Такая теплая холодная Германия. Мюнхенские заметки украинского беженца

Наш бывший сотрудник (как видите, в нашем деле тоже "бывших" не бывает) Анатолий Росич уже второй год живет в Западной Европе, в Баварии - с апреля прошлого года имеет статус временной защиты в связи с войной в Украине. Редакция попросила его написать серию материалов, поделиться своими впечатлениями о жизни в Германии. Мы решили, что это будет интересно нашим читателям, поскольку там сейчас находится ни много ни мало - миллион украинских беженцев, а это, в том числе, родственники и знакомые тех, кто нас читает. Итак - немецкие заметки нашего корреспондента.

Drang nach Westen

Перед тем, как рассказать о своей временной эмиграции, хочу - не скрою, как бы в оправдание, - сообщить, что я попытался быть полезным своей воюющей стране, в частности, записаться в ряды теробороны. Все таки когда-то, хоть и очень давно, но служил, хоть и в советской, но все же армии, хоть и немного, но стрелял из "Калаша", разбирал-собирал, могу легко вспомнить, как с ним обращаться. Сам я - молодой пенсионер (ключевое слово - "молодой").

В начале войны, в Киеве, возле метро на Нивках подошел к ребятам из теробороны - стояли втроем, с автоматами наизготовку. "Могу ли я поговорить с вашим командованием?", - обратился к ним. "С какой целью?- спрашивают. "Хочу записаться в терроборону". Они меня смерили взглядом, усмехнулись и говорят: "Иди, дедуля, домой, отдыхай" - мол, без тебя повоюем. Я понял, что не только в армии, но и на этом боевом посту никому не нужен - в данном случае не потому что старый, а потому что ребятам не нужна конкуренция. Всем своим видом они демонстрировали, что являются теперь если не хозяевами жизни, то очень важными, нужными и уважаемыми людьми. Вооруженные люди - всегда уважаемы. В те минуты я и подумал, а не дернуть ли за бугор.

Не от войны бежал. Честно. А просто выпала возможность увидеть Европу, - узнать ее не как турист, а пожить там, почувствовать, что оно такое, этот все еще таинственный для многих из нас так называемый Запад.

Почему решил ехать в Германию, и почему именно в Мюнхен?

Во-первых, когда-то в школе я учил (точнее - не хотел учить) немецкий. Во- вторых - чего греха таить - я предполагал (и не ошибся), что беженцев там будут неплохо обеспечивать, по сравнению с большинством европейских - и не только - стран. В-третьих, Бавария - это и есть настоящий Запад, не тронутый коммунизмом, в отличие от, скажем, Польши, Чехии или даже части Германии.

Почему именно Мюнхен, столица "свободного государства Бавария" (так эта земля официально называется, хотя это не дает ей никаких преимуществ перед остальными 15-ю федеральными землями)? Дело в том, что один из главных героев моего романа "Охота на избранных" родом из Мюнхена (кто не читал - пожалуйста, в Интернете эта книга есть, загуглите "Анатолий Росич, "Охота на избранных"). Мне было интересно узнать, как он там жил, что делал, о чем думал, мечтал. Я очень хотел, хоть и задним числом, ответить более полноценно на эти вопросы, подышать тем воздухом, которым дышал он, вымышленный, но для автора живее многих живых, мюнхенец Норман Грехер! И должен сказать - Мюнхен меня не разочаровал. Но до него надо было еще доехать...

Тем, кто не знает, что такое эвакуационный поезд, - лучше этого и не знать. Мне повезло - я занял сидячее место, потому что приехал на станцию Боярка, где состав формировался. Потом он направился на центральный вокзал Киева, где и загрузился, что называется, под завязку. Это была обычная электричка, которая в качестве пассажирского поезда должна была доставить всех желающих во Львов. Желающих на киевском вокзале оказалось раза в три больше, чем могло поместиться в нашу электричку.

