История войны и война историй

 

«…Сегодня нет оснований говорить о том, что войну 1941-1945 гг. можно назвать Великой Отечественной для украинцев. Такое мнение во время пресс-конференции высказал историк, бывший директор архива СБУ Владимир Вятрович.

«Миф о Великой Отечественной войне и Великой Победе был придуман руководством Советского Союза для того, чтобы создать советскую нацию», - отметил Владимир Вятрович.

По его словам, война на украинских землях началась еще в 1939 году: часть украинцев воевали на стороне Польши, часть - в рядах Советской Армии, а часть в качестве добровольцев воевали в специальных подразделениях немецкой армии и готовились к всенародному восстанию.

«Очевидно, что термин «Великая Отечественная война» был также придуман советской властью, чтобы подчеркнуть определяющую роль СССР в борьбе над нацистской Германией в большей мере, чем союзных войск», - резюмировал историк».

(Из статьи безымянного автора от 07. 05 2010. http: //mignews.com.uа/ru /articles/ 24213. html)

Национальное самосознание всех народов, населяющих постсоветское пространство, немыслимо без обобщенной символики Великой Отечественной войны. Этот пласт исторической памяти определяет нравственную ориентацию нескольких поколений людей на протяжении уже целых 65 лет.

События военного противостояния народов Земли давно перестали быть инструментом в конфликте идеологий, они превратились в глубинные течения ментального антагонизма цивилизаций. Именно этот антагонизм определяет сегодня наполнение таких понятий, как гражданственность и патриотизм, справедливость и вероломство, верность и предательство, добро и зло.

Историческая память о Великой Отечественной войне скрепляла духовное единство народа на протяжении многих десятилетий. Общая трактовка событий 1941 -1945 гг. давала потомком возможность быть сопричастными великой Победе своих отцов и ответственными за судьбу детей и внуков. Теперь, усилиями политиков, эта межпоколенная связь прерывается. Уничтожается труд десятков и сотен подвижников, которые закладывали фундамент внутренней национальной прочности.

21 декабря 1990 года умер военный историк, журналист, заслуженный работник культуры УССР, ветеран Великой Отечественной войны Петр Дмитриевич Мущинский. 20 лет назад городская община похоронила человека, который посвятил свою жизнь изучению военной истории и увековечиванию памяти людей, освобождавших наш край от фашистских оккупантов.

Объединяющая идея

Петр Дмитриевич Мущинский родился в 1913 году в селе Перчуново Елисаветградской губернии. В 1935-м был призван в Красную Армию. Великую Отечественную войну встретил у Перемышля комиссаром батальона 34-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса. Участвовал в первом на территории СССР массовом танковом сражении под Дубно-Броды, за что награжден орденом Красного Знамени.

Потом начались бои под Киевом. Здесь в сентябре 41-го танкист был тяжело ранен и попал в госпиталь. На фронт вернулся в августе 1943 года. Сражался в Белоруссии и Польше, был вновь ранен. Награжден пятью боевыми орденами. После войны продолжал служить в городах Германии и Румынии, затем его командировали в Кишинев, потом в Николаев.

Подполковник Петр Мущинский много учился. В 1950 году он заочно окончил Военную академию имени В.И. Ленина, а в 1954-м – военно-исторический факультет академии им. М.В. Фрунзе. По увольнении в запас бывший танкист вплотную занялся военной историей Николаевщины.

Здесь нужно сделать паузу и вспомнить о том, как изучалась история Великой Отечественной войны в учебных заведениях страны и что вообще представляла собой историческая наука в конце 50-х – начале 60-х годов ХХ века.

Официальная концепция событий была проста и удобна. Она звучала скороговоркой и легко воспринималась советскими гражданами. В учебниках эта теория излагалась так: 1) вероломное нападение фашистской Германии; 2) вынужденное отступление Красной Армии; 3) битва под Москвой – начало коренного перелома в войне; 4) битва под Сталинградом – коренной перелом; 4) Курское сражение – завершение коренного перелома; 5) 1944 год – 10 сталинских ударов и разгром немецкого вермахта; 6) 1945-й – Берлинская операция и капитуляция Германии; 7) война с Японией и окончательная победа СССР во второй мировой войне.

В 1960 году еще не издана академическая шеститомная «История Великой Отечественной войны», еще не написаны мемуары Василевского, Рокоссовского, Конева и Жукова, но… уже в 47-м вышла повесть Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда», которая через 6 лет будет запрещена и изъята из фондов библиотек.

В 1960-м страна наполнена молодыми ветеранами. Вчерашние фронтовики обустраиваются в мирной жизни. Они не любят кино про войну и не болтают о ней после третьего стакана. Каждый год 9 мая (рабочий день до 1965 г.) молча поминают павших товарищей. Никто из них не хочет погружаться в жестокое прошлое и воспитывать своих детей на крови.

