Начальник Врадиевского РОВД Валерий Коба: «Чтобы вернуть доверие людей к милиции, надо сцепить зубы и работать»

Вот уже почти два месяца, как во Врадиевке поменялось милицейское руководство. Новый руководитель Врадиевского РОВД Валерий Коба уверен: вернуть доверие жителей Врадиевки можно, но этому предстоит длительная и кропотливая работа.

О том, что сегодня происходит во Врадиевке, как складываются взаимоотношения между жителями и сотрудниками милиции и что нужно сделать, чтобы законопослушные граждане и правоохранители были по одну сторону баррикад, «Новости-N» говорили с начальником Врадиевского РОВД подполковником милиции Валерием Кобой.

- Валерий Борисович, вы прибыли руководить милицией во Врадиевке в очень сложное время: райотдел разгромили, прежнего руководителя отдела уволили, его заместителя взяли под стражу, обвинив в превышении должностных обязанностей — это не говоря уже об арестованных офицерах Дрыжаке и Полищуке. Что вы увидели, когда приехали, какие были у вас впечатления?

- Первые впечатления… Когда я только приехал, а приехал я непосредственно после ночного штурма райотдела, то увидел разрушенное здание: поврежденные двери, разбитые окровавленные стекла, следы тушения пожара и маслянистой жидкости, с помощью которой хотели поджечь райотдел... Картинка, скажем так, не радужная. У здания продолжался несанкционированный митинг, было очень много людей. Когда я в форме шел через толпу в здание, то ощущалось, что напряженность просто висела в воздухе. Сотрудники были встревожены, подавлены, они не ожидали такого развития событий. У меня тогда еще сложилось впечатление, что жители только и желают зла милиции, настолько сильна была у них обида. Спустя некоторое время, когда я проводил приемы, ездил по селам, то я изменил свое мнение о жителях Врадиевки. Те пару десятков человек, которые совершали нападение на райотдел, пытались его поджечь и крушили имущество, – это не те люди, по которым можно судить обо всех жителях Врадиевки. Это люди, которые ранее привлекались неоднократно к уголовной ответственности, которые находятся под админнадзором, стоят многие на учетах у наркологов из-за хронического алкоголизма. То есть те, у кого есть определенные претензии к органам внутренних дел. Все остальные люди вели себя достаточно спокойно, они просто требовали справедливого решения по тем лицам, которые совершили противоправные действия в отношении Ирины Крашковой.

- То есть, информация о том, что отдел штурмовали люди, находящиеся в алкогольном опьянении, соответствует действительности?

- Я готов об этом официально заявить. Именно те люди, которые совершали активные действия и повреждали имущество, прорывались во внутренний двор – это граждане, которые имели проблемы с законом ранее и ведут антисоциальный образ жизни.

- После того, как вы возглавили столь проблемный райотдел, в чем вы видели свою первоочередную задачу?

- Мне задавали этот вопрос в первый день, я отвечал на него тогда и готов ответить сейчас, так как мои приоритеты не изменились. Я сказал, что начну с того, что буду встречаться с людьми. Я открою свои двери и буду проводить приемы не по пятницам, как положено по ведомственным нормативным актам, а ежедневно, с утра до вечера - столько, сколько понадобится. Буду ездить по селам, встречаться с людьми для того, чтобы понять первопричины: почему вообще такое могло случиться: как преступление, совершенное в отношении Ирины Крашковой, так и это массовое недовольство, проявленное на несанкционированном митинге у стен райотдела. Вторая задача – это присмотреться к личному составу. Если есть сотрудники, на которых есть жалобы от граждан, то будем подавать заявления в прокуратуру, если претензии людей подтверждаются – значит, будем избавляться от сотрудников милиции, которые каким-то образом запятнали честь мундира. Буквально на следующий день после случившегося начались приемы, которые проводил первый заместитель Министра Виктор Дубовик и начальник главного штаба МВД Украины Владимир Березан. За дни приёмов им поступило порядка 94 жалоб от людей, и подавляющее большинство из них – на действия милиции, основная масса на действия именно врадиевской милиции.

- Сейчас вы продолжаете практику этих ежедневных приемов?

