это выявление коррупционных связей работников милиции, документирование этих связей, пресечение, выявление лиц, которые пытаются проникнуть в структуру МВД с целью совершения каких-то противоправных действий, преступлений. Также защита сотрудников милиции от различного рода посягательств, угроз членам семьи и так далее.

- Насколько я понимаю, ранее Николаевская область была для Вас совершенно незнакомой. Вы уже вошли в курс дела?

- Где-то процентов на 90.

- И какие вы видите перед собой задачи? Вы поняли, какие именно проблемы здесь нужно решать в первую очередь?

- Естественно. Только поймите правильно: рассказывать о них — это все равно что рассказывать о том, что мы собираемся делать.

- Раз уж Вы ознакомились с состоянием дел — сколько случаев коррупции среди работников милиции было выявлено в прошлом году?

- Десять. Это те, по которым возбуждены уголовные дела.

- А сколько из них дошло до суда?

- Скажем так, это дела специфические. Они все дошли до суда, но по ним еще не вынесены приговоры, они находятся в процессе рассмотрения.

- Тогда, если вы не возражаете, конкретный вопрос, который может иметь отношение к коррупции в органах внутренних дел. К нам практически ежедневно обращаются люди по поводу игровых автоматов. Они запрещены, но тем не менее, успешно функционируют.

Так вот, сотрудники милиции, с которыми приходится общаться в частном порядке, особо и не скрывают, что все точки с игровыми автоматами находятся под милицейской «крышей». Причем они даже находят этому оправдание: на бензин денег не дают, еще какие-то там расходы непредвиденные...

Понятно, что все это неофициальные разговоры и к делу их, как говорится, не подошьешь. Но все же — есть ли в отделе внутренней безопасности информация о причастности сотрудников милиции к «крышеванию» игрового бизнеса в Николаеве?

- Что касается игрового бизнеса, я когда прибыл в Николаев, сам был немного удивлен. В Крыму мы эту проблему, в основном, решили - подавляющее большинство залов игровых автоматов закрыты. Даже если не полностью... я допускаю, что где-то есть в подвале какие-то законспирированные...

- Ну, подпольные казино были даже в Советском Союзе...

- Вот именно. А что касается игровых автоматов, то я поручил сотрудниками отдела внутренней безопасности провести определенные мероприятия. По моим подсчетам, уже не менее десятка точек закрыты при нашем участии. Объясню, как это делается. Сотрудник нашего отдела приезжает на точку, где функционируют игровые автоматы, звонит по номеру «102» и сообщает, что там-то там-то игровой бизнес. И до приезда следственно-оперативной группы, до тех пор, пока эти автоматы не вывезут, он оттуда не уезжает.

- Почему этим занялись ваши сотрудники? Игровые автоматы — это ведь не ваш профиль, этим должны заниматься отделы по борьбе с экономической преступностью?

- А мы проверяем информацию — действительно ли сотрудники милиции «крышуют» этот бизнес. Схема же очевидная: как только приезжает милиция, владелец точки сразу же начинает звонить «крыше». А «крыше» надо же отрабатывать получаемые деньги — поэтому она должна проявить активность: кому-то позвонить, попросить «не трогать хороших ребят». Начинаются звонки, движения вокруг данной точки. Вот тут-то мы все это и зафиксируем.

- То есть, это своеобразная ловушка. И что, в нее кто-то уже попался?

- Пока нет. Мы не можем оперировать информацией на уровне слухов. Все должно быть подтверждено документально. Но в результате наших действий игровых залов становится меньше.

- Можете назвать хоть какие-то точки, которые были закрыты при участии ваших сотрудников?

- Пожалуйста. 25 июля был закрыт зал игровых автоматов на рынке «Украина» - изъято 10 игровых автоматов. 28 июля было закрыто две точки в Корабельном районе. 2 августа — на ул. Космонавтов — изъято 11.

- Часто люди жалуются: звоним — приезжает милиция, вроде бы все закрывается. Проходит три-четыре дня — и точка вновь работает как ни в чем не бывало...

- С нами так не получится. Мы настаиваем на вывозе игрового оборудования за пределы этой точки. Есть определенная «штрафплощадка», место для хранения, и их туда свозят. Забрать их оттуда нереально — должно быть решение суда. Изъятые игровые автоматы являются вещественным доказательством по уголовному делу. А дальше уже дело следователя.

- В вашей практике были случаи угроз сотрудникам милиции или членам их семей?

- Да, было, в Крыму. По телефону терроризировали и ночью, и днем.

