У кожній школі є безпорадна і бідно одягнена дитина, яку цькують. Колись це була я

У середньому кожен третій школяр зазнає цькування з боку однолітків, якщо вірити офіційній  статистиці . При цьому величезна кількість випадків буллінгу залишається поза увагою влади. Часто навіть батьки не підозрюють, що дитина має проблеми. Гірше того, лають за погані оцінки і прогули, навіть не здогадуючись про справжню причину поведінки, що змінилася.

Сьогодні я поділюся власним досвідом і розповім, з чим стикається дитина, яку цькують у класі, і як це впливає на її життя надалі.

Все почалося, коли я пішла до 5-го класу до нової школи

Я после окончания 3-го класса — ровно за 3 месяца до встречи с новыми «друзьями».

Точкой отсчета стал социальный опрос в новом классе: у кого двое родителей, а у кого — один. Я заранее подошла к классному руководителю и попросила не акцентировать на мне внимание. Она согласилась, а во время опроса отчетливо спросила: «Кто живет с опекунами?» Все молчали, и я тоже. Она подошла ко мне и сказала: «Почему ты не поднимаешь руку, ведь живешь с тетей?» — разумеется, раздался дружный детский смех. Несколько недель на меня показывали пальцем и громко обсуждали, что у меня нет родителей. К счастью, никто не знал, что мой отец погиб, а мать в силу обстоятельств вынуждена была отказаться от меня, иначе обсуждали бы и это.

Это было чертовски обидно. Даже спустя много лет, когда я училась в университете, все равно каждый раз вздрагивала, когда кто-то из социальной службы публично говорил о моем статусе. Хотя, конечно, никто над этим больше не смеялся.

В школе ситуацию осложняло еще и то, что я всегда была отличницей и поднимала руку каждый раз, даже когда учитель задавал риторические вопросы. Конечно, к длинному списку обидных прозвищ добавилось еще одно — Ботанка. В университете, кстати, любовь делать все раньше всех и лучше всех тоже не сыграла мне на руку: среди одногруппников друзей у меня не нашлось.

Одноклассники прятали мой рюкзак и бросались жвачками

Чувствовала я себя примерно как героиня фильма «Чучело».

У меня, к сожалению, не было возможности купить красивый рюкзак, поэтому я ходила со старым портфелем двоюродного брата. Брат был старше меня на 11 лет. Его рюкзак выглядел соответствующе — над ним смеялись все кому не лень. Его закидывали на высокий шкаф, откуда я не могла достать его, даже если вставала на стул. Из него вытаскивали тетради, учебники, ручки и разбрасывали по всему кабинету. Его внезапно крали и прятали, а я нигде не могла его найти и плакала от бессилия и злости. Классу к 7-му я начала оставлять рюкзак на улице и ходить в школу с пакетом. Злополучный портфель забирала на обратном пути.

К сожалению, такую штуку не удалось провернуть с другим «символом» моего детства — спортивными штанами, которые были похожи на мужицкие треники и собирались в предательские складки вообще везде. Я уже говорила, что денег особо не было, поэтому мне даже в голову не пришло попросить опекунов купить мне другую одежду.

Когда я впервые пришла на урок физкультуры в этом, то хотела провалиться сквозь землю: вокруг смеялись все. Даже девчонки. Больше я на физру не ходила (всем врала, что ходила), а в конце четверти мне за это прилично влетело от тети, но правду так и не сказала, а надо было. Уверена: взрослые посмеялись бы тогда надо мной и купили другие спортивки, но было стыдно признаваться. Причина стыда до сих пор мне не ясна. В общем, до конца года я ходила на физру в джинсах и получала от физрука, зато никто не смеялся.

Третий — и заключительный — эпизод. В один из «прекрасных» дней двоечник и хулиган, сидевший на последней парте, прямо во время урока подкрался ко мне и залепил жвачку прямо в волосы. Я неожиданно разревелась, кажется впервые при всех. Учительница отпустила меня домой и накричала на обидчика. Никто не пришел в школу разбираться, никто не обещал надавать ему по ушам — короче говоря, он чувствовал себя безнаказанным. А мне несколько месяцев приходилось делать высокий хвост или косу, чтобы ничего не торчало, потому что волосы на темечке мне благополучно выстригли: убрать жвачку не получилось.