- Конечно! Хочу сказать, что сначала мы с опаской друг к другу относились: как я к жителям, так и они ко мне (улыбается). Но спустя 2-3 недели я увидел, что есть обратная связь: люди стали приходить. Сегодня, спустя полтора месяца, они уже знают, что в любой день могут зайти в райотдел, сказать: «я к начальнику», и их пропустят, проведут. Я обязательно приму, по возможности приму решение, сделаю все, что в моих силах и компетенции, чтобы им помочь. Сейчас у меня по два выездных приема в неделю, я выезжаю в села, общаюсь с людьми, с председателями сельских советов. И то, что люди приходят, это уже показатель роста доверия. Буквально вчера ко мне приходила женщина, которая была на приеме у заместителя министра, жаловалась на действия сотрудников милиции. Хочу сказать, мне было очень приятно, когда она сказала: «Я понимаю, что уже много раз жаловалась, и вы, наверное, в моей ситуации мне не сможете помочь, но я пришла, потому что мне сказали, что вы нормальный, порядочный человек. Я просто хочу вам рассказать свою историю, чтобы вы меня выслушали и поняли». И мы порядка полутора часов с ней разговаривали.

- Просто кабинет психологической разгрузки получается…

- Я бы так не сказал. Мне лично приятно, что некоторые люди, которые были у меня на приеме, советуют знакомым: иди к начальнику сразу. Люди в основном здесь милиции не верили, а теперь пытаются прийти ко мне на прием. Я со своей стороны пытаюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь людям защитить их конституционные права и ежедневно учу этому свой личный состав.

- Сколько вы проводите приемов, сколько примерно в день у вас человек бывает?

- Если раньше у меня в сутки регистрировалось порядка трех обращений в дежурную часть, сейчас они регистрируются 12-13. В 3-4 раза увеличилась регистрация, просто люди звонят, пусть по мелочным поводам, пусть по бытовым поводам: поссорилась с соседкой, угрожает сосед, муж ведет себя неадекватно — но люди обращаются. Раньше этого просто не было. Мы регистрируем и отрабатываем абсолютно все заявления, в том числе заявления о кражах и хищениях, которые были совершены год, два года назад. Люди приходят и говорят: я не верил раньше, что мне помогут, а теперь надеюсь, что вы мне хоть чем-то поможете. И у меня на личном приеме ежедневно 2-3 человека. А на выездных приемах у меня есть коллективные заявления от граждан. Поэтому я считаю, что вот народ пошел и поверил, и я со своей стороны все делаю для того, чтобы, скажем так, в рамках своей компетенции по закону разрешить те вопросы, которые люди поднимают.

- Как вы считаете, были ли обоснованы эти акции протеста во Врадиевке?

- Знаете, я думаю, здесь целый комплекс объективных и субъективных причин сыграли свою роль. Определенное недовольство в массах, оно накапливалось. Как в Украине говорят: у нас народ терплячий, но до поры до времени. Не буду скрывать: я считаю, что где-то действия сотрудников райотдела, которые ранее служили, могли как-то спровоцировать конфликтное настроение. Ведь сам митинг – это было волеизъявление народа, люди хотели справедливости в отношении людей, совершивших преступление. А вот нападение на райотдел, по моему личному мнению, уже было спровоцировано силами, которые добивались определенной дестабилизации в самом районе.

- По вашему мнению, можно ли было избежать акций протеста?

- Я не готов сказать, можно ли было в принципе избежать акций протеста, поскольку до этого во Врадиевке не был и ситуации изнутри не знал. Я могу однозначно сказать, что если бы я возглавлял отдел на тот момент, то сделал бы все, чтобы этого не допустить.

- А какова вина бывшего руководства Врадиевского РОВД во всем произошедшем?

- Руководствуясь правилами профессиональной этики, не могу комментировать действия своих коллег. Но могу сказать, что, наверно, где-то были упущения в работе с заявлениями и обращениями граждан. Может быть, надо было этому уделить больше внимания. Сейчас эти недочеты исправляются.

- На сегодняшний день личный состав Врадиевского РОВД не поменялся? Сколько человек уволилось после вашего назначения?

- Приказом министра были уволены 8 человек – в основном руководство. Кроме того, приказом министра 2 июля был уволен начальник райотдела. После этого в результате переаттестации были уволены еще три сотрудника, в отношении четверых дан испытательный срок с последующей повторной аттестацией через три месяца.

- А были ли те, кто сами изъявили желание уйти после акций протеста и погрома?

- В СМИ появлялось много данных якобы о том, что половина врадиевского райотдела положили начальнику рапорты на увольнение. Я и тогда опровергал, и сейчас опровергаю эту информацию. Были единицы людей, кто пришел с рапортами. И то, на следующий же день, после общения, часть из них признала, что погорячились. Хотя я не отрицаю – действительно было два сотрудника, которые пожелали уволиться из органов внутренних дел.