Наслаждаться сидением мне довелось недолго, часа через два уступил место пожилой женщине и потом около семи часов стоял. Единственная возможность свободного движения заключалась в том, что можно было перенести центр тяжести тела с одной ноги на другую. Пробиться к тамбуру, чтобы вдохнуть воздуха, оставалось только мечтать - проход забит, те, кому удалось впихнуть в вагон свои чемоданы, счастливо на них сидели. Короче, не буду распространяться о страданиях пассажира эвакуационного эшелона - это война, другие страдают больше, под бомбежками, на фронте, в госпиталях. Скажу лишь, что до Львова я не доехал, не выдержал, вышел в Тернополе, «доночевал» на вокзале, а утром начал искать пути к границе.

Долго искать не пришлось - в поле зрения у вокзала попала кучка людей, человек 15, с чемоданами-рюкзаками, оказалось, они ждут человека, местного, который их собрал и вот-вот должен был явиться с транспортом. Вскоре мы уже ехали в маршрутке к заветному польскому кордону - какой-то обычный тернопольчанин, мужчина лет пятидесяти, заказал для нас целую маршрутку, сам оплатил проезд к границе, единственное, о чем нас попросил - чтобы мы так же помогали друг другу. Там, на вокзале, он был далеко не один такой. Наверное, самые страшные времена, первые дни войны, войдут в историю и как самые добрые, самые человечные времена...

Пять часов на пропускном пункте Краковец пришлось простоять, чтобы за две минуты пройти сам пункт. С польской стороны для штампика в паспорте понадобилось намного меньше времени. Все прибывающую толпу с Востока поляки постоянно «разреживали» - увозили большими, комфортабельными автобусами в лагерь для беженцев, который разместился в нескольких километрах от границы в огромнейшем, видимо, бывшем складском, помещении. Чай-кофе круглосуточно, периодически горячие обеды и тысяча раскладушек ждали украинцев, на одной из которых переночевал и я. Большинство наших никуда не спешило - ели-пили, бродили по залам и коридорам необъятного здания, спали, читали свои смартфоны - здесь можно было жить и, отдавшись судьбе, ждать ее новых течений. А вот мой ищущий взор был обращен, естественно, дальше на Запад.

Кто ищет, тому приедет. Я увидел идущего по-деловому мужчину с табличкой, на которой красовались заветные для меня слова: "Дрезден, Нюрнберг, Штутгарт", и за ним уже следовали несколько человек с чемоданами. Выяснилось, это немец, который так же, как и наш тернопольчанин, вместе с напарником бесплатно провезут нас через всю Польшу и половину Германии. Слова "Мюнхен" на табличке не было, но я-то знал - это мое направление. Через четверть часа мы усаживались в большой пассажирский "Мерседес". Мы - это я и мой новый друг Виталий, лет на пять старше, из Днепра, с которым познакомились в Тернополе.

Он хотел остаться в Польше, но я сагитировал его nach München, за что, нет сомнений, он будет благодарен мне до конца жизни. А я благодарен ему за то, что, уже обосновавшись на баварской земле, мы, по его инициативе, прокатились, как бы между прочим, за тысячу километров в Неаполь - ему, видите ли, очень хотелось побывать на острове Капри, чтобы понять, чем он так привлекал Ленина и Горького (нет-нет, в отличие от последнего, ни Виталий, ни я не болеем туберкулезом). Мы побывали и на Капри, и в Помпеях близ Везувия, и в Неаполитанском заливе искупались.... Впрочем это отдельная история, может, расскажу. Примечательна эта поездка была тем, что обошлась нам бесплатно - хотя немцы, а особенно итальянцы косо на нас с нашей "бесплаткой" посматривали, но тогда они еще нас любили...

Нюрнберг! Водитель автобуса подвез нас прямо к железнодорожному вокзалу, хотя в планах у него этого не было. Автобус последовал на Штутгарт, оставив Мюнхен в стороне, а мы вдвоем оказались на пустынном ночном вокзале. Интересная картина, не так ли? Два украинских не очень молодых мужика, впервые не только в Нюрнберге, а вообще на немецкой земле, ночью, почти безязыкие (я знаю три слова по-немецки и два по-английски, он знает пять слов по-английски и ноль по-немецки), притом некому даже эти слова произнести.

