Оригинал этого материала на английском можно прочитать здесь.
Из исправительной колонии №4 просто так не выйдешь. Это тюрьма режима средней строгости, но массивные железные ворота и значительные белые стены, увенчанные колючей проволокой, придают ей скорее вид тюрьмы строгого режима.
Здесь отбывали наказание Андрей Аскеров и Роман Чех — оба осуждены за незаконное обращение наркотиков. Но они нашли себе способ «досрочного увольнения».
Они успешно подали заявки на вступление в ряды украинской армии. Они пройдут месячную учебу и в обмен на освобождение будут бороться «до окончания войны».
«Я не представляю, что значит убить человека, видел это только в фильмах», — признается Андрей, проведший в тюрьме 18 месяцев из назначенных ему шести лет.
Для 30-летнего мужчины главным мотивом, конечно, есть свобода. Но есть и другая цель — вернуться к обществу не преступником, а гражданином, сделавшим свой вклад.
С момента принятия нового закона в прошлом году более 10 000 заключенных вступили в украинскую армию, в том числе осужденные за убийство. Однако те, кто осужден за тяжкие преступления, такие как многократные убийства, сексуальное насилие, коррупция и предательство, служить в армии не имеют права.
«Все так или иначе окажутся на передовой», — говорит Роман, который также сменяет серую тюремную робу на военную форму.
"Я мог бы навсегда остаться с клеймом преступника, но если отслужу – стану военнослужащим", – говорит он с тихой сосредоточенностью.
Для 36-летнего мужчины служба – это не только путь к исправлению, но и месть.
«Моей сестре сейчас был бы 21 год, – объясняет он. — Она погибла, когда в 2023 году российская ракета попала в ее дом в Харькове. Больше всего хочу отомстить за нее».
По данным правительства, большинство записавшихся в армию заключенных добровольно пошли к пехоте, где принимают участие в интенсивных боевых действиях. Они также пополнят ряды штурмовых войск, о создании которых в сентябре объявил президент Владимир Зеленский. Поскольку более традиционные военные специальности, такие как морские пехотинцы или десантники, постепенно теряют свою ценность в современной войне, эти новые части будут штурмовать российские позиции с помощью дронов.
Чтобы получить свободу, этим заключенным придется сражаться на самых опасных участках фронта и в течение неопределенного времени. Не все из них выживут. По словам начальника колонии №4, половина из тысячи заключенных, ушедших на фронт, уже погибли.
"Мы умеем воевать"
Ряд переоборудованных сельскохозяйственных зданий на юге Украины — довольно скромная военная база, но для тридцати находящихся здесь раненых солдат это долгожданная передышка.
Все они — бывшие узники, вернувшиеся из восточных сражений. 37-летний Алексей воевал в Великой Новоселке, получив серьезное ранение ноги.
«Нас накрыли артиллерией, минами, управляемыми бомбами, – объясняет он. – Я не надеялся, что так много моих товарищей погибнет».
Перед уходом на фронт Алексей отбывал восьмилетний срок за контрабанду наркотиков. Сидя на кровати, он рассказывает мне, почему, по его мнению, заключенные как солдаты лучше мобилизованных гражданских.
«Если они уносят его на свободе, они ловят его на улице. Они поймают какого-то непонятного человека... раз, два, десятый, двадцатый... и приведут их силой. Они отрывают их от маминой сиськи. Куда он поедет воевать? – эмоционально выкрикивает он. – А мы знаем, как воевать! И очень хорошо!
Это заявление должны подтверждать шевроны, сорванные с убитых русских солдат и их документы. Все это лежит на столе – украинские солдаты принесли это с фронта.
"У меня на счету уже много их голов, и я вывел много трехсот", - добавляет Андрей Андрейчук. Он рассказывает, что у него на теле остались шрамы от 47 осколков.
Ранее он сражался в российской приграничной Курской области во время украинского наступления. А еще раньше был профессиональным грабителем.
После почти четырех лет полномасштабной войны привыкаешь видеть смертельно уставших солдат, проведших месяцы и годы на передовой, пытаясь сдержать русское наступление. Здесь другая атмосфера — высокий моральный дух, подпитывающий патриотизм и, возможно, облегчение от того, что они уже не за решеткой. Они признают, что многие бывшие узники дезертируют, как только выходят из тюрьмы, но утверждают, что большинство добровольно идет на войну.
«Я сделал много зла этой стране. Поэтому ошибки нужно исправлять постоянно, и за все есть плата». «У меня есть навыки, – улыбается Алексей. - Умею убивать. Еще не судят за это."
Офицеры признают: чтобы дожить до конца войны, этим бойцам понадобится огромная удача. Но сами они, кажется, и не желают оказаться где-нибудь в другом месте.
Неудобные сравнения
В начале войны Россию резко критиковали за массовое отправление заключенных на фронт — по разным оценкам, было отправлено более 200 тысяч человек, которых фактически бросили в мясорубку.
Не делает ли Украина то же самое? Заместитель министра юстиции Евгений Пикалов отвечает коротко: "Разница огромна: россиянам платят за каждую сотню метров, а украинцами двигает патриотизм".
Пикалов считает себя реформатором в своем ведомстве и хочет, чтобы Украина уделяла больше внимания реабилитации, а не наказанию преступников.
«Наша цель – дать им шанс. Это не использование их уязвимости. Это возможность защитить страну и все», – говорит он.
Что касается моральной стороны увольнения убийц после отбытия части срока, Пикалов отмечает, что речь идет не о помиловании, а об условном увольнении.
«Эмоциональная составляющая всегда. Но даже без войны для некоторых семей приговоры никогда не кажутся достаточными», – добавляет он.
Со временем Украине становится все труднее найти мотивированных людей, готовых воевать. А поскольку конца войны не видно, эти поиски будут все интенсивнее.