Абсурдный период для военно-патриотического воспитания. Однако именно в это время военный историк Петр Мущинский высказывает в газетных статьях идею об объединяющем значении Победы советского народа в Великой Отечественной войне для будущих поколений людей. Солидарная память о прошлом, по мнению военного историка, поможет детям и внукам обрести внутреннюю стойкость и решать трудные проблемы своего бытия.

В конфликте с «историей»

Историк – дитя того времени, в котором живет. Он творит свою неповторимую эпоху, конструирует прошлое, переосмысливает события. Это переосмысление и составляет то, что называется творческой свободой исследователя. А со свободой… со свободой в конце 50-х - начале 60-х годов прошлого века было все в порядке. Историки-профессионалы «укладывали» результаты своей работы в официальную концепцию войны, исходившую из общего вектора сталинского «Краткого курса истории ВКП (б)», которую в то время еще никто не отменял.

Петр Мущинский не был диссидентом. Он честно работал в архивах и восстанавливал события, связанные с боевыми действиями на Николаевщине. Постепенно перед ним открывалось жесткое приземленное бытие, не похожее на бравурные мемуары военачальников и лобовое изложение хронологии войны в школьных учебниках.

В Центральном государственном архиве Советской Армии Мущинский находит несколько документов из службы тыла 3-го Украинского фронта (командующий генерал армии Р.Я. Малиновский). Это телеграфная переписка начальника службы оперативного снабжения фронта полковника Букреева и командира 61-й стрелковой дивизии генерал-майора Лозановича.

14 марта 1944 года комдив в резкой форме требует от интенданта срочно доставить в район села Пересадовка, где располагаются его 181-й и 189-й гвардейские полки, 500 комплектов зимнего обмундирования, 20 противотанковых ружей, 20 пулеметов и 500 винтовок с трехдневным боезапасом. Интендант лениво отвечает генерал-майору: «… В связи с отсутствием транспорта и распутицей нет возможности доставить заявленное имущество в пункт назначения к указанному сроку».

Завязывается жесткая переписка. Комдиву нужны винтовки, а «тыловая крыса» изобретает способы не посылать машины на передовую. Телеграфная лента полна эмоций. Генерал-майор стращает полковника трибуналом, последний грозит полной ревизией имущества части после окончания наступления. В конце концов, ссора выходит из-под контроля. Ситуацию разруливает командующий фронтом Р.Я. Малиновский. Генерал армии встает на сторону интенданта и отдает приказ своему комдиву «… проявить инициативу на месте и решить поставленную задачу собственными силами».

Прочитав эту переписку, Петр Мущинский задает себе вопрос: зачем 16 марта 1944 года генерал-майору Лозановичу понадобились 500 комплектов зимнего обмундирования и стрелкового оружия с трехдневным боезапасом? Ведь дивизия только что выдвинулась на передовую из резерва фронта и не успела использовать имеющийся боезапас.

Ответ на вопрос Петр Дмитриевич нашел в самой Пересадовке. После Москвы он поехал в село и несколько дней слушал рассказы свидетелей тех событий. Оказывается, офицеры особого отдела 3-го Украинского фронта прошлись по освобожденным селам Кировоградской, Одесской, Николаевской областей, собрали молодых парней 17-18 лет, которые подростками пережили оккупацию, чудом избежали принудительной отправки на работы в Германию и к моменту прихода Красной Армии достигли призывного возраста.

Этот «боевой контингент» 10 марта 1944 года отправили пешим порядком в расположение 61-й стрелковой дивизии, которая должна была форсировать реку, чтобы 17 числа занять Пересадовку.

Генерал-майор Лозанович был не в восторге от такого пополнения. Полтысячи необученных солдат без оружия и обмундирования были головной болью для комдива, который не смог вытребовать дополнительного оружия и боеприпасов. Он поступил так, как подсказывала сиюминутная логика. Разбил новичков поротно, выделил на всех 160 винтовок, два пулемета и отправил форсировать Ингул в первом эшелоне наступающей дивизии.

Немцы встретили атакующих плотным огнем пулеметов и артиллерии. Из 500 необстрелянных солдат только 22 остались в живых. Генерал-майор Лозанович «экономил» своих кадровых бойцов. Пересадовка была занята при минимальных потерях списочного состава дивизии.

Петр Дмитриевич Мущинский, по цензурным соображениям, убрал из своей книги «В честь подвига на Ингуле» рассказ местного жителя, который начинался так: «… До 48 года у нас были вот такие раки. – Анатолий Николаевич ударил по локтю ладонью. – Их никто не ловил, не хотели есть трупоедов…».