Всматриваясь в железнодорожную даль, мы увидели вроде бы живую женщину, одиноко сидящую на скамейке. Приблизились - это оказалась симпатичная девушка лет 22-х, переписывалась по айфону, как выяснилось, со своим женихом, который по какой-то причине не встретил ее вовремя. А сама она приехала к нему из Мюнхена! Это мы поняли из ее слов позже, а вначале произнесли свое: "Украина... Едем в Мюнхен!" Слово Украина (die Ukraine) в те времена на немцев действовало, без преувеличения, магически, стимулируя их к действию, к любой возможной помощи. Чтобы кто-то отказался помочь - выслушать, объяснить, показать, проводить, подвезти - такого я не видел.

"Komm!.." - приветливо сказала девушка и повела нас к какому-то подземному переходу. Там мы встретили мужчину лет сорока, который, в ответ на слово "Украина", поблагодарил почему-то девушку и уже сам повел нас, куда надо. Он не просто указал на нужный нам поезд, а завел нас в вагон, усадил, и ушел только тогда, когда убедился, что мы все поняли: через полчаса этот поезд умчит нас в желанный Мюнхен.

Я тогда, под массой других впечатлений и ожиданий, не обратил внимания на то, как ездят их поезда. У них рельсы - без стыков. Представляете? Лежит рельса на сотни километров - цельная, одна сплошная рельса! Как такое может быть - не знаю, но это есть. Впечатление такое, что поезд не едет по железной дороге (по натуральной железяке!), а вроде бы плывет по воде. Потому что не стучит на стыках, не гремит, не грохочет, не бьет по мозгам этот вечный железнодорожный мотив: "Бум-бум!", Бум-бум!.." Впрочем, эта отдельная тема, транспортная, требует отдельного материала (может, напишу).

Чуть больше часа - и мы в баварской столице. Мюнхенский центральный ж/д вокзал! Hauptbahnhof! Он весь вроде бы дышит Украиной. Из динамиков звучит информация на украинском языке. Висят огромные украинские флаги. Мелькает баннерная реклама с преобладанием желто-голубого цвета. Ходят молодые ребята-девушки, укутанные в украинские флаги. А главное - INFOPOINT, информационный пункт для украинцев, отдельный большой зал на вокзале.

INFOPOINT - информационный пункт для украинцев на вокзале в Мюнхене

Сюда мы еще вернемся, много-много раз - это, можно сказать, заведение достойно того, чтобы к нему возвращаться. А сейчас нас встретили волонтеры, здесь уже было человек 50 наших - долго не мариновали, напоили кофе-чаем и повезли на ночлег, уже глубокой ночью.

Первое жилье

И снова - лагерь для беженцев. Это был школьный спортзал, который освободили специально для украинцев и в котором, опять же на раскладушках, поселилось человек триста. Мы оказались в этом пристанище первыми, поэтому сначала было ощущение свободного пространства, но уже через пару дней, что называется, понаехали.

В то время был разгар так назывемой пандемии (немцы очень скрупулезно выполняли все соответствующие предписания) и, конечно, перед поселением всех проверили. Невдалеке организовали еще один лагерь, побольше, около тысячи человек, туда коронавирус таки проник. Не позавидуешь его обитателям - весь комплекс на карантине, никого не выпускают, постоянные тесты, и не только "экспресс", и т.д. Наш лагерь пронесло, "коронарных" не обнаружили. И тем уже мы были счастливы.

В этом спортзале я прожил 10 дней.

При всех недостатках такого общежития (чужой храп с разнообразным созвучием, очереди в душ и туалет, вечно шумящие дети, да еще и гремящий мяч, поскольку баскетбольные кольца в спортзале никто не отменял) - впечатление от пребывания там у меня осталось, в общем, положительное. И не только потому, что кормили досыта, следили за гигиеной во всех смыслах, отвечали на все вопросы (привлекали волонтеров-переводчиков). Самое главное и удивительное - забота простых немцев.

Они шли сюда нескончаемым потоком с необходимым нам багажом - преимущественно женщины, и пожилые и молодые, но были и мужики. Скрип чемоданных колесиков не умолкал до самой ночи. Привозили одежду, начиная от футболок и до вполне приличных кожаных курток, обувь (все, конечно, постиранное, пропаренное-прожаренное, другого волонтеры не принимали), детские игрушки и канцелярию, продукты питания в упаковках, туалетные принадлежности, те же самые, совсем не старые, чемоданы и сумки, которые они оставляли, уходя назад с пустыми руками. Кстати, кто-то из наших людей (наши есть наши), как только появлялся на горизонте такой даритель, бросался к нему и, сопровождая его вплоть до выгрузки всех вещей, объяснял всем, что данный чемодан "мой". Потом, когда уезжали из лагеря, главная проблема для многих была в том, как погрузить в автобус три-четыре таких чемодана с дармовыми шмотками.

