Кто они – последние язычники Европы?

Волкова Ольга, 28 лет, преподаватель хореографии 

"Для меня быть мари, – значит прежде всего знать свой язык, кухню. Семья – одно из важнейших понятий в моей жизни. С природой у меня особые отношения. Например, в детстве, когда плохо себя чувствовала, я приходила к березе и засыпала, настолько мне было спокойно".

Мочалова Наташа, 19 лет, студентка

"Я на 100% марийка, но моя семья православная, хотя бабушка продолжает соблюдать некоторые обряды. Я живу в Марий Эл, и это для меня важно. Даже стыдно за тех марийцев, которые стесняются и называют себя русскими".

Соловьева Наташа, 24 года, бухгалтер

"Мой марийский из семьи, дома говорили только на нем. Разговорный язык я знаю, а вот пишу иногда с ошибками. Семья была православная, но бабушки и дедушки ходили и в рощу. Особенно я ощущаю себя мари во время праздников, особенно домашних. Когда начинаются песни и танцы, не сценические, а настоящие, это и есть мари".

Ивайкова Катя, 22 года, танцовщица

"Мой папа мари, а мама русская, и семья более православная, чем обычно бывает в Марий Эл. Лично я себя марийкой не ощущаю, не знаю языка. Как по мне, настоящие марийцы остались только в деревнях, хотя у многих связь с природой осталась. Иногда хочется взять и уйти медитировать в лес. В городе порой перед сном я включаю звуки леса".

Давыдова Света, 24 года, студентка и артистка балета

"У меня мама мари. По-марийски я понимаю, но почти не говорю. Сейчас я не хожу в священные рощи, хотя и была там несколько раз. Есть чувство, что это мне близко, но все времени нет. В Чувашии представлялась как мари, тут в Марий Эл – наоборот. Хотя признаюсь, древняя история народа склоняет меня к тому, что внутри себя ощущаю больше марийкой. В лесу хочется тактильно ощущать его, прикасаться. Особенно перед важными событиями в жизни".

Галиева Настя, 19 лет, студентка II курса

"Я свободно говорю на марийском: с мамой-преподавателем марийского языка по другому никак. Мы жили в Татарстане, но около марийской деревни, поэтому в школе и преподают этот язык. Я ни разу не была на молении и вообще, когда живешь вне марийской культуры, начинаешь забывать обряды. Раньше в детстве было стыдно даже разговаривать на марийском. Сейчас совсем по-другому, язык полностью вошел в обиход. Я не особо задумывалась над своей связью с природой, но точно чувствую себя в лесу более спокойно, чем в городе".

Вера Николаева, 31 год, музыкальный руководитель

"Я хожу в рощу, но сейчас в городе, нет возможности делать это часто. Я очень горжусь, что я мари, и даже, можно сказать, националистка (смеется). Не люблю, когда не стремятся выучить марийский язык, тем более сейчас, после 90-х, когда он был не в почете у молодежи. Когда выхожу в лес, даже не обязательно что-то говорить – и так все понятно и чисто".

Старикова Олеся, 33 года, артистка балета

"Мама у меня чистокровная марийка, папа – 50 на 50. Что для меня значит быть мари? В это все входит! И язык, и обряды, и семья, теперь это и есть народ. Язык является неким ключом к пониманию отношения мари к природе. Именно через него можно выразить все чувства, которые сложно рассказать, но можно прочувствовать. Мари – это связь с прошлым и осознание себя. Мой дедушка как раз был стержнем этой связи. Всегда раздавал еду детям, а сам кости доедал. Это и есть для меня мари. Мы с мужем специально купили дом, чтобы у детей была своя Родина, своя связь с землей. Квартира – это совсем иное".

Кудряшова Таня, 19 лет, студентка

"Я, конечно, разговариваю по-марийски, но какой-то особой связи с природой или народом не испытываю. Даже не задумывалась над тем, что значит быть мари. Наверное, все еще впереди".

Источник:  krymr