На наших глазах идет новый передел мира. Международное право мертво, государственный суверенитет — фикция, все решает сила. Россия выиграет, если отряхнет хельсинкскую пыль и будет следовать принципам геополитической выгоды. Например – признает Приднестровье.
16 мая в СМИ прошло знаковое сообщение: в обозримой перспективе Шотландия вполне может стать независимой страной. Над шотландским парламентом, на выборах в который победили сторонники самоопределения, явно витают тени «отважного сердца» — Уильяма Уоллеса, а также убиенной королевы Марии Стюарт. В отличие от республик бывшего СССР, на рубеже 80-90-х годов прошлого века кинувшихся к отрыву от союзного центра, шотландские депутаты вначале ставят задачу обеспечить финансово-экономическую базу для независимости собственного государства. Некие не названные по именам эксперты сообщают, что независимая Шотландия может стать одной из самых успешных европейских стран.
Если это произойдёт, будет создан уже не косовский, а шотландский прецедент. Но тогда надо спросить: какой смысл урегулировать замороженные конфликты, в частности, на территории бывшего СССР с опорой на принцип территориальной целостности бывших советских республик? Не побежим ли мы позади паровоза? – ведь как только мы склеим что-то на постсоветском пространстве, те, кто учит нас этому, сами, глядишь, начнут разваливаться…
Если Шотландия выйдет из-под контроля «имперского центра» в Лондоне, сбудется мечта одного из первых британских «бондов» — сэра Шона Конерри. Это будет так по-советски: киногерой-патриот окажется обыкновенным националистом! У нас, в бывшей Молдавской ССР такое имело место: исполнитель роли прапорщика-десантника актёр Михаил Волонтир в Парламенте 1990 года клеймил «Советскую империю». Комсомольский поэт Николай Дабижа стал унионистом, готовым передать Молдову под власть Румынии. Композитор Евгений Дога поддерживает из московской квартиры на выборах в Кишинёве тех, кого трудно заподозрить в излишнем интернационализме.
Но наш сказ о другом — о будущей карте Европы и мира. То, что она полностью изменится, и это уже идёт – факт. Проблема в том, кто возглавит сей необратимый процесс, а кто останется на бобах, повторяя как заклинания формулы позавчерашнего дня. Между тем самое время в очередной раз констатировать: международное право мертво, Хельсинкский принцип нерушимости границ уже 20 лет как не действует, а ООН и её марионеточное руководство не пользуется подлинным авторитетом. Сильные страны и блоки сегодня, как и сотни лет назад, по своему усмотрению атакуют слабых, но официально войну не объявляют. Никто сегодня не чувствует себя в безопасности.
Международный Уголовный суд ООН в Гааге выглядит как компания клоунов и заказное орудие расправы одновременно. Репутация его вообще ниже плинтуса. Чем скорее он будет разогнан, тем лучше для остатков авторитета самой ООН. Ибо МУС – примитивный рычаг давления на независимые страны и ограничения их суверенитета.
В чём собственно суть событий в Ливии? Проблема не в Каддафи, Саркози или ком-то ещё. Мы наблюдаем попытку ликвидировать силой право законной государственной власти на защиту от мятежа, в том числе – вооружённого. Это право не оспаривалось в национальном и международном законодательстве со времён Вестфальских соглашений XVII столетия. Происходящее влечёт глобальный произвол, который в будущем обернется против самих агрессоров, когда те ослабнут.
Но вернёмся к Шотландии. Ирония судьбы в том, что Великобритания, целостность которой шотландцы подвергают сомнению, негласно считается уполномоченным ЕС по урегулированию отношений между Молдовой и Приднестровьем и ведет там масштабные гуманитарные проекты. Если шотландский прецедент станет реальностью, это будет означать не только распад одной из ведущих стран ЕС. Тот, кто призывает оба берега Днестра к единству, сам серьёзно дезинтегрируется.
Разговор этот отнюдь не праздный. Сегодня Россия и Украина, будучи посредниками и гарантами в молдо-приднестровском урегулировании, исходят из принципа территориальной целостности Молдовы (и Азербайджана — если говорить о Карабахе). Но не придётся им ли при дальнейшей перекройке карты Европы и мира отыгрывать эти подходы назад — уже с большими издержками?