Архивные документы, прочитанные историком, конфликтовали с официозной трактовкой Великой Отечественной войны. Бывший танкист засомневался в «легенде» о десанте Константина Ольшанского, изложенной в книге писателя М. Божаткина. По мнению Петра Мущинского, десантная операция, с точки зрения военной тактики и оперативной обстановки того времени, была бессмысленной. Немецкой войсковой разведке заранее стали известны планы советского командования, которое не собиралось форсировать Южный Буг в районе элеватора, так как рельеф берега не способствовал успешной высадке и расширению плацдарма наступающих войск. Морские пехотинцы были посланы на задание «… в ходе оперативного обсуждения возможности отвлекающего удара».

Иначе говоря, генералы обсуждали возможность такого десанта и почти приняли решение, однако потом поняли, что это нецелесообразно и хотели отказаться от затеи, но… поздно, люди уже отправились в рейд. 67 бойцов честно выполнили «гипотетический замысел» командиров. Десантники геройски сражались и погибли. Они внесли свой вклад в общую победу и в освобождение Николаева, но без этих жертв можно было бы обойтись.

Спустя 35 лет Мущинский озвучил нелицеприятную суету чиновников вокруг посмертного награждения бойцов и присвоения им званий Героев Советского Союза. Оказывается, полный список участников операции был утрачен. Когда вышел Указ Верховного Главнокомандующего о присвоении всем десантникам высокого звания, стали впопыхах восстанавливать фамилии личного состава. Морских пехотинцев всех вспомнили поименно, а вот имена 12 человек армейских связистов, подрывников и саперов восстановить не удалось. Пришлось взять тех, кто «соответствовал идейно и политически» высокому званию.

Конфликт с официозной историей не добавлял жизненного тонуса бывшему танкисту. Он тяжело свыкался со своей внутренней цензурой и… продолжал издавать книжки о войне.

Солидарная память

В конце 70-х – начале 80-х годов Петр Мущинский много работает с областной организацией Украинского общества охраны памятников. Он готовит научные справки-обоснования, по которым в области устанавливают более 40 мемориальных объектов.

Стараниями подвижника появился памятник 23-му танковому корпусу недалеко от Казанки; «трехдюймовка» на постаменте – обелиск героям 46-й армии – на холме рядом с селом Воссиятское; южнее Зеленого Яра воздвигнут монумент «стальным богатырям» - воинам 3-й и 135-й танковых бригад (художник Ю.В. Стешин, скульптор О.А. Здиховский); памятник легендарной «Катюше» рядом с Новополтавкой Баштанского района.

В самой Баштанке поставлен монумент командиру 23-го танкового корпуса генерал-лейтенанту Е.Г. Пушкину, который пал смертью храбрых 11 марта 1944 года у села Новоивановка. Петр Мущинский был также инициатором создания памятного комплекса на Поле Славы, посвященного участникам Березнеговато-Снигиревской операции. Позднее его стараниями многие улицы Николаева и других городов области получили имена полководцев, сражавшихся в крае.

Однако простое изменение привычной топонимики мало способствует солидарной памяти о прошлом. Петр Дмитриевич это понимает и начинает работать над утверждением туристических маршрутов «по местам боевой славы», организацией «рейдов памяти», митингов с возложением цветов и т.д.

Практическая деятельность сочетается у него с литературным трудом. Мущинский занимается редактурой всех материалов о войне, вошедших в энциклопедию «История городов и сел УССР. Николаевская область», и одновременно издает публицистические книги: «В честь подвига на Ингуле», «На вечном посту» и «Непокоренный Буг».

С 1980 года он возглавляет военно-историческое общество при Доме офицеров и устраивает ряд научно-практических конференций, посвященных Великой Отечественной войне. Эта подвижническая работа сформировала у большинства николаевцев гомогенное отношение к прошлому края и появление общинной рефлексии.

Общинная рефлексия - коллективная способность анализировать прошлое, чтобы понять сегодняшний день. Это память скрепляет прочным каркасом солидарный исторический опыт. Насильственное разрушение символов минувшего «распыляет» единый народ и превращает его в молекулярную субстанцию.

Русский историк и философ Сергей Кара-Мурза в своей книге «Потерянный разум» поставил свой диагноз такому «распыленному обществу». Он звучит так: «…Общество, в котором большое число граждан «приватизирует» свою память, теряет способность к рефлексии, становится беззащитным. Ущербное сознание не принимает вещей, которые старики понимают с полуслова. Люди не могут договориться даже со своими сверстниками о том, что происходит сегодня, - ведь настоящее растет из прошлого, а прошлого они в общих, единых для всего поколения понятиях выразить не могут - они его просто не помнят».

Петр Дмитриевич Мущинский ушел из жизни 20 лет назад. Он не застал «битвы за память» в украинской «войне историй». Через год после его смерти улица Мира во Львове будет переименована в улицу Степана Бандеры, а еще через 13 лет в Тернополе появится проспект Героев дивизии СС «Галичина». Военный историк потерпел поражение в битве. Но это не значит, что он проиграл войну.