- Два сотрудника – это много или мало? Сколько всего сотрудников в райотделе?

- Это служебная информация, я не имею права ее раскрывать. Могу сказать так: на данный момент вакансий в райотделе примерно 30%. Если говорить в цифрах, то два уволенных сотрудника – это немного, если говорить о людях, то это немало. Там просто семейные обстоятельства, и я не думаю, что это каким-то образом связано с теми событиями, которые были в ночь на второе июля.

- Какой вообще настрой сейчас у сотрудников? У них поменялось отношение к работе, отношение к людям?

- Я не могу заявлять категорически, поскольку до конца еще не знаю весь личный состав. Но могу сказать, что у меня есть определенные требования к сотрудникам, и я их выдвигаю как к ним, так и к себе. В первую очередь – это дисциплина и законность, и второе – работа. Тем, у кого с этим есть проблемы, я просто предлагаю не работать в райотделе, которым я на данный момент руковожу. Могу сказать, что в глазах у сотрудников есть понимание ситуации. Они прекрасно понимают, что я не требую от них чего-то заоблачного, а лишь того, что требуют от них приказы Министерства внутренних дел и закон. В принципе, коллектив начинает работать вместе, сплоченно, и мне это приятно.

- Повлияли ли акции протеста на состояние криминогенной ситуации во Врадиевке?

- Эти акции лишний раз позволили поднять голову антисоциальным элементам, которые проживают во Врадиевке, а на простых гражданах это никак не отразилось, ведь они просто требовали перемен, в первую очередь, в руководстве милиции. И руководство МВД приняло такое решение после служебной проверки. Соответственно сейчас люди присматриваются к нам, и мы стараемся не давать им повода думать, что в милиции Врадиевки будет так, как было. И это не смотря на определенный ряд провокаций и усилий со стороны небольшой группки людей, которые пытаются все-таки сделать так, чтобы ситуация во Врадиевке постоянно поддерживалась в режиме тления, а маленькой искры хватило на пожар, чтобы опять поднять бунт. Есть некоторые лица, которые заинтересованы в том, чтобы обстановка в самой Врадиевке и районе оставалась нестабильной. То есть, гораздо выгоднее людям иметь отсутствие как таковой действенной милиции, чтобы можно было спокойно продолжать нарушать закон.

- По поводу провокаций. Опять появились сообщения об избиениях милиционерами граждан во Врадиевке. Что вы можете сказать по этому поводу?

- Действительно, в СМИ появилась информация о двух фактах якобы избиения граждан сотрудниками Врадиевского райотдела милиции. Во-первых, я хотел бы обозначить, что официальная позиция управления внутренних дел и руководства врадиевской милиции относительно произошедшего изложена на официальном сайте. В первом речь идет о том, что бывший милиционер избил таксиста. Могу вам доложить: человек, который подозревается в причинении телесных повреждений, действительно бывший сотрудник внутренних дел, но уволен он из органов более пяти лет назад. Преподнесена же информация была таким образом, будто он уволился только вчера. И сделано это было намеренно, с целью дискредитации милиции в глазах жителей Врадиевки и всего населения Украины. Если говорить по этому случаю, то в тот же день, когда произошла драка, к нам обратился таксист с заявлением, мы его приняли и зарегистрировали в единый реестр досудебных расследований. На данный момент ведется следствие. Каждый «бывший» - будь-то милиционер, врач или учитель, может совершить правонарушение. Здесь главное другое: чтобы сотрудники органов внутренних дел должным образом отреагировали, зарегистрировали заявление, проводили расследование. Что и было сделано.

- А во втором случае, где с заявлением в СМИ выступил отец якобы зверски избитого милиционерами парня?

- Что касается второго случая. Прозвучало, что во Врадиевке работники милиции избили парня, душили – об этом сообщил его отец.

Мы когда увидели информацию в Интернете, сразу внесли ее в Единый реестр досудебных расследований по ст. 365 ч.2 (Превышение власти или служебных полномочий) и передали в прокуратуру. Когда стали выяснять, оказалось, что отец, рассказывая журналистам об избиении сына милиционерами, умолчал о некоторых деталях.

