Хроники губернского лепрозория

«…Лепра не столько страшна, сколько уродлива - она буквально ест человека заживо: сначала на теле появляются язвы, потом выпадают брови, ресницы, воспаляются верхние дыхательные пути, лицо приобретает дольчатое строение (на языке медицины это явление называется "львиная морда"), затем одна за другой отваливаются фаланги на пальцах, сыплющиеся кости приходится обкусывать, обрезать - руки и ноги превращаются в культи…».

Я отодвинул в сторону ветхую брошюру. Нужно собраться в кучу, перевести дыхание и попробовать все-таки дочитать.

Передо мной лежит «Памятка красноармейцу» 1919 года издания. Нарком здравоохранения Николай Семашко распорядился напечатать 20000 экземпляров санитарного устава РККА к началу польского похода конармии Буденного. Войска двигались по районам, где свирепствовали эпидемии холеры, испанки и тифа. В памятку, на всякий случай, добавили описание симптомов чумы, оспы, ящура и проказы. Последняя глава брошюры содержит правила личной гигиены красноармейца в походе. Безликий текст казенной инструкции «теплеет», когда речь заходит о проказе. Декадентская поэзия, читать надо с придыханием.

«… Первые признаки болезни - потеря чувствительности тканей. Человек может обвариться кипятком и не почувствует боли. Затем начинаются кожные проявления, трофические язвы, потеря конечностей и слепота. Человек как бы отмирает по частям, заживо гниет… Прокаженным не запрещено иметь детей. В подавляющем большинстве случаев дети рождаются здоровыми. Прежде их насильно разлучали с родителями, сегодня семью не разделяют…».

Лепроденьги

- … Будете брать? – Отвлек меня старик. – Могу добавить еще жетон. – Из кучи старых монет и пуговиц достал треугольный кусочек металла. – Лепроденьги, наши, не американские.

Оглядываюсь по сторонам. На площади, перед ДК строителей, людно. По воскресеньям здесь, на Сухом Фонтане, полно коллекционеров. Нумизматы, филателисты, филокартисты и торговцы антикварной мелочью традиционно собираются тут пообщаться. Рассматриваю жетон. Реверс монеты затерт, на аверсе – человеческая ладонь с двумя пальцами.

– Это два номинала, - старик протягивает мне увеличительную лупу, - в лепрозориях ходили монеты ликвидной емкости. Один палец – это 14 копеек, которые полагались на дневное содержание больного проказой, два пальца – 28 копеек, три – 42 копейки. Три номинала – большая сумма в земской больничке…

Увеличенное изображение ладони на монете очень реалистично. Просматриваются линии руки, запястья и следы ампутации трех пальцев. До середины ХIX века в медицине существовало устойчивое мнение о том, что проказа передается опосредованным путем – через одежду, вещи, деньги. Сообразительные американцы придумали специальные монеты, которые имели хождение только в лепрозориях и теряли покупательную способность за их пределами. Это изобретение перекочевало сначала в Европу, а затем в Российскую империю.

- … Это, конечно, не деньги, но вещь достаточно редкая, - старик бросил жетон в общую кучу монет, - нумизматы боялись заразы и поэтому в коллекциях их почти не осталось…

- Жетончик из России?

- Какой России? – обиделся продавец. - Родной, из Гостевого хутора. У меня даже больничная книга есть… - порылся в старом портфеле и вытащил серый журнал в коричневом переплете. – Вот, все честно…

На форзаце каллиграфическим почерком выведено «Лепрозорий № 11. Херсонская губерния, хутор Гостевой. Начато 22 января вторника дня 1874 года от Р.Х,».

– Журнал продается?

- Продается.

– Сколько? Продавец сквозь очки посмотрел на меня.

- Полтинник, - придержал за рукав и добавил, - вместе с жетоном.

Так я стал обладателем хроники земского лепрозория с 1874 по 1876 гг.

Плодитесь и размножайтесь

Проказа (по-гречески «лепра») древняя болезнь. Ее клинические симптомы описаны в Библии и Талмуде. Во все времена прокаженные подвергались гонениям. Об этом в пятом веке до нашей эры писал еще Геродот. Их жестоко убивали или, снабдив трещотками и колокольчиками, выпроваживали из стана живых на верную смерть.

Неизвестная причина, вызывающая болезнь, делала этих людей изгоями в обществе (до сих пор сохранилось выражение «бежать, как от проказы»). По существу, на протяжении многих столетий борьба с проказой была историей морального и физического уничтожения больных. Прокаженных живыми закапывали в землю, сжигали на кострах, сбрасывали в ущелья и топили в реках. Так, в 1321 г. во французской провинции Лангедок за один день было сожжено 600 человек, из которых половина были больны проказой.

Остальные только подозревались в этой страшной болезни. Древние византийские книги свидетельствуют о том, что Константин Великий, основавший в IV веке будущую столицу Византийской империи и утвердивший христианство в качестве государственной религии, болел проказой. Языческие врачи предложили ему для излечения каждое утро купаться в крови новорожденных детей. Константин отверг этот «метод». По легенде, ему во сне явился св. Сильвестр и в знак благодарности исцелил императора. После этого, по преданию, Константин принял христианство. Настоящие возбудители проказы были открыты только в конце XIX в. По имени ученых, впервые описавших этот микроб и разработавших метод его окраски, он получил название бактерии Хансена–Нейсеера. До настоящего времени медики продолжают изучать вопрос о культивировании лепрозных бактерий в искусственных средах. К сожалению, проказа является печальным уделом только человека. Кроме людей, лепрой в природе никто не болеет. Инфицировать животных экспериментальной проказой до сих пор не удалось.