С одной из таких женщин-благотворительниц я познакомился. Она спросила, что мне нужно, я ответил "ничего", мол "danke" за заботу, но с долей шутки добавил, что в дороге где-то потерял расческу. На следующий день Катрин, приятная женщина бальзаковского возраста (как потом оказалось, она работает, ни больше ни меньше, судьей по уголовным делам), принесла мне новенькую запакованную расческу, зубную пасту, щетку и три пары новых носков. Потом, когда мы через две недели встретились на Мариенплац (она предложила мне показать Мюнхен - но это уже сугубо личное), я спросил ее: "Почему вы нам помогаете?" Она ответила: "Немцы начали две мировые войны..." Дальше объяснения не требовалось.

В общем, все, что нужно человеку, бежавшему от войны, в этом лагере было - еда, в том числе горячий супчик на обед, одежка, крыша над головой, необходимый объем бытовых услуг. Не хватало единственного, что нужно современному человеку, - информации. Что будет с нами дальше? Понятно, спортзал - временное пристанище, а куда кого потом - непонятно. Не знали ни волонтеры, хотя очень хотели нам что-то внятное сообщить, не знало, как мы понимали, даже правительство. Поэтому информация блуждала по умам, скорее, желаемая, чем действительная.

Я, например, мечтал, чтобы мне правительство "свободного государства Бавария" выделило контейнер, в котором живут строители (видел такие, сложенные в два этажа, во многих местах Мюнхена) - вроде наших строительных вагончиков, только более аккуратные и, конечно, со всеми удобствами. Мне почему-то казалось, что Германия для украинских беженцев начнет массовое производство таких контейнеров - почему бы и нет? Для одного человека - отличное жилье, для семьи из двух человек - тоже нормально. Для большой семьи - два таких спаренных "вагончика"...

Свои ничем не подкрепленные чаяния я высказывал открыто и был очень удивлен, когда через несколько дней эта информация вернулась ко мне уже как свершившийся факт - мол, уже строят. Кто-то со "стопроцентной" достоверностью рассказывал, что всем будут давать отдельные квартиры, кто-то уточнял, что отдельное жилье - только семьям с детьми, а таким, как я - отдельная комната с общей кухней типа коммуналки. Я согласен был и на такой вариант. Словом, информация о нашем призрачном будущем обретала те очертания, которые начертало воображение каждого из нас. Это касалось не только жилья, но и денег - все ждали, когда же, наконец, немцы что-то подкинут. Можно было жить и так: еда - бесплатно, ночлег - бесплатно, проезд - бесплатно, проездным билетом на все виды общественного транспорта служил украинский паспорт. Но, видимо, натура человека такова, что ему хочется, чтобы в кармане что-то шуршало или, на худой конец, звенело.

Единственное, что реально делалось в эти дни относительно будущего, это необходимость виртуально зарегистрироваться. Для этого был назван емейл, куда каждый должен был сбросить свои данные и ждать онлайн-регистрации. Видимо, этот емейл то ли работал с перебоями, то ли был перегружен настолько, что мне, например, понадобилось два дня, чтобы только послать письмо. Цифровой регистрации я так и не дождался, да и никто не дождался - сами немцы от этой затеи отказались. Регистрация проводилась, уже реальная, а не виртуальная, в том административном районе, где человек после лагеря оказался.

Тогда немцы сами толком не знали, что с нами делать. Приняли на федеральном уровне так называемый 24-й параграф, гарантирующий украинцам легальное пребывание в стране, социальную помощь, медицинскую страховку. В какие конкретные формы все это выльется - решалось на местах, тем более, что обеспечением этого набора благ занималось уже не центральное правительство (оно, конечно, выделило определенную сумму), а власти местной федеральной земли — отметим, что немецкие земли разные, с разными возможностями.

