Ольвийские банкиры

 

«… Въезжать в Борисфен дозволено всякому желающему на следующих условиях:

Разрешается ввоз и вывоз всякого чеканного золота и серебра. Всякий желающий продать или купить чеканное золото или серебро должен продавать и покупать на камне в экклесиастерии.

Кто же продаст или купит в другом месте, подвергнется конфискации: продавец — продаваемого серебра, а покупатель — цены, за которую купил. Продавать же и покупать все на городские деньги, на медь и серебро ольвийское; кто же продаст или купит на другие деньги, будет лишен: продавец — того, что продаст, а покупатель — цены, за которую купил…

Золото продавать и покупать по 8,5 статеров за статер кизикский, не дешевле и не дороже, а всякое другое чеканное золото и серебро покупать и продавать по взаимному соглашению. Пошлины никакой не взыскивать ни за чеканное золото, ни за чеканное серебро; ни с продавца, ни с покупателя…».

(Ю. Г. Виноградов. «Политическая история Ольвийского полиса». М., 1989. Перевод декрета по тексту В.В.Латышева)

Ольвия – самая северная колония античного мира. Маргинальное государство, вынужденное соприкасаться с темной скифской цивилизацией. Варварский мир не знал театра, литературы и философии, ему были неведомы медицина и спорт.

Скифы строили свои отношения с ольвиополитами потребительски. Их интересовали только вещи. Духовная жизнь греков была загадочна - абсурдна для кочевников из Передней Азии.

От колонистов привозили прекрасное вино, дорогое оружие, красивую посуду. На черном теле лекифов, ойнохой, лутериев и пелик скифский герой Таргитай совершал свои бесчисленные подвиги, а боги Папай и Гойтосир восседали на торжественных пирах.

Такие сосуды продавались дешево. Лутерий с богами – всего два взрослых пленника, а четыре килика для дальнего путешествия к предкам – мера зерна и три ненужных девочки из соседнего рода. Все дешево у греков… совсем дешево.

Поначалу скифам было удивительно, откуда у нищих греков, ютящихся в ветхих хижинах и землянках, взялись дорогие вещи. Почему в холодные зимы обладатели сокровищ вынуждены хоронить своих детей, умерших от голода, а их женщины жестокой зимой должны мерзнуть без дров в холодных жилищах.

Варвары не понимали экономики торговцев, для которых драгоценные посуда, оружие, ткани - всего лишь инструменты получения «других сокровищ»… из ничего – без войны и упорного труда на земле. Как можно добывать одежду и еду без страданий и крови? – Непонятно. Скифскому миру так и не удалось постигнуть законы античного бизнеса.

Натуральный товарообмен соответствовал представлению варваров о счастливой жизни без завтрашнего дня. У греков, наоборот, было обостренное ожидание будущего, которое должно быть светлым и предсказуемым. Эту предсказуемость и уверенность давали деньги – аккумулированное благополучие и концентрированная свобода каждого.

Монета ольвийская и международная

Собственную монету ольвиополиты стали отливать в VI веке до нашей эры. Поначалу это были дельфины разной величины и монеты-стрелки. В V веке их сменили монеты традиционной круглой формы.

Они также были литыми, очень крупными, весом около 120 граммов. Это первые ольвийские ассы, на которых изображали Афину. Затем на аверсе появилась маска Медузы Горгоны, украшавшая эгиду на груди богини, потом стали изображать голову Деметры в фас. На реверсе монеты находилась эмблема Ольвии: орел (символ Зевса) над дельфином (символом Аполлона), а также надпись с наименованием города.

С середины V века чеканные монеты стали постепенно вытеснять литые.

Самые ранние из них - серебряные статеры с изображением Геракла в львиной шкуре на аверсе и именем Эминака на реверсе. Эту монету выпускали между 460 и 430 годами до нашей эры.

III век – период наивысшего расцвета греческого полиса. В это время Ольвия начинает чеканить серию монет из всех трех денежных металлов древности: золота, серебра и меди. Они имели сходные изображения: голова Деметры (аверс) и орел над дельфином (реверс)

Наиболее распространенными ольвийскими деньгами в это время становятся борисфены - медные монеты нескольких номиналов с профилем речного бородатого и рогатого бога, в котором современные историки увидели покровителя реки Борисфен. На реверсе этих монет помещено название города, горит с луком и секира. В период процветания экономики Ольвии борисфены принимали для платежей во многих городах Причерноморья.

Время от времени городской печатный двор выпускал серебряные монеты с изображениями олимпийских богов - Аполлона, Афины, Зевса, Гермеса, Деметры, Артемиды, а также эллинского героя Геракла, богини судьбы Тюхе и бога солнца Гелиоса.

Такое видовое разнообразие денежного обращения нуждалось в государственном регулировании и контроле. В 340 году до нашей эры ольвиополит Каноб предложил принять закон, запрещающий обращение всех иностранных монет на своей территории и обязывающий производить их обмен на местные деньги по определенному курсу.

Этот декрет был растиражирован на каменных стелах, которые установили в портах торговых партнеров Ольвии. Мраморная плита с текстом Каноба (приведен в начале статьи) была найдена археологами на азиатском берегу пролива Босфор, где в поселке Гиерон находился храм Зевса Урия (Попутного). Ни один корабль не мог миновать этот промежуточный порт. Купцы останавливались, приносили жертву покровителю торговых моряков и одновременно знакомились с правилами торговли в Ольвийском полисе.