На самом деле события развивались следующим образом. В ночное время мужчина приехал в пьяном виде на автомобиле к одному из баров во Врадиевке. Там выпил еще пива, и начал приставать к посетителям, провоцировать драку. В результате он ударил локтем в лицо 18-летнюю девушку. За нее заступился парень. Захмелевший гражданин стал вызывать его на драку «один на один» на улицу, начал раздеваться. В итоге парень оказался сильнее. После этого, находясь в одних плавках, он побежал через дорогу к здания молокозавода, где продолжал хулиганить. Мужчина мешал выезду техники с территории, разбил стекла в сторожке охранников, причинил телесные повреждения охраннику. Сами справиться с неадекватным гражданином охранники не смогли и сообщили в милицию о противоправных действиях этого гражданина. Дежурный направил наряд на место происшествия, но на тот момент наряд выехал по вызову в одно из сел. Но так получилось что поблизости оказались два сотрудника органов внутренних дел, которые не находились на службе, но, услышав крики и шум, поспешили на помощь. Они помогли охранникам утихомирить этого человека, после чего передали его прибывшей оперативной группе. В райотдел ему была вызвана «скорая помощь» - это практика повсеместная, чтобы врачи зафиксировали, есть ли у задержанного телесные повреждения, жалобы, может ли он по состоянию здоровья находиться в камере и т. д. Задержанному также был вызван бесплатный защитник. На дебошира были составлены протоколы об административном правонарушении, после чего его отвезли в больницу на освидетельствование. Там, согласно пояснениям милиционеров и имеющейся документации, он грубил врачам, выражался нецензурной бранью, угрожал. После экспертизы врачи сделали вывод о том, что у него острая алкогольная интоксикация. После этого примерно в полчетвертого утра его отпустили домой. В этот же день, около 22.00, то есть, спустя 18 часов, этот же человек обратился в больницу в Первомайске, заявив, что его избили неизвестные во Врадиевке. Этот сигнал был также зарегистрирован, но уже нашими коллегами из Первомайска. Хулиганство на территории завода, нанесение телесных повреждений девушке, оказание неповиновения сотрудникам милиции — все эти факты правонарушений, совершенных данным гражданином, также зарегистрированы. Во время задержания он покусал милиционера. Телесные повреждения милиционера были зафиксированы, он был также освидетельствован — экспертиза показала отсутствие алкоголя, он был трезв. Что касается того, что милиционеры применяли к задержанному меры физического воздействия, то они об этом написали в рапортах. На данный момент прокуратура проверяет правомерность применения ими силы и разбирается, было ли превышение полномочий. Если расследование подтвердит факт превышения, то работники милиции будут отвечать по закону. То же касается и самого гражданина, совершавшего противоправные действия — он также должен отвечать по закону. Мы никого не укрываем, не покрываем, каждый должен нести ответственность за то, что сделал.

Хочу подчеркнуть, что до появления сообщений в СМИ по факту нанесения телесных повреждений сотрудниками милиции никто не обращался ни в милицию, ни в прокуратуру.

- Были ли еще провокации? Насколько мне известно, недавно у вас в райотделе был еще один случай попытки сделать виноватыми милиционеров.

- Да. Кстати, эту попытку предпринял как раз один из тех, кто был активным участником штурма райотдела. Понимаете, после штурма люди, ведущие антисоциальный образ жизни, они ведь не останавливаются, а продолжают все так же употреблять алкоголь, нарушать общественный порядок, хулиганить. Этот гражданин в пьяном виде был доставлен в райотдел за хулиганство. Он вел себя очень агрессивно по отношению к сотрудникам милиции. Этот человек начал биться головой о парапет, о стекло, пытался разбить вертушку ногами, бился об стул головой. И все это делалось с криками: я вас всех посажу, я скажу, что это вы меня избили, завтра встретимся у прокурора. Он только не учел, что в райотделе ведется постоянное видеонаблюдение, и все его действия зафиксированы на видео. Хочу обратить ваше внимание, что у этих людей появилось такое умозаключение: после нападения на райотдел они теперь могут безнаказанно, прикрываясь тем, что они «герои», как они сами себя называют, и дальше нарушать закон, порядок, и им за это ничего не будет. Пытаясь прикрыться теми событиями, выдают реакцию милиции на свои противоправные действия как репрессии со стороны МВД.

- Только эти антисоциальные личности заинтересованы в том, чтобы, как вы выразились, ситуация во Врадиевке продолжала тлеть, чтоб милиция им не мешала? Или есть еще какие-то причины не дать «погаснуть» Врадиевке?