Этот же одноклассник через 10 лет после окончания школы нашел меня в соцсети и написал: «Привет! Помнишь меня?» Я, конечно, не удержалась и спросила: «А ты помнишь, как залепил мне жвачку в волосы?» Он сказал: «Нет» — и поставил несколько хохочущих смайликов. Так я выяснила, что вещь, которая одному человеку врезается в память до конца жизни, в душе другого может вообще не оставить следа.

Я окончила школу с медалью, а университет — с красным дипломом

Травля прекратилась в начале 9-го класса, когда на носу был ЕГЭ. Никому не хотелось окончить школу со справкой, а я считалась самой умной. Конечно, им понадобилась моя помощь — и я ее оказала. Кто-то через несколько лет даже написал мне «спасибо».

Школу я окончила с серебряной медалью, потому что ровно в середине 10-го класса по семейным обстоятельствам переехала жить в поселок к бабушке. Из-за злосчастного серебра я взялась даже за ножницы, что хорошо видно на фотографии выше. К счастью, это было очень легкое членовредительство, в прямом смысле царапины. Просто школа была новая, и первое время отвечать на уроках я не могла, потому что было страшно: вдруг опять кто-то будет меня осуждать или увидит, что я ношу старые джинсы, и начнет смеяться. Этот страх, к сожалению, остался со мной до сих пор. Никакая логика не в состоянии его победить.

В то время я решила, что отношения между людьми должны быть экономически выгодными: ты — мне, я — тебе. Поэтому я старалась получать лучшие оценки, чтобы в случае чего можно было бы обменять их на «безопасность». В университете уже не было ни троллей, ни издевателей, а вот рефлекс остался: до сих пор нервничаю, когда не могу сделать что-то идеально. Наверное, поэтому у меня красный диплом, а на очереди второй — тоже красный.

В списке того, чем я хотела утереть нос своим школьным обидчикам, есть много чего:

• изданная за свой счет книга рассказов и вторая книга, которая выйдет в свет через несколько месяцев (ее оплатило уже государство);
• несколько побед в международных и российских литературных конкурсах;
• больше десятка публикаций в литературно-художественном журнале;
• самостоятельно выигранный и реализованный грант от государства;
• несколько сертификатов разных курсов — от программирования до рисования;
• и даже пресс, на котором видно кубики, если как следует напрячься;

Думаю, у меня не было бы внутренней силы делать все это, не будь в моем детстве детей-троллей. Поэтому отчасти я им даже благодарна.

Сейчас я пытаюсь решить проблемы с помощью психолога

Спустя 3 года после университета я решила обратиться к психологу. Проблема была странная, и я не связывала ее с травлей в школе: у меня с трудом получалось бывать в многолюдных местах. Я терялась, стеснялась, а чаще разворачивалась на входе и уходила.

Психолог рассказала, что подростки организуют «стаи» и для них важно быть частью группы, а не самодостаточной личностью. Меня в детстве не приняли ни в одну из «стай», поэтому я не смогла пройти этот этап и перейти к следующему, когда важна уже не группа, а человек сам по себе — такой, какой он есть.

После первой беседы со специалистом я смогла почти без волнения покататься на лошади (там было — о боже! — огромное количество людей и начинающих жокеев), сделать косы у незнакомого мастера и даже полетать на воздушном шаре с незнакомым пилотом.

Взагалі, у психолога я була тричі — цього виявилося цілком достатньо, і стало зрозуміло: щоб упоратися з проблемами, треба робити більше, ніж здається страшним. Не зайвою виявилася і порада постійно нагадувати собі, що я не беззахисна школярка, а молода жінка, яка за бажання сама може наїхати на кривдників. Це працює, якщо повторювати як мантру.

Хоча було б ще краще, якби багато років тому поряд виявився хоч один дорослий, який зрозумів би, що я перебуваю у скрутній ситуації. На жаль, такої людини у моєму дитинстві не було.

Від імені колишньої третьокласниці хочу звернутися до батьків: будь ласка, пам'ятайте, що якщо дитина раптово починає прогулювати уроки або навіть отримувати трійки, це не означає, що вона погана. Можливо, він просто не може зізнатися вам у чомусь, що вважає ганебним”.