За крупные покупки греческие негоцианты расплачивались золотыми монетами малоазийских городов Кизика и Лампсака. Кизикские статеры в то время служили международной валютой, обращавшейся во множестве греческих полисов. В IV веке до нашей эры эту функцию у них отвоевали золотые статеры Александра Македонского и одного из его преемников Лисимаха.

Электровые кизикины имели различные изображения в зависимости от времени их чеканки. Принимались монеты любых эмиссий. В разных партиях электра - природного сплава золота и серебра - соотношение между металлами было неодинаковым. Только на рубеже V—IV веков до нашей эры греки научились делать искусственный электр и соблюдать заданное соотношение металлов. Во время издания ольвийского декрета Каноба нормой считалось 52% золота и 48% серебра.

По закону обмен денег мог производиться только в одном месте, «на камне в экклесиастерии». Экклесиастерий — место народного собрания, которое у греков часто проходило на агоре, и там выступали ораторы, поднявшись на каменное возвышение.

В Ольвии в центре Верхнего города остатков экклесиастерия не обнаружено. Археологи полагают, что он располагался неподалеку от порта, куда приезжие направлялись обменивать деньги. Это здание находилось на второй агоре - площади в Нижнем городе.

Обмен «валюты» производился на эталонном пробирном камне. Здесь испытывали качество благородных металлов в монетах. Принцип очень простой. Имелся заранее приготовленный набор эталонных камней, которые представляли разновидность мелкозернистого черного сланца. Монетой проводилась черта на пробнике, а затем этой же монетой делали аналогичную линию на эталоне. Если обе черты оказывались одинаковыми, то состав металла соответствовал эталонному. Если же линии имели разные оттенки, то подбирался иной эталон, с помощью которого и определялось количество благородного металла в монете.

Интенсивная торговля требовала возможности приравнивать друг к другу денежные единицы разных полисов. Так появились менялы. Он раскладывал деньги и проверял качество монет на особом столе - трапезе, откуда произошло греческое название этой профессии - трапезит.

Трапезиты существовали в каждом греческом городе. Сначала они занимались обменом денег и проверкой качества монет, но постепенно их функции расширялись и лавки-трапезы превратились в прототипы современных банков.

Ольвийские кредиты и депозиты

В трапезу вносили краткосрочные или долгосрочные вклады. Первые производили для сохранности денег приезжие торговцы, опасавшиеся хранить крупные суммы наличных при себе. Долгосрочный вклад помещали под проценты для увеличения капитала.

Трапезиты давали деньги под залог ценных вещей, осуществляли денежные переводы в другие города, выдавали займы под проценты, за определенную плату хранили ценности, документы, совершали от имени клиента сделки, выступали посредниками при заключении договоров и разных платежей.

Греческие «банкиры» первыми стали практиковать клиринговые операции в международных расчетах.

О трапезитах в Ольвии известно по эпиграфическим источникам и различным косвенным данным. В декрете Протогена, например, сохранилось имя ольвийского трапезита Полихарма, которому архонты на городские нужды заложили священные сосуды. Срок выкупа подходил к концу, и трапезит собирался отдать эти реликвии на переплавку, но Протоген – патриот своего города, выкупил их за 100 золотых.

Полихарм в документе назван иностранцем, то есть не гражданином Ольвии. Профессия трапезита считалась в древности не достойной ольвиополита, ею занимались метеки и вольноотпущенники.

Однако финансовыми операциями не брезговали заниматься и ольвийские граждане. В VI веке до нашей эры деньги в рост давали богачи Анаксагор и Леонакт, а состояние семьи Протогена частично было нажито на процентах от денежных кредитов. Но наибольший доход приносила, конечно, морская торговля.

В Ольвии морскими торговыми операциями занимались местные и приезжие купцы. Греческие корабли плохо переносили штормовую погоду и терпели крушения. Флотилии купеческих судов часто грабили пираты.

Займы для рисковой торговли выдавались под самые высокие проценты. Системы страхования судов не существовало, и в случае крушения корабля или его разграбления заимодавец терял все данное в долг.

Навигация по лиману длилась с апреля по октябрь. М.В. Скржинская в своей монографии об ольвийской торговле говорит о том, что «…осенью риск кораблекрушения возрастал по сравнению с летом, поэтому ставка займа повышалась.

Заем предоставлялся под 22,5%, если корабли с грузом войдут в Понт «до восхода Арктура», то есть не позже первой трети сентября. Если же суда минуют Гиерон после этого срока, то заплатить придется уже 30%. Для сравнения укажем, что кредиты под залог земли давались под 8—10%».

Первые ольвийские банкиры успешно применяли в своей финансовой деятельности 38 различных банковских операций. Они работали с векселями клиентов, выступали поручителями торговых корпораций и отдельных граждан, осуществляли безналичные платежи (по древнему халкидскому закону), выступали гарантами по фьючерсным сделкам и оформляли залоговые кредиты. Вся деятельность древних финансистов осуществлялась при полном отсутствии системы двойной бухгалтерии.

Тем не менее, финансовое обеспечение международной торговли, а также государственных нужд полиса, позволило Ольвии стать крупнейшим товарно-перевалочным пунктом Северного Причерноморья и быть включенной в экономическую жизнь греческой ойкумены.

За тысячелетнюю историю совместного существования скифских племен и ольвиополитов, варварские племена так и не восприняли финансовую систему греческих колонистов. Вся греко-скифская торговля была основана на натуральном обмене.

Скифское золото сокровищами аккумулировалось в гробницах царей, греческое золото «работало» на экономику края. Погребения даже богатых ольвиополитов выглядят бедно в сравнении с могилами варварских вождей.