- После событий во Врадиевке здесь было много журналистов, которые раздавали свои визитки людям и просили сообщать о любых происшествиях, связанных с милицией. Я так понимаю, тем, кто пытается дестабилизировать ситуацию в регионе, выгодно, чтобы журналистам было о чем написать. Им не выгодно, когда поддерживается порядок, их устраивает ситуация, когда милиция подавлена, чтобы можно было использовать происходящее в своих целях. Есть определенные силы, не готов сказать, какие конкретно, но они в этом заинтересованы.

- А почему, по-вашему, столь велико недоверие к милиции в обществе в целом?

- Давайте будем честны до конца: по всем оценкам, которые есть, по всем социологическим исследованиям, у нас народ вообще мало кому сейчас верит. Просто милиция — это зеркальное отображения народа, мы же не с Луны прилетели, мы тоже часть нашего народа. Почему порождается это недоверие? Наверно, потому, что где-то, может быть, некоторые работники милиции совершили какое-то преступление. Преступления каждый день совершаются по Украине, может врач совершить, может педагог совершить, может железнодорожник... То есть, человек любой профессии. Но именно преступления, совершенные работниками милиции, выносится на всеобщее осуждение, ведь наша деятельность на виду.

- Потому что задача работников милиции бороться с преступностью, а не порождать ее. Тут противоречие есть, поэтому и возникает резонанс в обществе.

- Абсолютно верно. Поэтому надо просто сцепить зубы и работать, работать и еще раз работать! Работать и доказывать не словами, а делом свою состоятельность, свою функцию. Общаться ближе с народом, выяснять их проблемы и осуществлять не только карательную, но и социальную функцию. От карательной функции никуда не уйти, мы привлекаем к ответственности тех, кто совершает преступления. Но мы, в принципе, существуем для законопослушного народа. Мы должны его защищать. Поэтому я думаю, что нужно быть ближе к народу, что сейчас и требуется руководителями Министерства внутренних дел.

- А если бы вам поручили провести реформу в украинской милиции, какие бы вы изменения инициировали в первую очередь?

- Вы понимаете, очень много критериев, по которым можно оценивать работу. У нас есть грузинский вариант, у нас есть европейский вариант, у нас есть американский вариант работы и реформирования правоохранительных органов. Мы можем выбирать и брать все самое лучшее. Мы живем в эпоху рыночной экономики, материальное обеспечение сотрудников милиции играет большую роль. Я предлагаю прямо пропорционально улучшить социально-материальное положение работников милиции и ужесточить требования к кандидатам на работу в органы внутренних дел. Я считаю, когда у меня будет стоять очередь желающих и я смогу выбирать по морально-деловым, волевым качествам себе сотрудников, тогда мы можем требовать что-то от милиции. На данном этапе реформа необходима. Необходимо расширить перечень полномочий сотрудников милиции, расширить требования количественно и качественно к сотрудникам милиции и поднять уровень материально-технического обеспечения органов внутренних дел. И тогда, я думаю, сближение с народом и уровень доверия к милиции будет выше. Потому что милиционеру будет не выгодно где-то скрывать, где-то у кого-то что-то просить, где-то совершать преступления для того, чтобы как-то прокормить свою семью.

И мы, как я уже сказал, больше должны переходить от карательной функции к социальной. Как в США: полицейский приехал, помог пенсионерке снять кошку с дерева. Конечно, в результате и соответствующий имидж будет у него.

Ну и конечно защищенность — защищенность законом милиционера. Понимаете, какая сейчас складывается ситуация: работник милиции, действуя по закону, пресекает противоправные действия определенного гражданина — и в итоге он может оказаться на одной скамье подсудимых вместе с этим гражданином. Я считаю, нам предоставлено слишком мало прав, касающихся того, что мы имеем полное право пресекать любые противоправные действия.

 

- Очень интересный у нас получился разговор. Может, вы хотели что-то еще сказать?

- Пользуясь моментом, я хотел бы лишний раз обратиться к жителям Врадиевки и донести им, что милиция во Врадиевке, пока я здесь, будет действовать в пределах своих полномочий и очень четко и жестко реагировать в рамках закона в отношении правонарушителей, дабы никто не мог подумать о том, что на данный момент анархия в районе и каждый может совершать правонарушения и остаться безнаказанным. И кроме того мы будем делать все, чтобы помочь законопослушным гражданам, которые являются потерпевшими от незаконных действий, для восстановления их конституционных прав. И еще раз хочу сказать: мои двери открыты постоянно, не было случаев, чтобы я кого-то не принял. Я готов выслушать и принять всех желающих, и в рамках моей компетенции попытаюсь оказать помощь.