В начале ХIХ века на территории Российской империи было 14 лепрозориев, которые содержались за счет казны. 10 из них располагались в Астраханской, Оренбургской и Казанской губерниях, один – в Ингерманландии, один – в Туркестанском крае и два - в Царстве Польском.

Это были тюрьмы. Больные и обслуживающий персонал попадали сюда навечно. Лепрозории были поделены на две части: больничный и административный дворы. Женщины жили отдельно от мужчин, чтобы «не случалось прокаженного потомства», наряды стражников из инвалидных команд следили за тем, чтобы больные не покидали больницу. Строгий контроль властей исчез сам по себе. Прокаженные не хотели убегать из своего заточения. Им было комфортно жить среди себе подобных.

С 1830 года содержание прокаженных становится более гуманным. Стража упраздняется, а больным разрешено «для прокорма» заниматься различными ремеслами. Инструкция внутреннего распорядка от губернских комитетов здравоохранения предусматривала возможность «… производить платные работы: плотничную, столярную, сапожную, портняжную, красильную. Оплата работ должна быть справедливой и устанавливаться заведующим лепрозорией и идет в пользу того, кто исполняет работы». Гуманизация жизни обитателей лепрозориев под давлением общественности шла очень быстро. Проказа не разбирала сословий. В принудительной изоляции могли оказаться и аристократы, и крестьяне.

В 1836 году больным разрешено заводить семьи «с последующим отделением детей под надзор опекунов», а через два года дозволены краткие посещения родственников.

Реформа местного самоуправления в 1864 году переложила финансирование лепрозориев на бюджет губернских земств. В Российской империи к этому времени, по самой осторожной статистике, насчитывалось 400000 прокаженных, которых необходимо было изолировать от общества. В Херсонской губернии первый лепрозорий был создан на землях Гостевого хутора в 1870 году. Это были заброшенные казачьи кошары, огороженные по периметру загонным плетнем.

Гостевой хутор

Больничный журнал – универсальный документ. На первой странице представлен штат заведения, который состоял из заведующего (врача), смотрителя (помощника заведующего из классных фельдшеров), 2-х фельдшеров, сестры милосердия (она же акушерка-фельдшерица) и 10 человек прислуги.

На второй странице – опись имущества лепрозория № 11. Хутор Гостевой двор имел на балансе: 25 домиков для больных, молитвенный дом, баню, аптеку, коровник, конюшню, мастерские - столярную, колесно-бондарную, сапожную, портняжную и слесарно-кузнечную, больницу на 8 мест, школу и библиотеку.

Больница строилась по типу поселка-хутора, разделенного на две половины: здоровый и больной двор. Больные проказой были поселены в отдельных турлучных домиках под камышовыми крышами и с земляными полами. 4 человека в доме, имевших по отдельной комнате. К каждому домику прилегал небольшой огород с садом.

Заведующий херсонским лепрозорием земский врач Виктор Афанасьевич Токсуев скрупулезно заполнял больничный журнал. По форме - это дневниковые записки, где отражены хронология событий и описание развития болезни у отдельных пациентов.

«… 18 апреля 1874 года произведена ампутация правой кисти и промыты раствором ушные впадины Антонины Красиловской… Закончена санитарная уборка помещений незрячих больных в домиках № 11 и № 16… В 2 часа пополудни прибыла подвода с мукой. 22 мешка размещены временно в амбаре, 4 мешка отданы поварам на кухню…». «… июня второго дня 1874 года. Корейцу Борису назначено шолмогровое масло, для предотвращения разрушения носовой кости, отпадения ушей, пальцев на руках и ногах. Степановой Матрене отменено по возрасту принятие во внутрь гиднокарпового масла…».

Доктор Токсуев размышляет на бумаге о токсичном характере лекарств, которые применялись для лечения проказы: «… 24 июля 1874 года, среда, 3 часа пополудни. Зафиксирована смерть Трофима Билюка. Вскрытие подтвердило предварительный эпикриз – усушение почек по причине частных вредных свойств употребляемого шолмогрового масла». В этот же день главврач дает дозволение на венчание пациента Ивана Коробова и недавно поступившей девицы Софии Вовк. Через 7 месяцев в дневнике появится запись о смерти невесты от незначительной простуды.

Журнал фиксирует события, которые заставляют призадуматься. «… февраль 4-го дня 1875 года. Матрена Забелина 64 лет от роду (!) сегодня ночью счастливо разрешилась от бремени девочкой…» . Это уже вторые роды Забелиной, которые состоялись в преклонном возрасте. Через два месяца здоровый ребенок, несмотря «на горячие просьбы матери», будет, как и предыдущий младенец, отдан в приют.

Доктор Токсуев отдает две страницы своего дневника философским размышлениям. «…Природа не терпит пустоты, она наделяет прокаженных пациентов удивительной способностью репродуцировать себя до конца жизни…».

Лепрозорий № 11 прекратил свое существование в 1919 году, ко времени Польского похода армии Буденного. Больные покинули глухую степь и разбрелись по городам и весям. Домики из лампача под камышовыми крышами превратились в безымянные холмы. О больнице сегодня напоминают заброшенный пустырь недалеко от мужского монастыря «Красный маяк» в Херсонской области, металлический жетон и чудом сохранившийся врачебный журнал.