Через неделю моего лагерного проживания появилась информация, что в Мюнхене открылся Центр по расселению украинских беженцев. Организация волонтерская: с одной стороны, наши люди идут туда как жаждущие более комфортного жилья, с другой - туда же приходят, по волонтерскому объявлению, местные жители, которые готовы приютить на какое-то время этих "жаждущих". Я еще пару дней поколебался, как и большинство в спортзале, нужно ли туда идти, то есть самому предпринимать шаги по поиску лучшего жилья - или дальше ждать, что за тебя все решат. В конце концов в одно прекрасное мюнхенское утро я стал в очередь в названный Центр. И к вечеру все было решено - Михаель повез меня к себе домой (проживание в немецкой семье - тема другого рассказа).

Вокзальное "эльдорадо"

А пока - новая немецкая жизнь идет своим чередом. Распорядок такой: подъем (когда поднимемся), душ (не желаешь в очереди - просто умылся), завтрак (чай, кофе, колбаса, сыр, печенье, шоколадки - всего не перечислишь) и - в город, изучать Мюнхен. Благо - метро рядом, проезд, как уже сказано, шаровой.

Изучаем-изучаем, пока не приходит время обеда. Можно, конечно, вернуться в лагерь, но зачем так далеко ехать, целых пять остановок метро, если вокзал - в самом центре города. Ведь это для нас, украинцев, не вокзал, это Эльдорадо! Здесь тоже хорошо кормят - те же чай-кофе, те же фрукты на любой экзотический вкус, опять же, суп наливают. И даже, извините за подробность, дают жетон в туалет. На центральном вокзале вход в это главнейшее в жизни заведение - целый 1 евро. Наберешь полкармана жетонов - и ты на высоте, даже если окажешься далеко отсюда, ведь туалеты той же фирмы есть и в других местах. И даже дешевле, поскольку не в центре города, всего 60 центов (даже меньше 30 грн). Нам не жалко этих денег, бросаем жетон - эквивалент целого евро! - жалко, с жетона автомат сдачи не дает.

Если уж зашла речь о столь деликатной сфере, то нужно сказать, что в торговых центрах это главное удовольствие стоит, как правило, еще дешевле - 50 центов. Облегчает жизнь и тот факт, что там преимущественно вход не через турникет, а сидит женщина, как и у нас, правда, в отличие от нашей, не в кабинке (из которого, опять же, управляет турникетом), а просто на стуле, рядом столик и тарелочка для монет. А над столиком - ценник: 0,5 евро. Турникета, повторяю, нет

Расскажу, в порядке не совсем лирического отступления, как этими специфическими услугами в торговых центрах пользоваться, - на случай, если вы окажетесь в Мюнхене и если вы, как и, в частности, я, не располагаете лишними "еврами". Вы подходите, морщинисто смотрите на этот ценник и всем своим видом показываете, что у вас нет 50 центов. Долго держать такой вид не требуется - женщина показывает рукой, мол, можете пройти. Вы еще, для приличия, жестом переспрашиваете: "Можно?", она кивком подтверждает. Вы, конечно, говорите "danke", а при выходе - "Vielen Dank!" и она с благодарностью принимает вашу благодарность. И ей приятно, и вам облегчение...

Так вот, наш "инфопоинт-эльдорадо" все еще работает. Проходят дни, недели, мы с Виталием все так же им пользуемся, хотя давно живем уже не в лагере, а в немецких семьях - встречаемся там часов в 10-11, обедаем или плотно завтракаем, как назовешь. И вот, где-то на третьем месяце такой, скромно скажем, неголодной жизни, мы начинаем замечать неумолимые тенденции.

Например: все чаще в наше "эльдорадо" заходит железнодорожная полиция. Все пристальнее к нам присматривается. А дальше - просит показать украинский паспорт, и это уже становится обязательным. И те волонтеры, что на раздаче, уже не дают все подряд (фрукты, сладости, выпечку, воду и т.д.) в любую протянутую руку, уже экономят, да и лица запоминают, дважды получить в одни руки презент уже не получится. То же самое и с жетончиками в туалет...