- И чем закончилось?

Возбудили уголовное дело. По одному факту, именно в моей практике такое было — угрожали по телефону, какие-то письма слали...

- А занимаетесь ли вы профилактикой коррупции в органах милиции?

- Давайте говорить друг другу правду: что такое профилактика? Перед вами стоит милиционер, это состоявшаяся личность, человек с высшим образованием, прошедший определенную школу. И рассказывать ему, что не нужно брать взятки, это будет выглядеть просто смешно. Но в то же время, есть молодые сотрудники, которые только недавно закончили высшее учебное заведение. В начале службы, естественно, этим молодым сотрудникам нужно объяснять, что этого и этого делать нельзя. Надо их приглашать, проводить с ними беседы. Даже, может быть, показывать определенные страшилки: вот, видите, посадили, лишили семьи, детей кормильца. Чтобы они чего-то боялись.

- Вы правильно сказали: милиционер — состоявшийся человек. Но обстоятельства и интересы бывают всякие. Давайте на одну чашу весов положим низкую зарплату, отсутствие жилья, неработающую жену, которая сидит с ребенком, а на другую чашу — осознание того, что достаточно тебе запятую в уголовном деле не так поставить или закрыть на что-то глаза — и ты получишь целое состояние. Какие тут могут беседы?

- Я с вами согласен. Но заметьте - службы внутренней безопасности есть в полициях всех стран мира, даже очень благополучных, где у полиции хорошие зарплаты, твердые социальные гарантии и т.д. Потому что работа в полиции, в милиции — это всегда соблазн. Это колоссальная власть. Зачастую решается вопрос не только свободы, но и жизни человека. И перед этим соблазном очень трудно устоять.

- Отсюда, кстати, вытекает вопрос: а влияет ли как-то отдел внутренней безопасности на формирование кадров — на набор сотрудников, которые только приходят?

- Да. Мы проводим проверки всех будущих милиционеров.

- В середине 90-х годов достаточно популярная была тема — говорили, что организованные преступные группировки специально «забрасывают» в органы внутренних дел молодых людей из своей среды, те поступают в учебные заведения МВД, чтобы потом иметь свои источники, своих информаторов в милиции. Насколько это соответствует действительности и насколько это актуально сейчас? Вам приходилось сталкиваться с подобным?

- Я думаю, сейчас это уже не актуально. Я с такими моментами не сталкивался. И не знаю случаев, когда были выявлены такие лица. Может быть, они и были, но я с ними не сталкивался.

В Николаеве работать не легче, но нагрузка меньше, чем в Крыму...

 

- Вы приехали из Крыма. В Украине он считается одним из наиболее криминогенных регионов, что связано и с его географическим положением, и рекреационным, и, наверное, демографическим. Насколько, по вашему мнению, ситуация в Николаеве отличается от ситуации в Крыму?

- Скажем так, в Николаеве немножко поспокойнее.

- Конечно. Николаев вообще спокойный город.

- Поймите правильно. Крым — это такая область, куда на протяжении определенного периода времени съезжались все национальности Советского Союза. Там крутой замес — как политический, так и национальный. А здесь все люди местные, друг с другом все в нормальных отношениях. Здесь развита промышленность, пускай и не так сильно, как раньше. В Крыму промышленные города практически не работают.

Возьмем хотя бы южный берег Крыма — круглогодично там идет массовый наплыв людей. Если человек едет в Крым отдыхать, естественно, он туда едет с деньгами. А если он едет с деньгами, то следом за ним едет человек, который хочет у него их отнять.

- На ваш взгляд, в Николаевской области легче работать?

- Я думаю, да. Хотя, может быть, не легче, а просто меньше нагрузка. Такого не бывает — легче или тяжелее. Мы решаем одинаковые вопросы — что в Крыму, что в Николаеве. Но судя по сводкам, которые я изучаю, то, что было за сутки в Николаевской области, у меня это было за сутки в Евпатории.

- Ну что, ж нам остается только поблагодарить Вас за беседу и пожелать успехов в дальнейшей работе.

- Спасибо.

 

 

Послесловие.

Точку во всех обвинениях в адрес Олега Осадчего поставила прокуратура. На недавней пресс-конференции заместитель прокурора АР Крым Алексей Домников в ответ на вопрос журналиста, проходит ли Олег Осадчий по делу о контрабанде золота, сказал буквально следующее: «Нет, не проходит. На сегодняшний день обвинения Осадчему не предъявлялись. Он не задерживался».