Бал на мировой арене всегда правит реальное соотношение сил, а международное право лишь оформляло его. Пока СССР в военном отношении сравним с США, баланс интересов сохранялся. Но Союз исчез, а РФ вынуждена приспосабливаться к новым геополитическим реалиям, держась за соломинку «территориальной целостности». Запад в силе, и потому они могут позволить себе признать Косово как «уникальный случай». Что позволено Юпитеру, не позволено Быку. Надо просто проанализировать ситуацию в Европе и сформулировать жизнеспособную стратегию, руководствуясь исключительно своими интересами.
А европейский барометр предвещает бурю. Успехи национальных и националистически настроенных партий во многих странах Европы – закономерное и в чём-то прогрессивное явление. Такова диалектика. Старая космополитичная Европа с либеральной идеологией себя полностью исчерпала. Сознательный отказ элит, отрекшихся в леворадикальном экстазе от национальных и христианских корней, целенаправленное и мазохистское поощрение ментально, этнически и конфессионально чуждых мигрантов, самоубийственная пропаганда гомосексуализма – всё это ставит традиционную Европу перед угрозой гибели.
Европа церквей, традиций и гражданских прав в значительной мере может быть притягательной для постсоветского, во многом патриархального пространства. Европа мечетей, имамов, хиджабов и педерастов – нет.
Здоровые силы Европы, возможно, начали понимать, что гибель надо экстренно предотвращать, в том числе – не обязательно политкорректными методами. Ведь жизнь и безопасность важнее толерантности и транспарентности.
Быть может разделение Евросоюза на национальные государства, а также некоторых стран-членов ЕС на исторически независимые территории также один из способов самозащиты. Изменение карты постсоветского пространства вписывается в этот процесс. Поэтому сначала надо понять, куда движется мир, а уж потом оперировать рецептами, которые не менялись с 1975 года, поскольку нынешняя действительность не имеет с 30-летием окончания Второй Мировой ничего общего.
Некоторые политологи из конъюнктурных соображений все еще утверждают, что Хельсинкский кадавр жив. Не в силах отрицать факты появления новых независимых государств, они пишут, например, что послевоенный мировой порядок, «несмотря на все потрясения последних 65 лет, в целом сохраняется… Распад Югославии, Советского Союза и Чехословакии произошёл по внутренним границам этих государств и не затронул соседние страны. Пример Германии… никак не подходит. В 1989 году поглощение ГДР Федеративной Республикой Германии произошло по воле абсолютного большинства немцев в рамках сложившихся границ двух немецких государств, и никоим образом не затрагивало вопрос о восточных границах Германии…».
Но распад унитарного Кипра на турецкое и греческое государства ещё в 1970-е годы опровергает эту теорию. О Косово и говорить нечего. А ведь с точки зрения международного права границы страны определяются по их внешнему периметру. Хельсинкский акт был подписан 35 лидерами государств Европы, а также США и Канады. К внутреннему устройству любой из этих стран Акт-75 не имел ни малейшего отношения. С тех пор из 35 суверенных и полномочных подписантов 3 исчезло, а на их месте возникла масса признанных, частично признанных и непризнанных держав.
Сербия, Черногория, Словения, Молдова, Приднестровье, Косово, Словакия, Нагорный Карабах, Македония, Чехия, Грузия, Абхазия, Южная Осетия и многие другие. Кто в 1975 году слышал о таких отдельных субъектах международной политики? Если это не крушение ялтинско-потсдамско-хельсинкского миропорядка, то что?
Шотландский «синдром 16 мая» может быть лёгким дуновением нового урагана. За возможными потрясениями в Великобритании могут лопнуть обручи Испании, усилится желание трансильванских венгров отделиться от Румынии, воспрянет движение за самоопределение Корсики. Да и Германии с Францией может надоесть тратить большую часть своих бюджетов на Грецию, Болгарию или ту же Румынию. Известно, что с маркой и франком Берлину и Парижу жилось лучше, чем с евро.
Происшедшее в Шотландии – неоспоримый повод задуматься при подходе к решению замороженных конфликтов в бывшем Союзе. Очевидно, что «возвращение сепаратистских регионов в конституционное и правовое поле» бывших союзных республик — тем более на унитарной основе – это подход из прошлого. Теперь, когда призрак распада замаячил перед странами ЕС, можно и нужно идти в ногу с жизнью. Реальным выходом видится если не признание независимости всех возникших на руинах СССР стран, то, как мне уже приходилось писать ранее, заключение между сторонами конфликта горизонтальных договоров о разграничении полномочий. Что повлечёт за собой возникновение принципиально новых, компромиссных по сути государственных образований.
Мировые игроки, которые применят новые подходы на практике, пожнут богатые геополитические плоды. Застывшие на старых позициях рискуют остаться ни с чем.
Андрей Сафонов