Есть, правда, в этих тенденциях и нечто положительное. Немцы, в частности, волонтеры, а за ними и вокзальные полицейские, начинают, наконец-то, выделять среди нас, украинских беженцев, цыган... ой, извините, ромов (немцы прекрасно понимают слово "цыгане", но толерантно употребляют только "ромы"). До них это доходило довольно долго, пока они не поняли, в чем отличие: не во внешности, конечно (немцы толерантны к любой внешности, к любой нации) - отличие они заметили, конечно же, в поведении. Эти беженцы не только своеобразно одеты, но ходят своей отдельной толпой, которую по европейским понятиям вряд ли назовешь одной семьей, с кучей детей, и главное - с необузданным даром попрошайничества.

Эти особенные "украинцы", один за одним, с протянутой рукой, особенно дети (детям ведь не откажешь) устраивают возле столов с продуктами какой-то непрерывный круговорот. Это не очередь, а именно круг: получил один, второй, третий, восьмой, и снова подходит первый... восьмой, первый... Волонтерам это наконец-то надоело, и они потихоньку этот круг разорвали.

Мне иногда казалось, что цыган, извините, ромов, уже в Украине не осталось, все они выехали сюда, в Германию. В реальности же чуть ли не каждый день прибывают все новые и новые минитаборы. Упрекните меня, и будете правы - но я рад, что немцы начали различать среди украинского людского потока это отдельное племя моих соотечественников.

Кстати, в нашем спортзале было два случая, связанные с этой категорией "украинцев". Как-то у парня лет 16-ти украли айфон, когда тот пошел в душ, а телефон оставил в одежде в предбаннике. Выходит - нет телефона. Долго искали - безуспешно. Ромы, пусть будет так, человек двадцать, спали в своем углу обособленно, но днем-то жили как и все мы, единой, как говорят, громадой. После нескольких часов поиска айфона волонтеры во всеуслышание заявили: даем злоумышленнику полчаса, потом вызываем полицию. Это сработало - через минут двадцать украденный айфон оказался в том же предбаннике на видном месте.

Тут, как бы, не очень и доказательно, чьих это было дело рук, однако никто не сомневался. А вот второй случай был вполне красноречив. Ночью приехала полиция, забрала двух ромов и одного нашего пенсионера. Оказалось, была потасовка, на нашего напали, даже угрожали цыганским ножом. Пенсионер утром вернулся, ничего не рассказывал, а двух смуглых "украинцев" я больше не видел (не знаю, может, и они вернулись, но меня уже там не было).

Тогда-то немецкие волонтеры, работающие в нашем лагере, и приезжавшие полицейские точно начали различать украинцев и... украинцев. Теперь вот - на вокзале увидели разницу. Непросто давалось немцам постижение этого различия, и часто тот негатив, который оставляли после себя ромы, приписывали всему украинскому сообществу (думаю, что в некоторых местах до сих пор приписывают)...

Однако вернемся к общим тенденциям, которые неумолимо нарастают. Дошло до того, что в нашем скудеющем "эльдорадо" нас, перед тем, как налить, например, чашечку кофе - спрашивают: вы когда приехали? Хотя и так видно, что не сегодня. А раз не сегодня - нет вам ни кофе, ни какао с чаем (натурально раньше наливали все это неограниченно). Угощают только вновь прибывших. Но и для них лавочка постепенно скудеет и в какой-то вполне себе ясный день закрывается полностью. Немцы решили - за ненадобностью. Украинцы прибывают до сих пор - редкими группками или в одиночку. Куда они обращаются в момент прибытия - не знаю, скорее всего, к знакомым, уже как-то обжившимся здесь землякам.

Огромный зал на мюнхенском центральном вокзале, где некогда украинцев встречало изобилие, - теперь пуст. Надпись INFOPOINT в желто-голубых цветах еще есть - но ни информации, ни людей, раздающих информационную и не только пищу, давно нет.

Огромный зал на мюнхенском вокзале, где раньше принимали украинских беженцев, теперь пуст. Лафа закончилась...

Лафа на вокзале кончилась. Что это значит? Это значит, что она появилась где-то в другом месте, точнее, в местах, где наши люди расселились.

Германия - холодная страна, сами немцы так считают, в сравнении с Италией, Францией, Испанией и т.д. Не знаю, для кого как, но для меня - это очень теплая страна...

Продолжение следует